Магия, кофе и мортидо наставника Медея. Дилогия (СИ) - Ютин Макар

«Меня ничего здесь не держит. Воруй, убивай, люби гусей».

Только теплится внутри маленький уголек праздного интереса. Интерактивное кино, три тысячи дэ. Семь из десяти, потому что перс говно и нет режима полета, как в колде после смерти. А, ну и послезнание. Terrorist win!

Все еще любопытно. Хочется посмотреть, оценить своими глазами. И не хочется снова умирать. Не в смысле инстинкта самосохранения или жажды жизни. Как-то мелко и гадко исчезать просто так. Все равно боженька снова кинет в какой-нибудь вархаммер или растворит в трансцендентной жиже для усталых душ.

«Ну что ж, раз пригласили зрителем — стоит занять место в первом ряду. В любом случае, ни спасти персонажа-другого, ни спастись самому не выйдет. Бежать некуда — такой финт ушами местные подвергнут остракизму. То есть буквальному — выкинут в пустошь или будут игнорировать. Даже жратвы не купишь».

Его коллега Фиальт так и поступил.

Точнее, началось все с невинного вопроса, поиска смысла, каскада смишнявых ситуаций. А потом автор, в своем людоедском юморе, развил его до гротеска, нагромождения совпадений под непониманиями. Наставника выпнули под сраку прямо перед основным замесом. Краткая интерлюдия показала, как он пухнет от голода, потому что никто не продавал ему жратву, чтобы убиться на границе о бдительный патруль.

"Быть здешним преподом почетно настолько, что есть обратная сторона медали. Каким образом такое невнятное ничтожество, как Медей, вообще взяли на работу? В оригинальной новелле не написано. Память, я вызываю тебя!

Ого, изобретение нового способа призыва в двадцать лет. Который тот обнаружил из-за смеси тупой ошибки в расчетах и стыренного у влюбленной дурочки незаконченного исследования. Там осталось додумать процентов пять-десять, а этот чудак на букву «м» и здесь сел в лужу. Зато подсуетился, быстренько обвинил бывшую пассию в плагиате. Да еще парочку мелких преступлений повесил.

Кажется, она потом погибла в очередной заварушке, сосланная на заставу".

Глупая птица влетела в окно прямо напротив его стола. Звякнул удивительно чистый кварц вместо привычного стекла, заполошный шелест крыльев вывел из неприятных мыслей. Руки сами принялись черкать клятый учебный план. Вводная лекция, ага, вон та папка с записями. И остальные тут.

Фу. Листы дешевого пергамента раздражают пальцы, шелестят, как засушенные листья, и ровно настолько же удобны. Автор, ау, дай местным бумагу, раз снабдил кастой бумагомарак. Ох уж эти непоследовательные новельщики. Всегда интереснее описывать прибитые к столбу кишки или любовную любовь в пустой аудитории, чем внутреннюю логику мира.

Медей зашуршал скрепленными суровой нитью листами.

По крайней мере, бывший теловладелец оказался тем еще педантом: долго и надоедливо сортировал все доступные материалы: оброненные коллегами способы развития, древние, обоссы нас всех Господь, тексты и прочую чушь, в которой понимал с пятого на десятое. Как это плюшкино собирательство совмещалось с ленью, бездарностью в магии и нулевыми амбициями он не понимал.

Он. В смысле, Новый Медей. Как Новый Йорк, Новый Орлеан или Новые Васюки. Да, отечественный вариант ближе всего. Хуманизация нью-Васюков от Великого Комбинатора. Только Бендера побить не успели, а Медей получит за себя и за того парня.

"Не. Нахрен. Новый Медей звучит, как маленький кровосмесительный городок в стиле свит хоум Алабама. Не буду так себя называть.

И почему прошлое имя никак не вспомнится? Не смотри на меня свысока, чертов набор звуков! Иначе буду именовать прошлую личность Тот-Кого-Нельзя-Обзывать. Ладно, просто назову прежнего Медея отродьем. Проблема решена. Расходимся, господа, расходимся!"

План дописался сам собой, почти без участия сознания. Плотная такая методичка, даже темы указал по названиям глав новеллы. Вроде бьется: куцая память отродья о прошлогодних лекциях не находит противоречий.

