Инкубы (ЛП) - Ли Эдвард

Фэй пролистала страницу; это было большое - и определенно мрачное - меню. Многие культы, предположительно, вызывали демонов на короткое время, чтобы поесть. Фэй не нуждалась в разъяснении меню. Многие свидетельства указывают на то, что знаменитые сеноты ассирийской культуры и культуры майя на самом деле были храмами воплощения, где жрецы ашипу и тольтеков заменяли себя демонами и пытались оплодотворять человеческих женщин. Женщины-банго африканских племен банту якобы воплощали демонов войны в тела солдат во время сражений с враждебными племенами, а данди Древней Индии использовали обряды воплощения, чтобы придать плоть легиону асуров, демонов вампиризма и ликантропии. Очевидно, демонам, независимо от географии, нравилось немного погулять по земле.

"Но, да ладно, - нетерпеливо подумала Фэй. - А как же аористы?"

Еще немного пролистав, она обнаружила:

Многочисленные записи свидетельствуют о том, что аористы неподалеку от нынешнего Эрлангена регулярно воплощали Наразель с помощью суррогатов-отступников, чтобы наблюдать за Черной мессой, быть свидетелями убийства священников и участвовать в оргиастических обрядах. Славянская секта регулярно воплощала демона Баалзефона, инкуба, который ежегодно брал себе смертную жену. Баалзефон, который является близким родственником многих демонов страсти и творчества [см. ШАКТА, индус; ТИИ, полинезия; ЛУР, американские индейцы], был известен как "Отец Земли". Здесь читатель увидит ритуальную инкарнацию в ее наивысшем проявлении. Секта Баалзефона существовала исключительно для того, чтобы утолить жажду демона: 1) творческих стимулов, 2) визуализации женской красоты и 3) общения. Страсть Баалзефона, по-видимому, была безграничной. Его импреза, звездчатый трин, или треугольник, как говорили, служил лакуной, или физическим входом, который ежегодно открывался благодаря серии предварительных жертвоприношений. Как правило, три таких жертвоприношения (по одному на каждую точку треугольника) совершались в качестве прелюдии к заключительному обряду, и все они совершались самим Баалзефоном, воплощавшимся через подготовленных суррогатов. Баалзефон мог даже многократно воплощаться, чтобы усилить свой стимул. Позднее, во время самого треугольника, было совершено четвертое жертвоприношение, которое, как утверждается, приводило к замене тела и дарило Баалзефону реальный момент незавершенного существования на земле. Этот обряд, высшая форма воплощения, был известен аористам как "превращение".

Фэй чувствовала себя морально опустошенной; все эти демонические штучки начинали действовать ей на нервы. "Предварительные жертвоприношения, - подумала она, впадая в депрессию. - Превращение".

Аористы верили, что их ритуалы бесконечны. Сколько людей они убили за эти века? Вероятно, тысячи. Это было безумие.

Она зашла в маленький кафетерий и выпила чашку крепкого кофе, пытаясь отвлечься от чтения. Библиотекари все еще не нашли ту книгу, которую она больше всего хотела, - "Синод аористов", который, очевидно, был потерян во время недавнего ремонта. Это была единственная книга в архиве, посвященная исключительно практике аоризма, и, следовательно, вероятно, единственная в своем роде в мире. Однако до сих пор все эти темные дела - убийства, жертвоприношения, инкарнации - заставляли ее чувствовать себя как тряпку в стиральной машине. В глубине души она надеялась, что библиотекари так и не найдут ту последнюю книгу.

* * *

"Закономерности", - размышлял Джек.

Важнейшим элементом в раскрытии любого необычного убийства является закономерность. Чтобы преследовать преступника, необходимо установить закономерность. Два типа закономерностей казались наиболее подходящими. Закономерности поведения и психологические закономерности. Они исследовали закономерности поведения в деле "ритуального треугольника" и ни к чему не пришли. Психологическая закономерность показалась ему гораздо более полезной; когда понимаешь убийцу, легче напасть на его след.

"Но у меня двое убийц, - подумал он, сидя за столом. - Может быть, четверо. А может, и больше".

И все они, похоже, совершали одно и то же преступление, используя не только один и тот же способ совершения, но и одну и ту же психологическую схему. Интуиция тоже была важна, но на самом деле все интуиции были сформированы с помощью их собственной модели оценки. Джек был хорош в оценке вещей; это единственная причина, по которой он больше не гонял по секторам и не выплясывал джайв с другими полицейскими в форме "Мистера пончика". Он мог выработать действенную схему интуиции, основанную на оценке фактов.

Но ни одна из этих схем в данном случае не работала. А как насчет схем жертв? В своем воображении он видел треугольники, глифы и алое слово "Аориста". У жертв тоже были схемы. Неструктурированное моральное поведение, распущенность, эротомания, как называла это доктор Панцрам, - сексуальные стереотипы. Все трое были успешными, хорошо образованными одинокими женщинами. И еще одно: все они искали одно и то же, когда умирали, а это означало, что им не хватало одного и того же.

"Страсть. В их жизни было все, кроме страсти".

Теперь проявился новый подход. Сьюзен Линн писала стихи. Ребекка Блэк писала стихи. Шанна Баррингтон была арт-директором. Креативный подход. Общий творческий подход, вызывающий общий интерес. И, что еще более странно, факты свидетельствовали о том, что никто из них никогда не работал вместе, не ходил в школу искусств и не знал одних и тех же людей. И при этом они никогда не были знакомы друг с другом. И все же закономерности оставались.

Странные слова приходили ему на ум. "Сходство. Гомология. Равенство. Параллелизм", - подумал он.

Образы преступников совпадали с образами жертв. Графологические диагнозы Карлы Панцрам указывали на общую художественную закономерность, мотивировавшую убийц. Внезапно Джек почувствовал отвращение к образцам.

"Боги, - подумал он дальше. - Дьяволы".

Ему стало интересно, что же на самом деле видел прошлой ночью старый портовый бродяга Карлсон. Два существа, которые спускались с шестиэтажного дома. Большие и голые, но не похожие на людей. Многие портовые бродяги были алкоголиками, у многих были галлюцинации.

- Безликие существа, - сказал он Джеку и Рэнди. - На их лицах не было ничего, кроме глаз, больших желтых глаз. И маленькие короткие рожки тоже.

- Рожки? - спросил Джек.

- Да, сынок. Рожки, маленькие рожки у них на головах. Как я тебе и говорил. Дьяволы.

Джек подумал, что было бы слишком невежливо спросить, были ли у них хвосты с кисточками.

"Дай себе передышку".

Мозговой штурм и похмелье плохо сочетаются. В голове у него словно заклинило компьютер. Перегрузка. Думать слишком много часто бывает хуже, чем думать слишком мало. Восприятие обострилось. Его внимание привлекла розовая наклейка на настольной лампе. На ней было написано "Национальный фермерский банк". Он зашел туда во время ланча, чтобы поговорить с помощником управляющего филиалом, зеленоглазой рыжеволосой девушкой.

- Все денежные вклады на сумму свыше десяти тысяч долларов оформляются серийно, - сказала она ему. - Это часть нового закона об отмывании денег. У нас есть устройство, называемое сканером серийных номеров. Вы складываете наличные в ячейку, серийные номера фотографируются и автоматически вводятся в депозитный компьютер. Размер купюр не имеет значения.

- Вы можете отследить банкноты до пункта выдачи? - спросил он.

- Конечно. Для этого и существует система. Если вывод средств был произведен в одном из наших отделений, это займет пять минут, а в другом банке - пару часов.

- А как насчет банка, осуществляющего обмен валюты?

- Пару дней.

Он передал ей дату внесения депозита Стьюи.