- Завтра поговорим с Мари, - сказал Эллиот. - Может быть, удастся убедить ее обратиться к священнику.
- Вы думаете, ей нужен экзорцизм? - спросил Райан.
- А ты как считаешь, Райан?
После долгой паузы Райан кивнул.
- Да. Вы правы. - Он подумал и спросил, - А что с ней?
- С Мэдди?
- Да. Вы слышали ее. Она попросила меня помочь ей. Она заперта там, где-то с этой штукой.
Эллиотт глубоко вздохнул.
- Иди, выпей чаю, Райан, успокойся. Когда почувствуешь себя лучше, ступай домой и ложись спать. Утром мы поговорим с Мари. Если есть какой-то способ помочь Мэдди, мы это сделаем.
- Я не знаю, смогу ли я спать там, - произнес Райан.
- Как я уже сказал, если бы это могло тебя убить, то, скорее всего, уже убило бы.
Но Эллиотт не знал, правда ли это. Он даже не находился в одном доме с этой штукой, а уже чувствовал себя в опасности.
У него складывалось нервное ощущение, что оно каким-то образом следит за каждым его движением.
8.
На следующее утро Эллиот проснулся от звука дверного звонка. Было всего несколько минут девятого. Он встал, надел халат, вытолкнул ходунки в гостиную и впустил Райана.
- Я ушел сразу после завтрака, - сказал тот. - Пока они не успели поручить мне какие-нибудь дела. Мы сейчас позвоним Мари?
- Подожди, - вымолвил Эллиот, еле приоткрыв глаза. - Сначала я должен выпить кофе. Потом позвоним Мари.
Эллиотт сварил кофе, и они сели за кухонный стол, молча попивая его. Он задался вопросом, думает ли Райан об той твари.
"Конечно, думает", - решил Эллиотт. – "Это все, о чем он может думать, так же, как и я".
Райан оставался у него до трех часов ночи. Они смотрели старые комедийные сериалы на канале "Nick at Nite", попивая чай. Они мало разговаривали, хотя между ними висело множество невысказанного - невысказанного, касающегося девочки из подвала.
Выпив пару чашек кофе, Эллиотт потер глаза ладонями и сказал:
- Ладно. Я ей позвоню.
Он позвонил Мари и попросил ее прийти и помочь ему с чем-то. Через пять минут та была у двери с тарелкой печенья с хурмой для него. Увидев Райана, она слегка растерялась.
- Не ожидала увидеть тебя здесь, Райан, - произнесла она. - Я даже не знала, что ты уже вышел из дома.
- Райан и я хотели бы поговорить с вами, Мари, - сказал Эллиотт.
- О чем? - спросила она.
- Почему бы вам не присесть? - предложил он, провожая ее к кухонному столу. - Хотите чашку кофе?
Она слегка нахмурилась, но улыбка не исчезла с ее лица.
- Что-то не так, мистер Грейнджер?
- Пожалуйста, зовите меня Эллиот, Мари. Присядьте. Пожалуйста.
Он налил ей чашку кофе, затем подлил еще себе и Райану. Грейнджер сел первым, а Мари последовала за ним. Она положила печенье на стол. Райан взял микрокассетный диктофон с тумбочки рядом с креслом и принес его к столу. Он разместился напротив Эллиотта.
- Мари, я хотел бы поговорить с вами о Мэдди, - сказал Эллиотт.
Улыбка Мари исчезла, она напряглась и приложила руку ко рту.
- О, я не могу говорить о Мэдди, - резко ответила она.
Почему вы не можете говорить о ней, Мари? – спросил Эллиотт.
- Ну, потому что есть вопросы конфиденциальности... Мне не разрешают просто... Я не могу...
- Кто были те люди, которые приходили вчера в дом? - поинтересовался Эллиот. - Я знаю, что они приходили к Мэдди. Кто они были?
Мари посмотрела на Райана, затем повернулась к Эллиотту. Ее улыбка исчезла, лицо стало серьезным.
- Что здесь происходит, мистер Грейнджер?
- Все, что я хочу, Мари, - это чтобы вы выслушали Райана и меня на несколько минут, хорошо? - сказал Эллиотт.
- О чем? Что здесь происходит? - Она была расстроена и немного рассержена.
