- Что у нас тут, - широко улыбнулся мужчина, вытаскивая из недр сумы упаковку хлопьев и две банки газировки. - Всё-таки стащил…
- Это моё! - гневно выпалил парень, кидаясь на бородатого, но тот отступил в сторону, пропуская его мимо. Налетев на уже сплотившуюся стену из людей, юнец испуганно отпрянул назад, вцепившись взглядом в свой рюкзак.
Зрители сошлись вокруг них настолько плотным кольцом, что Саске потерял из виду и бородатого, и белобрысого. Спектакль для него закончился, и лишь до слуха долетал то смех, то попытки паренька убедить мужчину, что он не вор.
Отодвинув от себя остывшую похлёбку, Саске закинул в рот последний кусок хлеба и поднялся, подхватывая из-под стола собственный рюкзак.
Нужно было найти еды, и, судя по требовательному урчанию в желудке и лёгкой слабости, весьма срочно.
Люди дрались за еду - это стало нормой для нового мира.
Ничего не поделаешь. И будь у этого паренька чуть больше мозгов, то отдал бы свои пожитки бородачу и свалил, пока кости целы. Но нет же…
Саске замер, вглядываясь в то, что происходило посреди импровизированного ринга. Бородатого уже перекосило от злости, в глазах сверкало желание крови. Вряд ли ему всё ещё было какое-то дело до оставленной на земле провизии.
- Я ж тебя порежу, сосунок, - прошипел мужчина, вынимая из-за голенища сапога охотничий нож. - На лоскуты. И сожру.
Кто-то в толпе мерзко захихикал, и сходство с гиенами только усилилось. Зеваки застыли, внимательно вглядываясь в происходящее, их лица превратились в неживые маски. Они хотели крови, хотели почувствовать её запах, тепло и вкус.
А Саске хотел лишь одного: поскорее выбраться в город.
***
Джиробо перехватил нож удобнее, вглядываясь в свою жертву. Хлипкий парнишка с тёмными кругами под белёсыми глазами и взъерошенными светлыми волосами - разве это противник? Нет. Это мусор под ногами, слабак, который должен умереть сейчас же.
Такие всегда умирают.
Джиробо двинулся вперёд, под одобрительное улюлюканье толпы перехватил юнца за ворот, чуть приподнимая над землёй.
- О-отпусти, - выпалил тот, хватаясь за руку мужчины и пытаясь вырваться. Носки его кроссовок беспомощно скребли по полу, в попытке удержать контроль над своим телом. Увы…
- Я тебе глаза вырежу, - кровожадно пообещал Джиробо, крепче сжимая рукоять.
Убивать этого мальца быстро он не хотел. В последнее время в лагере стало слишком тихо, а во время вылазок всё реже и реже можно было натолкнуться на комуфляжников. Казалось, что на городе поставили большой и жирный крест, позволив ему догнивать в собственном соку.
Хотелось веселья…
Разжав руку, Джиробо ударом в грудь отправил паренька на стройный ряд зевак, а сам моментально оказался рядом, приставляя к тонкой шее лезвие.
В огромных бесцветных глазах его жертвы отразился ужас и неверие, что сейчас ему придёт конец.
А потом чья-то рука легко легла на плечо белобрысого, оттесняя его в сторону, и перед Джиробо появился тот, кого он меньше всего желал и рассчитывал увидеть в толпе.
Учиха Саске…
Скривившись, мужчина отошёл, зло хмурясь и не спуская взгляда с брюнета, за спиной которого перепуганный парнишка, кажется молился всем богам.
- Чего лезешь? - сплюнул Джиробо.
- Мне скучно.
Окинув оценивающим взглядом поджарую фигуру возможного противника, Джиробо усмехнулся, поигрывая ножом.
- Хочешь развлечься?
Вместо ответа в руке парня появилась треклятая катана, на которую облизывалась половина лагеря.
