Жатва. Том 1 (СИ) - Мичурин Артем

Я принял очередную порцию душ и запрокинул голову, разглядывая эти с позволения сказать двери. Метра четыре высотой и около трёх шириной, они скорее попадали в категорию крепостных ворот, если не обращать внимание на украшающие их высокохудожественные барельефы с весьма натуралистичным изображением батальных сцен, в которых сверкающая бардами тяжёлая кавалерия втаптывала в грязь охваченную паникой пехоту, а когорты одоспешенных по самое небалуйся доппельзольднеров проламывали ощетинившиеся пиками вражеские построения. Помимо конвенциональных типов войск были здесь и запрещённые колдуны. Эти магические аналоги зарино-зомановых свистоперделок насылали на сплочённые ряды защитников Аттерлянда ядовитые испарения и обрушивали на их неведающие сомнений головы огненный дождь. Вся эта кровавая вакханалия творилась в долине промеж двумя холмами, на одном из которых красовался рыцарь в сияющих доспехах верхом на вздыбленном жеребце, а на другом — нечто ужасное. Это существо словно срослось со зверем, верхом на котором восседало. Грубые непроницаемые латы покрывали их с макушки до копыт. Всадник держал в одной руке пылающий треглавый цеп, а в другой — громадный исходящий густым дымом меч. За узду или луку он мог держаться разве что своим демоническим хером, но, похоже, ему это не требовалось.

— Нам их ни за что не открыть, — поделился мнением Волдо, заметив мой интерес к дверям.

— Кто этот парень? Вот тут, — указал я на ловко держащегося в седле зловещего всадника.

— Это Ванарат, — ответил Волдо с ясно различимыми нотками трепета в голосе. — Один из Пожирателей.

— А, тот самый, о котором говорила Арабель… — подошёл я поближе, дабы рассмотреть знаменитость во всех доступных подробностях. — Хорош-хорош. А это, — устремился мой указующий перст в сторону сияющего рыцаря с противоположной стороны, — должно быть, наш дорогой и нежно любимый Бертольд собственной персоной?

— Насколько я могу судить, это его дед — Гвидо Прекрасный.

— Ух! Дал же Боженька погоняло! И почему меня не прозвали Прекрасным, Восхитительным или, на худой конец, Неотразимым? Мясник — это так банально.

— Что нам теперь делать? — не унимался Волдо, отказываясь развивать мои отвлечённые рассуждения.

— Ну, для начала стоило бы всё же попробовать, — отдал я ему меч и обеими руками навалился на створки дверей. — Кхе. Сука. Заперто. Может, они в нашу сторону открываются? — пригляделся я в поисках дверных ручек, но успеха не снискал. — Наверное, какие-то хитрые механизмы. Ну ничего, сам откроет.

— Предлагаете сидеть тут и просто ждать? — смухортил рыжий зануда недовольную гримасу.

— Не просто ждать. Надо подтолкнуть нашего вельможного затворника к выходу в свет.

— И как же мы это сделаем? Обложим двери соломой и подожжём?

— Либо двери соломой, либо Бертольда хуями. И второй вариант видится предпочтительным. Мешки ворочать мне никогда не нравилось. Эй, Беня! — крикнул я в закрытые двери, набрав воздуха. — Не возражаешь, если буду звать тебя Беней?! А то с твоего имечка язык сломаешь! Сразу видно, что родители тебя не любили! И что это за погоняло такое — Длинноногий?! Бегаешь что ли быстро?! В комнатушку свою, небось, на всех парах летел, как только прознал про мой визит, да?! А мы идём и думаем: «Что за ерунда? Откуда столько говна в замке?». Не ты по пути обронил?!

За дверями послышались тихие шаги, и я понизил громкость, давая тем самым понять, что знаю о наличие благодарного слушателя по ту сторону:

— Эх, Беня-Беня… Не изобразят тебя верхом на племенном жеребце, как твоего героического деда. Как бы, по-твоему, он отреагировал, зная, что его единокровный внук в час опасности заперся у себя в комнате, словно плаксивая сученька?

За дверями раздалось тяжёлое сопение, переходящее в рык.

— Впрочем, я не настолько хорошо тебя знаю, чтобы судить. Быть может, тебе всё это нравится. Быть может, унижение для тебя — сладкое наслаждение. Ну что притих? Надрачиваешь там?

— Да как ты смеешь?! — прорычал мощный глубокий бас так, что по дверям пошла вибрация, а Волдо испуганно отпрянул. — Кем ты возомнил себя, ничтожество?!