- Райан в последнее время разговаривал с Мэдди, Мари, и он записывал свои разговоры с ней. Я не думаю, что вы знаете, что находится у вас в подвале, и я считаю, что вам следует это знать. Вы знаете, что не так с Мэдди, Мари?
- У нее расстройство множественной личности, - ответила Мари. - Она очень нестабильная девочка. Но в целом она хорошо себя ведет. - Когда она это сказала, уголки рта Мари опустились, ее глаза зажмурились, и она стала выглядеть так, будто собиралась расплакаться.
- Вы действительно в это верите? - спросил Эллиот.
- Мне так сказали.
- Те люди в костюмах?
Она кивнула.
- Послушайте эту запись. Она содержит два отдельных разговора Райана с Мэдди.
Эллиот кивнул Райану, и тот включил диктофон.
Пока Мари слушала, ее глаза наполняли слезы. Эллиотт жестом показал Райану, чтобы тот принес ей бумажное полотенце из рулона, висевшего над стойкой, и тот так и сделал. Она тихо плакала, вытирая глаза. Не дослушав до конца запись, она сказала:
- Ладно, ладно, я услышала достаточно. Чего ты хотел достичь, Райан?
Эллиотт протянул руку и остановил диктофон.
- Сначала я просто хотел с ней познакомиться, поговорить. Я подумал, что ей, наверное, одиноко там, в подвале, и ведь нет никакого правила, запрещающего нам разговаривать с Мэдди. Поэтому я спустился и увидел ее. И она заговорила со мной тем голосом. Она говорила по-французски. И если вы хотите знать правду, Мари, она меня до смерти напугала, потому что знала обо мне то, чего никто не мог знать - что я хочу стать писателем. Никто об этом не знал.
- Ну, я могла догадаться, - произнесла Мари. - Не раз я заставала тебя за письменным столом на кухне посреди ночи.
- Да, но ты рассказывала об этом Мэдди?
Лицо женщины снова сморщилось, и по нему скатилось еще несколько слезинок. Она прикусила губы зубами и прижала к рту скомканную бумажную салфетку.
- Мари, что вы знаете о Мэдди? - спросил Эллиот.
- Только то, что я вам сказала. У нее множественное расстройство личности. Мне велели держать ее подальше от остальных жильцов дома, не выпускать из комнаты, кроме как на ежедневную прогулку. Они... Я не должна вам этого рассказывать.
- Почему?
- Потому что они... они велели мне никому не рассказывать.
- Мари, а вам не кажется подозрительным, что люди в правительственных машинах и черных костюмах просят вас никому не рассказывать о девочке, которая находится на вашем попечении?
Она сделала несколько глубоких вдохов, а затем отпила кофе.
- В доме были только испарительные охладители, а лето здесь очень жаркое. Они установили для нас центральную систему кондиционирования и отопления. Они перекрасили дом. Они построили бассейн. Они сказали, что хотят сделать дом лучшим местом для жизни детей, о которых мы заботимся. Все, о чем они просили - это чтобы мы держали Мэдди в секрете. Они не хотели, чтобы она общалась с другими.
- Почему вы нам об этом не рассказали? - спросил Райан. - Если бы я знал, что не должен разговаривать с Мэдди, я бы, наверное, не стал этого делать.
Мари пожала плечами.
- Я подумала, что будет лучше, если я просто ничего не скажу об этом. Я боялась, что если я введу правило, то вы, дети, будете постоянно его нарушать, просто ради любопытства. Я большую часть своей жизни заботилась о приемных детях, я знаю, какие они. Поэтому я ничего не сказала, а другие дети просто игнорировали ее. Иногда я прошу одну из девочек помочь мне одеть Мэдди, потому что она такая большая и неповоротливая, но они никогда по-настоящему не общаются с ней. Так что мой план работал. По крайней мере, он работал до сих пор. - Она повернулась к Райану.
Эллиотт поинтересовался
- Мари, разве вы не замечали, что с Мэдди что-то не так?
- Конечно, замечала, - ответила она и снова заплакала. Затем еще раз вытерла глаза. - То, что она говорит... и этот голос... но у меня не было причин не верить им. Мне сказали, что она будет вести себя странно. Даже пугающе. Они говорили, что иногда она может говорить как другой человек. И это так. Тот голос, которым она иногда говорит... он пугающий.
Райан спросил:
