Флегморий - Красная (СИ) - Казаков Артем

— Ох… Корчишь из себя недотрогу? — голос стал ближе. Стукову показалось, что губы коснулись уха. — Ладно… Но не забывай про мои потребности. Если, конечно, хочешь стабильности в моей искусной работе.

Воздух на лестничном пролёте сгустился. Запах крови смешался с чем-то ещё — тёплым, тяжёлым, животным.

— Ты же… Хочешь? — она засмеялась снова, и в этот раз послышался блаженный стон. — Вижу и сама прекрасно знаю, что хочешь… Ну? Почему ты молчишь? Поиграй со мной, сладкий!

Охотник резко встряхнул головой, словно отбрасывая паутину, опутавшую мысли.

— Помолчи, Морок, — прошипел он с недовольством. — Почти все твои фразы сквозят неуместными эротическими намёками. Сейчас не время для любовных игр.

Меч запульсировал, и внезапно чужестранец почувствовал — не звук или голос, а прикосновение. Холодные пальцы, которых физически не было, медленно провели по его запястью.

— Для такого желанного Воплощения Похоти, как я… — тихонько сказало создание. — Всегда есть время для игр. Разве ты не ощущаешь? Я вся горю, а в моменты, когда ты убиваешь, пламя окутывает всё моё нутро… Но милый… Даже самое горячее место Флегмория не сможет осушить эту влажность… Знаешь, чего я хочу по-настоящему?

Вой внизу повторился — ближе и яростней.

Морок раздражённо цокнула:

- Ох… Нам опять мешают, мой прекрасный… Кто на этот раз?

Алексей не ответил. Лишь опустил клинок, и тот прорезал тьму, оставляя мерцающий след.

С подуровня «-3» донёсся гулкий топот — некто бежал в панике, спотыкаясь о ступени. Затем раздался отчаянный, сдавленный крик.

— Не трогай меня! ОТЪЕБИСЬ! — голос сорвался в короткий визг.

Стуков прислушался и сжал рукоять чуть крепче. Предпочёл не двигаться, спокойно оценивая обстановку.

Через секунду пробасил ещё один бедолага — хрипло, задыхаясь, с подуровня «-2»:

— Торопись или… — фраза оборвалась. Послышался тихий, мокрый звук. Будто что-то лопнуло. Потом донеслось бульканье.

— Нет! Пожалуйста! — застонал третий бедняга. Нечто тяжёлое шлёпнулось на ступени и покатилось вниз, глухо ударяясь о каждую.

— Мне так нравится… — прошептала Морок. — Как ты стоишь и ничего не делаешь.

Охотник напряг скулы и закатил глаза, но тут же сконцентрировался, осознав, что некто быстро открыл скрипучую дверь подуровня «-1» и выскочил на лестницу. Его с мерзким рыком повалили и начали рвать. Не просто убивать, а именно раздирать на части. Мясо выгрызалось с влажным чавканьем. Сухожилия лопались под давлением. Кости трескались из-за мощи напавших.

И крики… Дикие и душещипательные, а спустя миг — захлёбывающиеся и тошнотворные.

Затем наступило условное молчание, прерываемое лишь хлюпающим дыханием тех, кто теперь жадно жрал.

Чужестранец мысленно насчитал количество целей и бесшумно зашагал вниз. Он застал жуткую сцену трапезы. Пол лестничного пролёта был залит тёмной, вязкой жижей — смесью крови, разорванных внутренностей и той самой синеватой слизью, пульсирующей в глазницах оживших мертвецов.

Трое нагих существ замерли, почуяв противника. Их спины выгнулись, как у свирепых хищников, когти впились в останки, а скукоженные морды медленно повернулись в сторону Алексея. Они не смотрели — скорее ощупывали взглядом в попытке понять суть незваного гостя. Ведь от него веяло абсолютно тем же холодом, что и от них.

- Какие… Отвратительно-прекрасные создания… — хмыкнула Морок. — Хотя знаешь? В моей постели мелькали и куда более уродливые твари.

Стуков поморщился, а один монстр — самый крупный, с вывернутыми назад коленями и перекошенной пастью — утробно зарычал. Звук напоминал тяжёлое бульканье, словно лёгкие давно заполнились некой густой массой.