Учиху Джиробо не любил. Один вид этой бледной высокомерной физиономии вызывал в душе мужчины самые тёмные желания. Часто он представлял: как ломает идеально прямой нос, как точным ударом оставляет под миндалевидным глазом синяк, как хватает за иссиня-чёрные волосы и впечатывает слишком правильным лицом в стену.
Однако фантазии так и оставались фантазиями. Треклятый Учиха редко появлялся в лагере, а если и захаживал, то умудрялся проскочить незамеченным даже мимо патруля. Мерзавец словно тенью обращался, растворяясь буквально на глазах. Вот был, а вот пропал…
И сейчас, столкнувшись с ненавистным парнем нос к носу, Джиробо не мог ничего с собой поделать: улыбка-оскал сама растягивала потрескавшиеся губы.
В очередной раз поймав нож, мужчина высокомерно задрал нос, разглядывая слишком хлипкого, слишком спокойного парня.
- А какого ты молчишь?
На этот выпад катана блеснула синеватым.
Толпа вокруг них притихла.
А потом Саске просто убрал своё оружие за спину в рюкзак и сделал шаг в круг.
- Смелый типа? - хохотнул Джиробо, поворачиваясь следом за парнем. - Типа крутой?
- Нет, - качнул головой Саске.
- А хрена такой дерзкий?
- Достал, - ответили, досадливо поморщившись.
И это было последней каплей. Джиробо рванулся вперёд, занося руку для удара, а потом…
А потом его странно пошатнуло, словно по телу прошёл останавливающий электрический импульс. В левой ноге почувствовалась слабость, и Джиборо рухнул на колено оной, упираясь ладонями в пол.
Он ещё не понял, что произошло.
Он ещё не знал, что вязкая красная жидкость, что крупными каплями падала на пыльный пол, была его кровью.
Он ещё не знал, что его левый глаз навсегда ослеп, а боль, что придёт спустя пару минут, похитит его сознание.
***
Гиены молчали.
Саске чувствовал на себе их пытливые взгляды, чувствовал, как меж лопаток зудит от них, но знал - не сунутся.
Падальщики нападают только на тех, кто слабее: умирающие, больные, дети или старики.
Он же был из другого списка. Таких ненавидят, даже презирают, но напасть не решаются до тех пор, пока на теле жертвы не появится достаточно ран.
В гробовом молчании он подхватил с пола чужую провизию и, смерив взглядом белобрысого, направился прочь из столовой.
Тишина действовала на нервы почти так же, как и крик, только вот в ней было хорошо слышно собственные мысли.
Попытаться убежать от самого себя - не лучшее решение всех проблем, но другого Саске пока не видел. Да и что ему ещё оставалось, кроме как искать что-то способное сбить пыль с собственного тела?
- Эй! Подожди!
Саске нехотя обернулся, уже зная, что он там увидит. Тот самый белобрысый парнишка, прихрамывая, быстро шагал в его сторону. Лицо его сияло таким счастьем, будто бы бедняга стал свидетелем Второго пришествия, не меньше.
- С-спасибо, - заикаясь выпалил обладатель светло-голубых глаз и протянул руку. Саске нахмурился, разглядывая вытянутое, слегка лошадиное лицо, крупные рыжие веснушки, что смотрелись совершенно глупо вкупе с почти благородным платиновым цветом шевелюры. Воображение быстро дорисовало крупные очки на слегка курносом носе и брекеты на крупных зубах.
Протянутая рука нелепо зависла в воздухе, и Саске обвёл взглядом короткие пальцы с обкусанными заусенцами.
- Ты это… мой рюкзак прихватил, - напомнил белобрысый, неловко убирая руку в карман.
- М, - хмыкнул Учиха. - Действительно.
Открыв цветастую сумку, парень вытащил оттуда пачку хлопьев и две банки газировки. Задумчиво посмотрел на них, нахмурился и всё-таки убрал в свой рюкзак под удивлённым взглядом.
