Вайлет холодно смерила её взглядом, но ничего не сказала.
Её бесстрастное лицо действовало красноречивее любых слов.
— Лия, подожди, — сказал я, пытаясь вернуть разговор хоть в какое-то русло. — Как ты здесь оказалась?
Она шмыгнула носом и вытерла слёзы тыльной стороной ладони.
— После того, как ты меня бросил, я какое-то время работала в городской поликлинике. Но я же хилварианка. Представители моей расы с медицинским образованием очень ценятся. Мне предложили место в филиале клиники «Новый Гиппократ» на Акватике. Я согласилась.
— Тебе предложили место хирурга в этом плавучем раю? — удивился я.
— Не совсем, — она криво усмехнулась. — Я делала омолаживающие процедуры.
Она рассказала мне про чистку организма с помощью симбионтов.
Я слушал и живо представлял себе эту картину.
Как Лия, подключённая к какой-нибудь капризной богатой дамочке, перекачивает в неё свой свет, тщательно контролируя процесс, чтобы не навредить. А потом выкачивает всё обратно вместе с «токсинами и шлаками», стараясь, чтобы ни один симбионт не остался в чужом кровотоке и не вызвал какую-нибудь жуткую мутацию. Ну, ладно, один не вызовет. Но вот сотня-другая — легко. Так что симбиотическая терапия — всегда риск.
А после процедуры ей приходилось избавляться от всей дряни, накопленной клиенткой за жизнь. Дьявольски нервная и грязная работа.
И наверняка очень неблагодарная. Одно дело — спасать жизни. Совсем другое — работать губкой для грязи.
— Там хорошо платили, — пожала она плечами, поняв мой взгляд. — Плюс бесплатное проживание на Акватике. На прежней должности я бы никогда столько не заработала.
— Нам пора возвращаться на «Волот», — неожиданно подала голос Вайлет. — Экипаж ждёт.
Я бросил на неё быстрый взгляд.
Её тон звучал ровно, как всегда, но что-то в нём было не так.
Какая-то холодная нотка. Неужели… ревность? У киборга?
Лия смерила Вайлет ещё более недоброжелательным взглядом.
— Когда увидела тебя в новостях, — продолжила она, обращаясь ко мне, — то сразу решила, что сойду в ближайшем к Ходдимиру порту. Вот, сошла. А ты что здесь делаешь?
— Мы как раз собираемся на Акватику, — объяснил я.
Лия невольно прыснула, прикрыв рот ладошкой.
Затем покачала головой:
— Чуть не разминулись, получается. Даже смешно.
Я смотрел на неё, на смешинки в её огромных, волшебно-прекрасных глазах.
И понял, как же сильно по ним скучал.
— Экипаж будет недоволен, — констатировала Вайлет.
Она всё проанализировала. Всё поняла.
И выводы ей явно не понравились.
А я смотрел на Лию и понимал, что у меня теперь на одну очень большую проблему больше. И имя этой проблемы — ревность. Помноженная на семь.
* * *
Утро наступило с мерзкого, настойчивого ощущения щекотки на коже.
Лекса, провалившаяся в тяжёлый, тревожный сон лишь под рассвет, недовольно поморщилась.
В полудрёме ей казалось, что кто-то водит по её щеке пёрышком.
Раздражённо отмахнувшись, она задела рукой что-то шевелящееся и определённо живое.
Лекса резко открыла глаза.
И тут же её лёгкие исторгли пронзительный, полный неподдельного ужаса визг — будто включилась сирена воздушной тревоги.
По её постели, прямо по белому одеялу, ползали десятки пауков.
Огромных, размером с её ладонь.
Их полупрозрачные, мерзко-бежевые тельца с длинными лапками хаотично копошились, исследуя территорию. Они ползали повсюду — по подушке, по тумбочке, по одеялу.
Словно оживший кошмар арахнофоба.
И Лекса резко обрела именно такую фобию.
Лекса с визгом соскочила с постели, инстинктивно набрасывая край одеяла на копошащуюся массу. Нога коснулась холодного пола, и тут же под её ступнёй раздалось отвратительное, влажное «чвяк».
Девушка опустила глаза.
Она раздавила одного из пауков.