Охотник не стал ждать. Он не шагнул и не бросился сломя голову — буквально исчез с места и возник перед чудовищем в тот же миг. Клинок, мерцающий, как отблеск ледяной ярости, прочертил в воздухе дугу. Неспешную, почти ленивую. Пространство вокруг лезвия вздрогнуло, будто реальность получила мгновенно затянувшуюся рану.

Морок застонала от наслаждения, когда башка твари покатилась по ступеням. Тело ещё секунду стояло, разбрызгивая из косой глотки тёмно-синюю субстанцию, а затем плашмя рухнуло. Два оставшихся ублюдка даже не успели среагировать. Чужестранец взмахнул рукой и второе создание распалось пополам с кошмарным хлюпаньем.

— Ах… Как легко оно рвётся… — произнесла сущность из меча с нескрываемой радостью.

Третье чудище прыгнуло на Алексея со спины, но клинок уже ждал. Остриё вонзилось в пасть мерзости, прошило насквозь и вышло из затылка с клочьями плоти на конце.

— Я внутри… — прощебетала Морок и гаденько усмехнулась.

Стуков вытащил оружие из бездыханного монстра и почувствовал изменения. Воздух на лестничном пролёте сгустился — словно мироздание впустило в себя нечто потустороннее. И тогда Охотник услышал шорох. Тихий и отвратный. Остатки трупа санитара, которого совсем недавно жрали, шевелились. Кисти судорожно сжимались, а ногти удлинялись, превращаясь в кривые когти. В разорванных частях тела проступала тёмно-синяя пульсация. Из ран сочилась не кровь — сизая слизь, заполнявшая оболочку каждого ожившего мертвеца. Натуральные сосуды для истинных ужасов из Флегмория.

— Значит, заражение передаётся не только через ментальный контакт, — холодно констатировал чужестранец.

— Да… — сказала Морок с ноткой раздражения. — Прямо как венерические заболевания, но значительно хуже. Этот отголосок Уныния любит полностью стирать личность… Я предпочитала действовать иначе.

Алексей выдернул меч из побеждённой твари и взмахнул рукой. Клинок пробил лоб корчащегося тела и вспыхнул на миг. Труп моментально рассыпался в пыль.

— Ты же помнишь, что я голодна? — Лезвие запульсировало, впитывая прах сущности, и на мгновенье заискрилось тем же оттенком, горевшим в глазницах мерзких созданий. Затем свечение угасло, растворившись в призрачном мерцании оружия. — Вкусненький…

Тишина продлилась недолго. Остальные жертвы, располагавшиеся ниже, поднялись, но не ломанулись к Стукову. Их привлекли нечто другое — пронзительные вопли всё ещё живых людей.

Охотник мельком взглянул на компас. Вздрогнувшая стрелка указала на подуровень «-1».

— Ты уверен, что этой штуке можно доверять? — настороженно поинтересовалась Морок. — Она всегда ведёт лишь к примерному местоположению ключевых целей…

— Выбор у нас небольшой, — тихо произнёс чужестранец. — Что до целей? Возможно… Придётся немного пошуметь…

— Ах… Я вся в предвкушении!

Алексей вошёл в проём и двинулся вглубь подуровня «-1». Его шаги были беззвучными, будто обувь не касалась пола. Стены коридора вызывали отторжение из-за потёков неизвестного происхождения. Свет ламп мерцал, вынуждая внимательно всматриваться вдаль — в ожидании чудищ из ближайшего перекрестия лабиринта.

Внезапно из вентиляции на потолке, у самого выхода к лестнице, вывалилась тварь. Она зацепила дверное полотно и то с грохотом захлопнулось. Охотник даже не успел развернуться. Только почувствовал, как когти впиваются в плащ в тщетной попытке разорвать прочнейшую ткань. Чужестранец не закричал. Лишь вздохнул. В тот же миг его меч рванулся к цели — не с помощью усилия владельца, а по собственной воле. Лезвие пронзило монстра сверху, продырявив спину чуть выше ягодиц. Брызги синеватой слизи мгновенно оросили стены, разбавив гнетущую атмосферу щепоткой красочности.

— Ох… — сладко застонала Морок, и её голос прозвучал подобно затяжному эху. — Эта… Сочнее…

Существо завизжало, размахивая крючковатыми пальцами. Алексей, в свою очередь, резко дёрнул плечом, и клинок выскочил из тела, наискось прорубив его часть. Мерзость распласталась, дёргаясь и умирая. Тогда-то она и взвыла изо всех сил. Кошмарный звук стремительно проник в сознание и навёл на вполне очевидные размышления.