Барон Дубов 6 (СИ) - Капелькин Михаил

— Я уж думал, вы и не попросите, Ваше Благородие!

Глава 8

Вернулся в академию я поздним вечером. В парке внутри двора гуляли немногочисленные студенты, некоторые уже надели тёплые куртки. Ночью осенью, да ещё и в горах, становится весьма прохладно. Несколько парочек укромно устроились на скамейках в тени деревьев или в беседках, чтобы скрыться от чужих глаз.

Я вспомнил, как бегал наперегонки с Лакроссой. Кажется, я должен ей ещё одно свидание. Хотя не уверен, что теперь оно нужно. Да и не подходящее сейчас время по свиданкам ходить — совсем другие мысли занимают голову.

Дверь в мою новую комнату была не заперта. Это я её не закрыл, о чём пожалел, едва переступив порог. Барная стойка между кухней и остальной комнатой была накрыта грязной промасленной тряпкой. На ней лежали детали винтовки. Лакросса хватала деталь за деталью и вставляла их в нужные места, пазы и так далее, собирая оружие. Делала она это с плотной повязкой на глазах.

В это же время Вероника варила что-то в котелке над небольшой подставкой с сиреневым камнем — артефакт источал огонь. Агнес, поглядывая в секундомер, подсказывала синеглазке, что делать. А княжна Онежская сидела, скрестив ноги, на краю дивана посреди комнаты, чесала за ухом млеющего Лютоволка и задумчиво смотрела на подруг.

— Что здесь происходит? — спросил у неё.

— Лакросса тренируется разбирать и собирать винтовку Калашникова на время, — ровно отвечала девушка, не меняя позы и не поворачивая головы. — Вероника готовится к пересдаче алхимии, а я… жду.

— Ждёшь чего? — Я закрыл за собой дверь и встал сбоку от дивана.

Агнес приветливо помахала мне рукой с зажатым в ней ножом.

— Что случится первым: госпожа Морок выстрелит себе в ногу или Вероника взорвёт академию.

— Оба варианта так себе.

— Но интересно же.

Спорить с ней я не стал. Одно непонятно: почему опять в моей комнате⁈ Впрочем, это как раз понятно. Она просторная, из окна открывается отличный вид на долину, а ещё в ней живу я. Ну и Альфачик.

— Готово! — выкрикнула немного потная оркесса, щёлкнув затвором и положив винтовку на стойку. На чёрном облегающем топе появились тёмные пятна, а по идеальному прессу сбежали несколько капель. — Сколько, Агни?

— Чего сколько? — давилась от смеха гоблинша, отходя на несколько шагов.

— Секунд, мелочь зелёная!

— Много. Ты штык-нож забыла.

— Как забыла? — опешила Лакросса. Она стала слепо шарить руками по грязному полотну. — Не может быть! Я точно помню, что клала его сюда!

Агнес тем временем пятилась в мою сторону и заходила за спину.

Лакросса сорвала повязку с глаз и осмотрела стойку перед собой. Штык-ножа на ней не было. А затем она подняла взгляд на меня, коротко улыбнулась и заметила Агнес. Зелёная мелочь помахала штык-ножом.

— Ах ты, паршивка недозрелая! — зашипела оркесса, оскалив маленькие клыки. — А ну, иди сюда!

Она бросилась за Агнес, та кинулась вокруг дивана и меня, пробежала мимо Вероники. Лакросса зацепила бронзовым бедром стол, чуть не опрокинув котелок. Вероника обняла его руками, чтобы не упал, и тут же отдёрнула их, запричитав:

— Ай! Горячо!

Лакросса, пробегая мимо стойки, схватила винтовку за ствол, как дубинку.

— А ну, стоять! — рявкнул я так, что стёкла задрожали.

Все застыли. Оркесса на середина замаха, Агнес с ножом в зубах, как джигит, Вероника — дуя на пальчики. Даже волк шерсть вздыбил от неожиданности. Только Василиса как сидела, так и продолжала сидеть.

Я прошёл мимо каждой из девушек. Забрал у Агнес штык-нож, у Лакроссы — ружьё, а Веронике дал мазь от ожогов, чтобы помазала ладони. Кожа у неё слегка покраснела, но в целом ничего страшного не случилось. Так что мазь скорее для профилактики.

— Сегодня будем изучать принцип коллективной ответственности, — сурово обвёл их всех взглядом. — Всем принять упор лёжа. Будете отжиматься в наказание за бардак.

