Офень флая федьма (СИ) - Амеличева Елена

— Ага, ага! А потом?

— А потом свадьба и десять детей, — вставил свои грошики демон. — Жена мегера, малышня орет, теща в задницу кусает.

— Цыц тут! — зыркнула на него. — Шутит он, не слушай.

— Ага, ага, — побледневший Тит выдохнул, все также трепетно к груди прижимая букетик.

— Ну, тебя-то я откормлю, — пробормотала, пощупав его ключицы — цыпленок ведь! — А вот с цветами надо что-то делать. Такой и козе презентовать стыдоба.

— Ага… — он поник.

— Пойдем, нарвем роз, у меня тут розарий такой, что хоть ложись и помирай в нем, как в раю, — повела женишка за собой. — С таким букетом и на свадьбу заявиться не стыдно, и к первой любви в гости, — подтолкнула его к кустам. — Выбирай, ножницы и рукавицы на скамье возьми. А потом в дом приходи.

Зашагала прочь. Надо прибраться чуток, да чай поставить.

А в таверне Селене сегодня командовать. Она не обидится, когда узнает, что мне пришлось будущего зятя принимать. Интересно, а Кате этот мальчик по нраву?..

Глава 30

Ухлестывать

Вечер получился суматошный. Раскрасневшийся после горячего чая Тит всем понравился. Даже на меня он произвел крайне положительное впечатление. А уж я-то после всех подлостей, что по милости Тимьяна обрушились в последнее время, вовсе не склонна была выносить мужскому полу щедрые авансы.

Но главное, судя по тому, как довольно краснела Катя, то и дело нюхая букет роз, ей он давно приглянулся. Двойняшки тоже одобрили, залезли к нему на колени, да там и уснули, разомлев, как котята в тепле. Ну точно, хороший мужичок будет, деток ведь не обманешь. Только откормить малость придется. Но этим я займусь, станет у меня холеным, как кот на сметанке да сливках.

Оставив молодых женихаться наедине, но под чутким надзором Кондратия, я при помощи демона унесла малышей в спальню и уложила на ночь. Сказка не потребовалась, хватило впечатлений от гостя. Поправив одеяльца, поцеловала в пахнущие невинностью и счастьем лобики, постояла, слушая детское сопение, пробирающее до самых глубин души, и вышла в сад, чтобы немного пройтись и подышать свежим воздухом.

Ночь обняла прохладой, окутала звездным пологом, вышитым вечностью, остужая щеки и наводя порядок в душе.

— Замерзнешь ведь, — на мои плечи легла шаль и вместе с заботой Эзры согрела меня.

— Спасибо, я не мерзлячка, — улыбнулась ему.

— Да уж вижу, ты всех вокруг греешь, — тихо ответил, и я почувствовала его горячую ладонь на спине. Отодвигаться не стала. — Как солнышко, — еще тише добавил и осторожно погладил по щеке, когда посмотрела на него. — Обо всех думаешь, обо всех заботишься. Весь день в делах. А о тебе кто побеспокоится, Марьяна?

— Эзра… — попыталась возразить, но мягкие губы накрыли мои, и что-то говорить совершенно расхотелось.

Звездочки запорхали вокруг, будто вспугнутые кем-то светлячки. Прохлада убежала прочь. В объятиях демона, что крепко прижал к себе, стало жарко. Его поцелуи, все более настойчивые, распаляли желания, о которых напрочь забыла. Что-то встрепенулось в душе. То самое, что не дает ночами спать в юности, заставляет всю тебя сиять, будто изнутри льется свет, и заходится бешеным ритмом сердца, что жаждет любить.

Ведь любить — значит жить!

— Прости, Марьяна, я много себе позволил, — хрипло выдохнул мужчина, когда уткнулась лбом в его грудь.

— Я не вертихвостка, Эзра, — тихо ответила, заставив себя поднять на него взгляд, и тут же позабыла обо всем на свете, утонув в кипящих зеленью глазах демона.

Они сияли, манили в себя, звали, искушая. Два омута, иначе и не скажешь. Да чего уж тут говорить, и так все ясно — нырнешь в такие и все, поминай, как звали. Пятки мелькнут напоследок, а ты — камнем на дно.

— Я замужем, — твердо обозначила границы, вспомнив, что порядочная метелка. Была когда-то.

— За этим ничтожеством? — он нахмурился и кивнул в сторону клетушки в пристройке.

