Офень флая федьма (СИ) - Амеличева Елена

Солнышко мягко раскинуло послеобеденную вуаль. Разомлевшие птички сонно подчирикивали на ветках. Я тоже разомлела, глядя на Эзру, что с голым торсом мастерил посреди лужайки стулья и столы для таверны. Сам вызвался. Сказал, что то старье, что у нас стоит, уж разваливается. Спорить не стала, выдав ему карт-бланш. Теперь демон работал в поте лица, выпиливая, выстругивая и вгоняя гвозди в податливую деревянную плоть. И так ладно у него это выходило, что не залюбоваться не имелось ни малейшей возможности.

Да и как тут глаза отвести, когда вся кожа мужчины лоснилась, переливалась светло-золотистым загаром, нахально так, будто бахвалилась, зазывала, заманивала — сама зная, как хорош ее хозяин. А движения плавные, сильные, размеренные. Музыка просто да танец — в одном. И все у него в руках ладилось. Дощечка к дощечке, гвоздик, шлифовка — и стул готов, приступаем к изготовлению следующего.

Ох, залипла, как оса на варенье! Покраснела, осознав, но взгляд не отвела. Да и не одна получала эстетическое удовольствие. Вон, бабульки-то мои болезные тоже вылезли из лазарета. Под предлогом, что на солнышке погреться старым костям пользительно, разумеется. Ну, и из-за того, что козел, муженек мой бывший, так насмердел, что палату проветривать целый день нужно.

Уселись на лавочку, на Эзру уставились и молчат сидят, даже не сплетничают, просто улыбаются. Лечатся, значит, родимые. Красота — она ведь такая, завсегда врачевательный эффект имеет.

На удивление полезный в хозяйстве демон оказался. На все руки от скуки, да и на бабуленций моих весьма положительно влияет. Прям-таки сокровище рогатое! Может, и дедуле, что вечно спит, его прописать — небольшими дозами для начала? Поглядим, как пойдет. Ежели что, так и запатентуем копытное обаяние как уникальное средство от всех болезней!

А вот и Тимьян, кстати. Я заметила, как козел, выбравшись наружу из своей клетушки загаженной, пробирается к лужайке. Опять, поди, веревку перегрыз, скотина. Не сидится ему в отдельных апартАментах-то, скучно, видите ли, одному. Напакостить некому, куснуть нечего, да и задницы, чтобы боднуть, и то не имеется в зоне досягаемости. День прошел, а ни одной «бякости» сотворить не удалось. Скукотища же!

По руке пробежала щекотка. Вернее, Щекотунчик.

— Шуша, — я почесала паучку, что забрался на мое плечо, спинку. — Ты тут как оказался?

Он поднял лапки вверх, надулся, изображая силача. Потом уставился на демона, которого и пытался копировать.

— Что, ревнуешь? — рассмеялась. — Не надо. Ты у меня самый лучший!

Довольный малыш плюхнулся на плечо. Потом встрепенулся.

— Чего такое? — проследила за его взглядом и увидела, как козел, выставив рога, подбирается к увлеченному работой Эзре — с понятными нехорошими намерениями.

Дурные метелки, что же делать-то?..

Мысли пробежались в голове. Окрикнуть — время потеряю, Тим как раз успеет сделать свое черное дело, какое задумал. Магией в козла запустить тоже не успею, тут же прицеливаться надо изначально метко или творить шар огневой сразу самонацеливающийся, а это гораздо дольше, нужно время, а именно его у меня и нет!

Пока ломала голову, заставляя рыжие кудри вставать дыбом, Тимьян дерзко взрыл землю и стартанул, нацелив рога в то место, которое Эзра ему прямо-таки подставил, нагнувшись к стулу. Топот копыт наполнил двор. Встреча рогов и попы была бы неизбежна, но…

В последний момент демон резко распрямился, развернулся хищно, ловко и быстро, будто кошка в прыжке, и схватил потерявшего совесть козла за рога!

— Бяяяяяя! — истошно завопил тот, явно не ожидая оказаться жертвой, а не тем, кто нокаутирует соперника в, э-э, самое уязвимое место.

Туша Тимьяна перевернулась в воздухе, стараниями Эзры сделав вполне себе приличное сальто-мортале, и шлепнулась на лужайку.

— Еще раз хотя бы подумаешь мне, Марьяне или детям навредить — башку рогатую откручу! — прорычал победитель, склонившись над ним. — Насовсем откручу, обратно не поставить будет, понял?