Кстати, спасибо ментору-директору-будущему предателю за огромную зарплату. Отродье гульнуло на все бабки: успело на прошлых и позапрошлых каникулах нанять парочку голодных гениев из провинции и даже заграницы, а потом третьего — чтобы подбил всю эту чертову кучу эссе на разные темы во что-то удобоваримое, с претензией на оригинальность. Огромный труд, настоящее подспорье для внезапного попаданца.

Жаль, все равно вышло говно.

Студенты спали на лекциях, а практику профессор гнидогадологии (сиречь демонолатрии) скидывал на талантливых учениц. Типа: призови херобору ближе к своему уровню, а то я так крякну и плюну, что ничего не поймете. Канало удивительно часто, хотя те самые талантливые втихомолку угарали над дурачком и призывали всякую дрянь.

Зато ментор Алексиас потом покажет им класс. Бойтесь своих желаний, неучи.

От вида учительской, или как там она называется у местных, уже начало тошнить. Подписал работу, подошел к лохматой, положил на стол с самой обаятельной улыбкой, которая репетировалась у медного зеркала. Ну да, серебряное низзя, а то провалишься в зловонную яму. Нет, не в Индию, хотя план фантазмов тоже не подарок, особенно для такого слабосилка.

— Вы… вы закончили, наставник?

— Просто Медей, я же просил.

Проклятые рефлексы. Искусственность обезьяньих ужимок удалось снизить до «усталого удовлетворения», но без твердого контроля все возвращалось на круги своя. Колхида постоянно морщилась от его лицемерия, воспринимая за попытки флирта, даже в каноне имелось пару смешных зарисовок на эту тему.

Медей решил их не повторять. Так что в этот раз, с ее стороны обошлось без поеживаний. Удивленная коллега расщедрилась на благодарный кивок.

"Ну и прекрасно, что смог — то сделал: все по заветам попаданца. Изменил мир так сильно, как только возможно в моих условиях. Большего мне не добиться никак, лол. Надеюсь, канон дальше меня не убьет.

Или нет?"

Глава 2

Магическая

❝ Пыль грязнит пуды бумаги.

Книги жмутся и растут.

Вот они, антропофаги

Человеческих минут! ❞

Саша Черный

Медей чинно покинул кабинет под слегка растерянным взглядом рыжеволосой пучеглазки. Оставаться наедине с лохматой надоедой не хотелось. Еще припашет его к другой работе. В отличие от отродья, он далеко не так гениален в сачковании и подхалимстве, чтобы избежать начальственных нападок.

Медей вышел за порог и моментально вздрогнул, будто попал в другой мир. Он вывалился в стылую каменную кишку, точно из машины под автостраду. Пустой коридор уходил вперед дорогой приключений и скрывался в полумраке. Где-то там, беспечным авантюристам стреляли в колени, а выживших назначали наставниками и отправляли в персональный котел — к злобным детям в Академию.

Он засвистел бессмертную классику, чтобы разогнать атмосферу готического романа постмодернизмом и другими ругательствами.

— Акулёнок я туруруру, акулёнок я туруруру, акулёнок туруруру. Я — малыш.

На фоне местных даже не акуленок или малыш, а гнилая колода, но под мотив попадает плохо. Лучше тогда орать хриплым голосом: «Все идет по плану». Так и дошел до своих покоев на втором этаже, через лестничный пролет с личными комнатами первых курсов и через другой — со вторыми. Учительская на первом, в закутке коридора между обеденным и малыми лекционными залами для первашей. Тертые калачи ошиваются в башнях для третьего курса, работают там по индивидуальным программам. Лекции им читают как приглашенные маги, так и местные.

Отродье не просил о лекции никто и никогда, а из башен гнали под разными предлогами.

«Вот ведь лох педальный, неужели я не заслуживаю лучшего тела? Лол, нет. Конечно, не заслуживаю. И смайлики черепа сюда для смеха».

Пока шел, архитектурой не впечатлялся. Тупа замок, только вместо гобеленов ковры из советского детства с рабочей рунической вязью, а живых картин — агитплакаты-гобелены типа: «не суй пальцы в портал кромешников» или, там, «труп украл свободный? Гнев познал народный!»