— Да, он не чета тебе, — кивнула. — Но что с того? Это мой муж. Я клялась перед алтарем хранить ему верность. Он тоже это обещал, но наплевал на все свои слова. Но сути это не меняет. Я себя уважаю. И крутить хвостом перед другими кавалерами не стану. — Подумав, добавила, — пока не разведусь, по крайней мере.

— И когда это будет? — Эзра перестал хмуриться.

Ишь ты, даже повеселел, кажется.

— Тебе зачем? — с опаской осведомилась.

— Нарву роз — огромный букетище, — он улыбнулся. — И приду к тебе, честь по чести, просить разрешения за тобой ухаживать — как ты и учила. — Хмельная улыбка легла на красивые губы. — Или ухлестывать, это мне больше нравится.

— Тебе все хиханьки, — покачала головой.

— Вовсе нет. Марьяна, я совершенно серьезен. — Изумрудные очи полыхнули так ярко, так сладко! — Жду твоего развода с нетерпением.

— Эзра, я смогу стать свободной женщиной только после того, как выплачу этому козлу половину стоимости таверны, — пришла моя очередь кивнуть на место обитания супруга. — Поэтому развод состоится только после того, как ты, — вдохнула поглубже, — прости, но лишь после того, как ты передашь мне те денежные средства, на которые я вправе рассчитывать.

— Романтика плавно перетекла в обсуждение финансовых условий, — в его словах прозвучала горечь.

— По-другому никак, — мне стало стыдно, но я отогнала это чувство. — От меня зависят дети. Я не отдам их Тимьяну, ни за что! И мою таверну он тоже не получит! Метлой любимой клянусь, только через мой труп этот мерзавец станет владельцем заведения! Оно семейное, передается из поколения в поколение, и ему на разграбление не достанется!

— Понял, — демон кивнул. — Все сводится к деньгам.

Его равнодушие резануло по свежим ранам. Мне будто перца в панталоны сыпанули, как сказала бы бабуля.

— Если ты думал, что сможешь преспокойненько пересидеть в тепле свои беды, а ведьмочка станет приятным тебе развлечением, то разочарую! — выпалила, вырвавшись из его рук. — Я по постелям, как клоп, скакать не намерена. Да, Тим не был мне верен, но опускаться до его уровня? Нет уж, увольте! Поищи развлечений в другом месте, от меня тебе ничего не светит, не трать время! А то быстро сообразил, где ласки женской сыскать, хитро…опый!

Резко развернувшись, зашагала в дом. Слезы закипели на глазах и обожгли щеки, заструившись по ним.

— Бяяяя! — ехидно донеслось из клетушки, когда проходила мимо.

Из щели между досками на меня глянул желтый козлиный глаз, полный злости.

— Заткнись! — рявкнула на Тимьяна. — Все беды из-за тебя! Гулящее отродье, чтоб тебя пумы сожрали! — и ускорила шаг.

В моем роду семейное счастье редкий гость. Может, проклял кто?..

Глава 31

Обиды

Еще неделя просвистела пролетевшим мимо тапком, а я и не заметила. Было много больных — и людей, и животных. И по таверне не кончалась работа. Селина влюбилась и от ответственного трудолюбивого работника и следа не осталось. Взамен мне вручили мечтательно вздыхающую девицу, которая замирала у плиты, забывая помешивать то, что злобно булькало в кастрюле, обижаясь на невнимание. Все пригорало, пересаливалось, становилось попросту несъедобным. Поэтому готовка целиком легла на мои плечи, иначе «Сытое брюхо» пришлось бы переименовывать в «Несварение» или даже во что-то похуже.

Особенно это было важно сегодня, ведь барон Тундар все же нашел, кого осчастливить одной из своих пяти дочерей, что давно и прочно засиделись в девках, а главное, решил свадьбу сыграть у нас — как я и мечтала. Поэтому вчера мы отдраили таверну до блеска, чтобы все ослепляло чистотой. Теперь предстояло закупить продукты — лучшие, дабы не ударить в грязь лицом.

Ведь если праздник удастся, то и другие дворянчики мигом потянутся к нам со своими днями рождениями, юбилеями, помолвками — свадьбами и прочими поводами спустить побольше денежек и наполнить мою заветную кубышку звонкими монетами. Она постепенно пополнялась, успокаивая тревогу. Ведь неровен час наступит тот черный день, когда Тимьян снова станет человеком и отыграется на мне за все, что ему пришлось пережить.