Когда небо стало пеплом, а земля инеем. Часть 1 (СИ) - Юй Фэйинь

— Я могу призывать духов и накладывать дымки сокрытия! Я не умею сквозь стены ходить! Моё искусство — это искусство влияния, а не грубой силы!

— Стой! — внезапно раздался резкий, властный голос Тан Лань.

Он прозвучал так неожиданно, что обе сестры разом замолчали, уставившись на неё. Лань подняла голову, и в её глазах, до этого потухших, вспыхнула искра не привычного отчаяния, а острого, почти безумного расчёта.

— Ты не ходишь сквозь стены, — медленно проговорила Лань, вглядываясь в Мэйлинь. — Но дух… дух ведь бестелесный? Ты же напала на Ван Широнга в той лекарне Либо. Не сама, а твой дух, верно? Тот самый, что выглядел как дымчатый призрак.

Мэйлинь, сбитая с толку таким внезапным поворотом, кивнула, на её лице застыло выражение глупого удивления.

— Ну… да. Дух-странник. Он может проникать куда угодно.

— Значит, — голос Лань понизился до сговорчивого, заговорщицкого шёпота, который, однако, был слышен в мёртвой тишине темницы, — ты можешь вызвать этого духа и направить его… к охраннику. К тому, у которого висят ключи от этих клеток.

Мэйлинь снова кивнула, её рот приоткрылся от начинающего осознания.

— Тогда КАКОГО ЧЕРТА МЫ ЕЩЁ ЗДЕСЬ СИДИМ⁈ — это прошипела Сяофэн, буквально подпрыгнув на своей кровати от нетерпения. Она говорила шёпотом, но с такой интенсивностью, что казалось, вот-вот лопнут её сосуды.

На лице Мэйлинь происходила настоящая битва эмоций. Надменность и обида боролись с внезапно вспыхнувшей надеждой. Её ум, привыкший к интригам, но не к практическим действиям, с трудом переваривал столь простой и гениальный план.

— А-а-а… — протянула она наконец, широко раскрыв глаза. До неё, наконец, дошло. Её взгляд метнулся к массивной железной двери, за которой слышалось тяжёлое дыхание стража. — Точно… Ключи…

В её тоне слышалось не столько восхищение гениальностью плана, сколько досада, что она сама до этого не додумалась. Она отступила на шаг вглубь своей камеры, её лицо приняло сосредоточенное выражение. Пальцы начали складываться в причудливую мудру, а губы — шептать заклинание, от которого воздух в сырой темнице стал звенеть и холодать.

Три принцессы, всего мгновение назад готовые перегрызть друг другу глотки, теперь были объединены одной целью. Правда, ненадолго. Но даже в этом отчаянном и комичном единстве была своя, весьма сомнительная, надежда.

Воздух в камере Мэйлинь сгустился и заколебался, словно над раскалёнными камнями. Шёпот сестры, полный странных, гортанных звуков, струился по сырому камню, и вскоре из полумрага у стены начал проявляться силуэт. Он был подобен клубящемуся дыму, но дыму живому, обладающему смутными очертаниями низкого, приземистого человечка с длинными, костлявыми пальцами. Это был дух-странник, слуга, привыкший выполнять грязные поручения.

Мэйлинь, сжав кулаки и с неподдельным усилием, мысленно направила его. Бестелесная тень просочилась сквозь щель под массивной дверью, словно струйка воды.

За дверью, в слабо освещённом коридоре, сидел стражник. Боевой дух, царивший днём, давно улетучился, сменившись ночной скукой. Его голова, увенчанная тяжёлым шлемом, клевала носом, упёршись в древко алебарды. На его поясе, на толстом медном кольце, висела связка ключей — трое увесистых железных изделий, символизирующих заключение.

Дух-странник, невидимый для дремлющего воина, приблизился бесшумно, как ночной кошмар. Длинные, дымчатые пальцы протянулись к поясу. Они не были полностью материальны, но обладали достаточной силой, чтобы заставить металл дрогнуть. Пальцы обхватили кольцо. Ключи звякнули, но так тихо, что звук потонул в храпе стража. Одно ловкое движение — и медное кольцо расстегнулось.

Связка, тяжелая и холодная, оказалась в призрачной ладони. Дух, не мешкая, поволок её обратно к двери, протащив сквозь ту же щель. Железо с глухим стуком упало на каменный пол прямо перед решёткой камеры Тан Лань.

Сердце Лань заколотилось, заглушая все другие звуки. Она затаила дыхание, прислушиваясь. Храп за дверью не прервался. Медленно, как во сне, она протянула руку сквозь прутья, её пальцы сомкнулись на холодном металле. Каждое движение было выверенным, бесшумным.