— Да мы же ничего не сделали, — заканючила Агнес. — Я просто шутила.

— Ты могла порезать кого-нибудь, а ты, — я ткнул пальцем в оркессу, — чуть не опрокинула котёл Вероники.

— Хорошо, что он не взорвался, как в прошлый раз, — подала голос княжна.

— В прошлый раз⁈ — чуть не взревел я и обвёл взглядом комнату, ища копоть или следы кислоты.

— Не здесь, на экзамене.

Я с облегчением выдохнул, но после строго посмотрел на княжну. Под моим взглядом она малость съёжилась и вжала голову в плечи.

— Ч-ч-что случилось? Почему ты на меня так смотришь?

— Потому что ты не приняла упор лёжа.

— А я-то зачем? Я просто сидела!

— Вот именно, — припечатал я княжну.

Когда три девушки под моим чутким руководством и злобным взглядом встали в линию и приготовились отжиматься, я повернулся к четвёртой.

— Вероника, как твои пальцы? — спросил её.

— Намного лучше, господин! — радостно кивнула синеглазка. — Больше не болят.

— Тогда, — мои губы растянулись в наверняка хищной улыбке, — добро пожаловать на пол! Я ведь не разрешал тебе варить у меня в комнате опасные зелья? Не разрешал.

Вероника надула губки, но всё же примостилась рядом с остальными.

— На счёт «раз» опускаетесь, на счёт «два» поднимаетесь, — прошёлся я мимо их голов, затем сел на диван. — Раз!

Девушки синхронно опустились.

— Ой, господин! У меня не получается! — подняла удивлённые глаза Вероника. Опустилась она совсем немного. Дальше грудь помешала.

— Приседай, — кивнул я.

Она с готовностью встала и присела. Если она думает, что так ей будет легче (а судя по довольной улыбке так и есть), то нет, не будет. Все получат заслуженное наказание за плохое поведение. И делаю я это не ради собственного удовольствия (хотя, должен признать, вид торчащих кверху попок меня весьма бодрил), а ради их собственного блага.

Они ведь и правда могли пораниться! Или прожечь пол на этаж ниже и залить кислотой какого-нибудь бедолагу. Так что это для них ценный урок. А через тренировки такие уроки лучше усваиваются. Не знаю, почему это так работает. Может, кровь лучше к голове приливает?

— Два, — сказал я. Девушки поднялись, Вероника, слегка красная, выпрямилась. — Раз. А пока занимаетесь, расскажу вам наш план с герцогом Билибиным…

В целом назвать это планом можно было с большой натяжкой. Но если не попробовать, то с высокой долей вероятности натягивать будут нас. По очереди. Начнут с герцога, продолжат его адвокатом, если не успеет смыться, затем обернутся ко мне и моим подругам. Ладно я, на меня у врагов натягивалка не выросла. А вот за девушек я переживал. Не люблю, когда трогают моё.

В общем, план казался простым. Попасть в казино «Змей Горыныч», что недалеко от Пятигорска в одном высокогорном комплексе. Там и на лыжах можно покататься и деньги в рулетку просадить. Так что это место аристократы очень любили. Простолюдины там тоже встречались, но только богатые, вроде купцов, сделавших себе состояние на продаже какой-нибудь популярной чепухи типа шариковых подшипников, что крутят между пальцами. Пару лет назад каждый уважающий себя малолетка с такими ходил.

После проникновения в казино нужно найти человека с раненой ладонью. Возможно, у него даже будет недоставать пальцев. Это-то и будет наш убийца. По крайней мере, казино было единственной ниточкой, и мы очень надеялись, что, если за неё потянуть, она распутает этот клубок.

В этом плане у каждого была своя роль. Больше всех своей оказался недоволен герцог Билибин. Потому что она заключалась в сидении дома. Да, именно так. Всё, что требовалось от Макса, — сидеть дома и изображать человека, сокрушённого ударом судьбы.

Пересказав общий план девушкам, перешёл к той части, где каждой из них отводилась своя роль. Ох, лучше бы я этого не делал…

— А почему она будет приманкой, а не я? — скрестила руки на груди оркесса, недовольно поджав губы. Отчего её клыки только сильнее обозначились под нижней губой. Она стрельнула уничтожающим взглядом в княжну. — Сам же помнишь, как я выглядела на балу Императора.