— Б-б-бя, — закивал муженек, дергая копытами. — Бя, бя, бя!

— Вот и ладненько, — демон усмехнулся и ткнул пальцем в пристройку к лазарету, где была козлиная клетушка. — Пшел вон, скотина!

Лапы Тима разъезжались, но он все же поднялся и, оглядываясь на демона, засеменил торопливо к своему новому «дому». А Эзра как ни в чем ни бывало, продолжил доделывать мебель для таверны.

Я выдохнула протяжно и тем привлекла его внимание. Он разогнулся, словно нарочно демонстрируя себя по всей красе. Чуть раскосые глаза с хитринкой уставились на меня, проникая прямиком в душу и щекоча в ней те струнки, о существовании которых давно и прочно уже и позабыла напрочь.

— Ничего, что я проучил наглеца? — спросил, поигрывая топориком. — Не против?

— А? — рассеянно пробормотала невпопад, завороженно глядя на то, как потерявшие совесть солнечные зайчики с лезвия заигрывают с кубиками на роскошном мужском прессе.

Вот, вроде, личиной накрыла качественно, а все равно ведь демоническое обаяние пробивается, никуда от него не деться!

— Что ты спросил? — досадливо крякнула, видя, как он довольно улыбается.

Демон повторил вопрос, пришлось заставить мозг работать.

— Я рада, что ты не успел позволить ему сделать «бяяякость». Но смотри, он не перестанет тебе, э-э, козлить.

— Ничего, я всегда настороже, — Эзра закашлялся.

— Ты, наверное, пить хочешь? — спохватилась я. — Сейчас принесу, обожди чуток!

Глава 28

Уха

Поторопилась спуститься на кухню, ругая себя. Целый день мужик на жаре приплясывает, и хоть бы кто стакан воды за труды догадался подать! Стыд тебе и позор, метелка бессовестная!

Плеснув в кувшин квасу пенного, быстренько соорудила ему закуску, водрузила все на поднос и принесла моему работяге.

— Спасибо, — он прошел в тенек и с удовольствием принялся за еду.

Я хвостиком потянулась за ним. Этот демон даже ест так, что заглядишься. У самой живот забурчал, напомнив, что с утреца и бублика не схомячила. И бабули счастливы, целое представление посмотрели, в цирк ходить не понадобилось. Чувствую, будет очень сложно моих старушек выписать, дома-то им скука смертная.

— Ты, смотрю, переживала за меня, — обронил Эзра, расправившись с перекусом.

— Не особо, — соврала в ответ, — просто опасалась, что придется снова тебя штопать. Но к счастью, ты помешал Тиму наделать в тебе новых отверстий.

— А жаль, я был бы не против, если бы ты мне задницу полечила, — вдруг заявил копытный и допил квас.

— Развратник! — припомнив ему кое-что, веско бросила я и, вздернув нос повыше, зашагала к дому.

Вернее, к таверне. Пора готовить к ужину.

Крики были слышны издалека. Каблучки простучали барабанную дробь по ступенькам. Хмурясь, поспешила войти через центральный вход, через дверь под ярко-розовой вывеской «Сытое брюхо». Внутри несколько посетителей, припозднившихся с обедом, мирно кушали, поглядывая в сторону кухни, где явно кипели бои.

— Марьянушка, как хорошо, что ты пришла! — Кондратий бросился ко мне. — Уйми этих бесноватых, сделай доброе дело, неровен час сцепятся, аки псы бешеные, все разнесут!

— … да ты мелкий карась, еще будешь мне указывать⁈ — ударил по ушам голос Селины, когда вошла на кухню.

— Кто карась, я? — пышущий гневом Сильвер даже подскочил на месте. — А ты… ты… акула! Злобная, которую никто не любит и все боятся! И…

Тяжелая оплеуха помешала ему бросаться обвинениями.

— Ой, кажись, уха будет на ужин! — запричитал вековушка. — Цельную неделю одну ж уху подавать будем из этого идиёта!

В звенящей тишине мы оба уставились на разгоряченную парочку. Даже пельмешки, что булькали в кастрюльке, притихли, с любопытством поглядывая на них.

— Ах ты!.. — потрясенно выдохнул русал и…

Рывком прижав Селину к себе, впился поцелуем в ее губы.

Наша рыбка, ошалев от такого поворота, с запозданием начала трепыхаться, но поздно, она уже была на крючке, и вскоре затихла, прильнула к нахалу и обвила его шею руками.