Есть поклёвка!

— Я-то? Да никем. Я и есть никто. Так, что-то вроде ярморочного урода. С моей рожей даже афиши везде расклеивают. Мясником звать. Ну чисто балаганщина же, да? Представляешь, Беня, заявился к тебе урод из шапито и выебать норовит прямо в твоём фамильном замке. Каково?! А сам — ну, тьфу и растереть. Грязь подноготная. В Оше без году неделю. Сидит у тебя под дверью, головами твоих рыцарей играет, мразь, чернь поганая! И что ты будешь с этим делать? Ты, герцог Швацвальда и Вальцбурга Бертольд Длинноногий из рода Мартелл!

Двери сотряс рёв, напоминающий скорее медвежий, нежели человеческий. Шестерни запирающих механизмов заскрежетали, и изукрашенные барельефами створки тронулись с места.

Глава 36

Едва меж двух половин массивного художественного панно появилась щель, нерасторопный открывающий механизм получил такого мощного ускорения, что несчастные шестерни подавились пережёвываемым металлом. Я едва успел отскочить, прежде чем клинок меча в полтора моих роста превратил мраморный пол в облако пыли и каменных брызг.

— Волдо!!!

Ловко брошенный фламберг пролетел сквозь белёсый туман и лёг в мою ладонь, будто сам Господь вложил его, дабы карать еретиков, не страшась ни роста их, ни силищи богохульной! Благодарю, Господи! Но, знаешь, три с лишним метра — это, всё-таки, перебор.

Долбанный Бертольд был не просто длинноногим, он — мать его ети — был равно длинномерен во всех своих проявлениях. Не могу понять какого хера здесь все настолько похуистично относятся к описанию целей. Женщина шокирующей нечеловеческой красоты — «роскошная огненно-рыжая дама». Ревущий медведем противоестественно огромный хмырь — «герцог Швацвальда». Подробности? Да пошёл я нахуй! Ещё время тратить. На месте сориентируюсь, ёптать, чай не маленький. Хотя с последним утверждением я бы сейчас поспорил. В сравнении с вывалившейся вслед за громадным мечом тушей, моё тщедушное тельце едва ли тянуло на восьмилетнего мальчонку. Разгневанный хозяин замка глядел на меня сверху, сквозь прорези забрала, бешенными глазами, отчего так и подмывало пропищать: «Дяденька, не надо!!!». Но на это банально не было времени. Пока дядя Бертольд уничтожал меня взглядом, его без сомнения длинные ноги делали очередной шаг вперёд, а правая рука придавала ускорение с лязгом развернувшемуся на битом мраморе мечу. И вероятность парировать этот удар представлялась примерно нулевой. Огромным усилием воли заставив себя выйти из оцепенения, я присел и… Кувыркнулся! Да, буквально сделал кувырок в прыжке! Я, почтенный мужчина в летах, привыкший максимум делать шаг в сторону, перед тем как сразить оппонента хирургически точным выпадом. Ройтер не в счёт, там был форсмажор. Чертовски неловко. Но этот неприглядный выкрутас спас мне жизнь. Громадный клинок просвистел буквально у меня над хребтом, а затем обрушился на то место, где мое бренное тело пребывало мгновением ранее. Близость смерти снова поманила отошедший передохнуть раж, и тот откликнулся. Надпочечники пошли вразнос, транжиря гормоны, как в последний раз, сердце заработало словно мотопомпа, кровь застучала в висках, лёгкие многократно ускорились, мозг начал обрабатывать поступающую информацию, будто только и ждал, когда же ему дадут шанс себя проявить. И титулованная облачённая в броню гора мускулов стала замедляться. Но это было не так, как с обычными смертными. Движения Бертольда не сделались кисельными, они лишь перестали быть нечеловечески резкими. О да, этот живой танк был невероятно быстр, а уж для своих габаритов и подавно. Даже немного жаль пускать в расход такую машину. Но ничего не поде… Какого хуя?!

Люблю узнавать что-то новое, но не так, не теперь и не такое. Сделанное мною открытие было чертовски неприятным. Попытка нарушить кровоснабжение небольшого, но ценного мозга Герцога обернулась полным провалом. Обычно яркое свечение кровеносной системы сейчас выглядело как едва уловимое мерцание, будто в сосудах этого засранца циркулировала и не кровь вовсе. Такой конфуз не добавил уверенности, и я едва не прозевал диагональный удар, грозящий разделить меня надвое.