Она вставила первый ключ в массивный замок своей клетки. Не подошёл. Второй… Сквозь железо прошла лёгкая вибрация — щелчок был едва слышен, но для неё он прозвучал громче дворцового колокола. Засов отодвинулся.

Тан Лань тихо, с невероятной осторожностью, толкнула решётку. Дверь её камеры с тихим скрипом отворилась. Она сделала шаг вперёд, на свободу, если так можно было назвать узкий тюремный коридор. Первый шаг к спасению… или к новым, ещё более страшным опасностям. Она повернулась к клеткам сестёр, сжимая в потной ладони заветные ключи.

Тан Лань, затаив дыхание, подобралась к камере Сяофэн. Та, увидев ключи в руке сестры, замерла, словно мышь, учуявшая кота, но с надеждой в глазах. Лань с преувеличенной, почти комедийной осторожностью, будто разминируя бомбу, поднесла ключ к замочной скважине. Скрип железа показался им оглушительным грохотом. Обе вздрогнули, замирая и уставившись на дверь, за которой по-прежнему раздавался мерный храп. Засов с тихим, но торжествующим щёлк отскочил.

Сяофэн выскользнула из клетки с грацией испуганного таракана, её движения были резкими и порывистыми. Она тут же схватила Лань за рукав, готовая бежать куда глаза глядят.

Но путь к свободе лежал мимо третьей камеры. И здесь их ждала главная дилемма.

Тан Мэйлинь, увидев, что сёстры на свободе, начала беззвучно метаться за решёткой, как обезьяна в зоопарке, увидевшая банан. Она прыгала на месте, размахивала руками, её лицо искажалось немой, но очень выразительной пантомимой: «Я тут! Не забудьте! Быстрее! Ключи!»

Тан Лань остановилась как вкопанная. Она медленно перевела взгляд с прыгающей Мэйлинь на бледное, испуганное лицо Сяофэн. В её глазах читался безмолвный, но красноречивый возглас: «Не надо…»

Сяофэн ответила ей целым спектаклем мимики. Она широко раскрыла глаза, полные ужаса, затем закатила их, изобразив предчувствие неминуемой катастрофы. Она сложила ладони в немой мольбе и яростно замотала головой, всем своим существом умоляя: «Нет, нет, нет, только не это! Это же Мэйлинь!»

Тан Лань вздохнула так глубоко, что, казалось, выдохнула всю душу. Она положила руку на плечо Сяофэн, взгляд её был полон стоического принятия неизбежного. Она молча кивнула в сторону клетки, и в этом кивке было всё: «Придётся. У нас нет выбора.»

Сяофэн сжала губы в тонкую ниточку, её плечи безнадёжно поникли. Она смерила прыгающую Мэйлинь взглядом, полным такого предвкушения хаоса, что было почти комично.

В полнейшей тишине, нарушаемой лишь храпом за дверью и притоптываниями Мэйлинь, Тан Лань с видом обречённого палача поднесла ключ к замку её клетки. Мэйлинь, наконец замершая в ожидании, сияла так, будто её не выпускали из тюрьмы, а объявляли императрицей. Скрип открывающейся двери прозвучал для них как начало самого непредсказуемого и, без сомнения, самого дурацкого побега в истории империи.

Три тени, больше похожие на призраков, чем на принцесс, выскользнули из темницы в узкий, тускло освещенный факелами коридор. Прямо перед ними, прислонившись к стене, сидел тот самый стражник. Его шлем съехал набок, рот был распахнут, а из груди вырывался мерный, громоподобный храп. Казалось, он один мог обеспечить акустику для целого оперного театра.

Движение было похоже на ритуальный танец с саблями. Тан Лань, возглавлявшая шествие, шла на цыпочках, затаив дыхание. Но изящные шелковые одежды, созданные для дворцовых паркетов, оказались предательски неподходящими для побега. Длинный подол её платья цепко ухватился за ножку каменной скамьи.

— Чёрт побер… — начало срываться с её губ шёпотом, но она не успела договорить.

Сяофэн, следовавшая за ней вплотную, среагировала с быстротой мангуста. Она вцепилась в Лань, а своей второй рукой с такой силой прикрыла ей рот, что та чуть не подавилась. Лицо Сяофэн было искажено немым, но невероятно выразительным негодованием. Её глаза вытаращились, а ноздри на её характерном, чуть крупноватом носу раздулись так, что, казалось, вот-вот начнут втягивать воздух со свистом, как кузнечные мехи. Всё её существо кричало: «ТЫ С УМА СОШЛА⁈ ОН ЖЕ ПРОСНЁТСЯ! МЫ УМРЁМ!»