Теперь её босая нога испачкалась в его липкой, желтоватой гемолимфе.
Лекса завизжала ещё громче и отчаянней, подпрыгивая на одной ноге и пытаясь стряхнуть с себя эту мерзость.
Но полу тоже ползали пауки.
Они выползали из-под её кровати, словно армия чудовищ из преисподней.
На секунду в лейтенанте взыграло профессиональное любопытство — нужно оценить источник угрозы. Сделав глубокий вдох, она набралась храбрости и заглянула под кровать.
Лучше бы она этого не делала.
В полумраке под койкой лежал огромный кокон из плотной паутины. С десятками круглых яиц внутри. Прямо на глазах из них, шевеля тонкими лапками, выбирались новорождённые монстры. Целая кладка.
Фабрика по производству кошмаров, развёрнутая прямо у неё в спальне!!!
И тут что-то мягкое упало ей на волосы с потолка.
Это стало последней каплей.
Предел её выдержки оказался пройден.
Забыв о самообладании, тактике и здравом смысле, Лекса с воплем ужаса и отвращения вылетела из каюты, как пробка из бутылки шампанского.
Она неслась по коридору, отчаянно матерясь, тряся головой и пытаясь вытряхнуть из волос невидимого, но от этого не менее ужасного пассажира.
Девушка неслась вперёд, не разбирая дороги, и в её мозгу звенела только одна ясная мысль. Она отлично знала, кто виноват в этом чудовищном розыгрыше.
За ним стоял кто-то с богатой фантазией, отсутствием моральных принципов и явной нелюбовью к ней.
Имя этого кого-то — Кармилла.
* * *
Утро в столовой избушки казалось обманчиво-идиллическим.
Проектор, встроенный в потолок над большим общим столом, транслировал на стены панорамное изображение морского побережья.
Золотое солнце медленно поднималось из-за бирюзовой глади воды, волны лениво накатывали на песчаный берег, и всё это сопровождалось убаюкивающим шумом прибоя и криками чаек.
Сэша с энтузиазмом работала ложкой, поглощая огромное ведёрко фисташкового мороженого.
Шондра расставляла тарелки и накрывала завтрак.
Роза сидела чуть в стороне, молча наблюдая за всеми. Её лианы лениво шевелились, словно змеи, греющиеся на солнце. Одна из них обвивала ложку и подняла её на уровень глаз дриады. Та посмотрела на своё искривлённое отражение, и её лицо стало ещё более задумчивым.
Ди-Ди сидела, уставившись в пустую тарелку, и нервно прикусывала нижнюю губу.
Чувство вины за ночной сговор с Кармиллой уже начало грызть её изнутри.
Дверь столовой с шипением открылась, и в помещение вплыла Кармилла.
Свежая, как майская роза, и ядовитая, как скорпион.
Она тут же заметила Сэшу и её мороженое.
— Так-так-так, — промурлыкала она, подходя к столу. — Что я вижу? Нарушение режима! Непорядок, Шондра! Ты же у нас тут за мамочку, нужно следить за нашими детками! Зачем разрешила портить аппетит перед едой?
Шондра, не отрываясь от нарезки хлеба, бросила на вампиршу испепеляющий взгляд.
— Она сказала, что ты разрешила ей лишнюю порцию.
Сэша хотела что-то сказать в своё оправдание. Но разлепить рот не смогла. От ледяного мороженого у неё свело челюсть. Она замерла с ложкой на полпути ко рту. Её глаза испуганно расширились, а хвост нервно дёрнулся.
Кармилла грациозно опустилась на стул рядом с ней и с усмешкой поинтересовалась:
— Что, кисонька, заклинило? Это от холодного или ты просто всю ночь усердно отрабатывала провинность?
Шутка с подтекстом повисла в воздухе.
Сэша, не в силах говорить, отчаянно замотала головой, пытаясь донести, что причина её состояния исключительно гастрономическая.
— Надеюсь, Волк остался доволен, — прыснула вампирша.
Шондра со вздохом поставила на стол омлет и тосты.
— Вообще-то, ты тоже должна отрабатывать провинность, — укорила она Кармиллу. — Твой наряд по кухне ещё не закончился, а за вчерашнее тебе полагается продолжать пахать на кухне ещё долго-долго.
