Магия, кофе и мортидо наставника Медея. Дилогия (СИ) - Ютин Макар

Он не любил рытвины. Особенно на своем лице. Отродье имело до обидного чистую кожу. Жаль, нельзя оставить тут гены чисто физических данных и унести с собой в посмертие все остальное.

— «Гардеробщик Морфей / мое тело прими / словно старый пиджак»… — он попытался качаться на кресле, однако то стояло, как влитое.

Магия успела надоесть: болезненные всплески от экспериментов, понимание, насколько низким оказался уровень отродья. Всем интересно обнаружить себя архимагами, но мало кто захочет вкалывать в облаке гнусных подхихиков от талантливых малолеток. Даже ради магии. Впрочем, Медей согласен и на такие условия. Только… серьезно, зачем столько дурного многообразия в магии и ее модификациях? Ах, да. Самое западное королевство. Напоминает

Была одноэтажная Америка, а стала многогендерная. И многонациона… тьфу, то есть, многорасовая. Благо, в новом мире всякие черноснежки не бегут лутать берлоги законопослушных гномов.

Медей помассировал виски. Снова залез в иллюзорный холодильник. Алкоголя за последний час не прибавилось. Плак-плак. И как преподы здесь расслабляются? Может, есть магическая шмаль? Ладно, времени все равно осталось немного. То есть много, но на остатки насрать. Ближайшие два-три, почти четыре года и так предопределены. Если отродье сумело остаться на посту до самой своей смерти, то получится и у него. А теперь магия, господа, магия. Три спелла посмотрел, остался последний.

Кведья. То есть призыв. Достаточно интересно, чтобы попробовать.

Черт возьми, что угодно будет звучать внушительно, если говорить со словом призыв. Вызов проституток? Ха! Мерзко и потребительски. Призыв проституток? Вау. Просто вау. И немножко: «а что, так можно было?». Да, друг

Нет, друг. Людей призывать нельзя. Только стремных мутантов из местных измерений Чернобыля, Фукусимы и Таджикистана.

Есть целый справочник, как справочник инженера. Только, вместо ГОСТ для «свежих томатов» или «шкурок кошки домашней», — цифро-буквенные обозначения всяких говенных сущностей для призыва. С указанием измерения или плана, мира, рейтинга опасности и другой красоты, а также краткая справка — в каких конкретно случаях стоит вызывать. Книга рукописная, но составлялась не отродьем. Тот лишь педантично подшивал листы.

Часть из открытой секции местной библиотеки, часть из работы той влюбленной дурехи, часть общеизвестная. Остальное покупал на собственные бабки у разных студентов по дешевке или залетных магов. Муторная, однако эффективная работа… Абсолютно бессмысленная. Идиот дул на воду, держал все крупицы знаний взаперти.

Его лекции — мусор.

Придется признать — искусство призывов очень интересно. Плюс, именно в качестве мага-призывателя отродье взяли в Академию. А все из-за того украденного проекта. Без него реципиент давно бы подох на границе и могло найтись тело поприличнее. А, плевать. Какая разница, какой конкретно туше закидывать в топку жратву, заливать глаза и дергать за вымя доступных женщин?

Черт возьми, разница есть, если ты работаешь в Академии в качестве местного облико морале! Как уже выяснилось ранее, призыв людей не работает. Соблазнить ученицу? Даже отродье не опустился до такого. В основном, по причине полной бесперспективности, но он и не пытался особо. Здесь такое не поощрялось.

Очень не поощрялось. Ну и ладно. Все равно плотские утехи переоценивают.

Магия прикольнее: сердечко тук-тук, когда понимаешь, чем все может закончится. Хороший вариант — не ждать два года, а постоянно играть с призывами в русскую рулетку, чтобы потерять голову от ошибки в расчетах или недостаточной насыщенности контура. Эх, искусство призывов звучит, как работа в любимом баре. Только там призывы нечисти происходили без твоего контроля. Алкоботы воевали с дегроидиконами, а побеждала дружба. Иногда бензопила, иногда сырок.

«Ну че, призовем проблем себе на жопу?»

Руки зачесались от спонтанного желания. Он забыл, когда в последний раз хотел хоть чего-нибудь так сильно. Интерес к призывам, к магии в целом, стоило поддержать, раз уж другого не случилось. Почему бы и нет? Нужно найти себе приятное, расслабляющее занятие, пока не начнется основное мясо. Тогда можно будет хрустеть попкорном в первых рядах, наблюдать развитие истории а ля натюрель.

«Надеюсь, во мне не проснется никакой ненужной жалости. Люди — пустые елочные игрушки. Новый Год наступит через два с половиной года, ждем фейерверков с петардами».

Итак, призыв. Кведья.

Четвертое из Великих Заклинаний. Почему великих — непонятно. Скорее, основных. Никто не считает алфавит великим по отношению к буквам, из которых складываются слова. Странный мир, странная магия.

Кведья, в отличие от остальных, имела очень мало модификаций. По сути, она служила точкой в предыдущей подготовке. Или запятой, если ты криворукий самоубийца. «Кведья, Юзернейм», такой фразой заканчивался любой призыв. Где, вместо «юзернейма», ставили истинное имя или прозвище призываемой из очередной канализации черепашки-ниндзя.

Истинное имя лучше — риск почти отсутствует. Отродье не знало ни одного такого имени. Их хранят в семье или ковене, передают лишь наследникам, личным ученикам. «Три осколка брошенных солнц» подарили Медею истинное имя, которое открывается в побочной истории. Хемнемер, Военачальник Блуждающих Оазисов. Остальные знают его под кличкой Огмос, Крик Скорби.

Сильнейший воин мелкого измерения — родины прямоходящих шакалов, которого призывает один из главных чародеев прежде нейтральной страны. Дворцовый переворот, убийства, вторжение в

«Как вообще называется страна, в которой я теперь живу? О, королевство Сагеней. Очень информативно, спасибо».

Вызывать Хемнемера — безумие, даже с подробностями ритуала и истинным именем. Не удержит. Да и призвать — пупок развяжется. К тому же, что ему делать с сущностью высшего, седьмого ранга? Даже призванный Алексиасом ересиарх имел только пятый ранг.

«Вобщем, чеши по холодку, демонюга. Найду себе мелочь по размеру».

Листать справочник не менее интересно. В чем проблема всяких бестиариев в прошлой жизни? В их нереальности. Всего лишь выдумка, даже если картинки прикольные. Все начинает выглядеть интереснее и волнительнее, если происходит в реальном мире. Особенно зомби апокалипсис. Ну так, пришлось к слову. И дух для создания ожившего мертвеца на первой же странице совершенно не причем.

Столешница верстака поспешно очищена от пыли, канавки стандартного круга призыва заполняются чернилами, речитатив написан в самом справочнике.

— Кведья, спрайт.

Робкий огонек растет из пренебрежимо малой точки, достигает размеров комнатной лампочки, магические светильники мигают, на долю секунды их пламя становится бирюзовым, под цвет призванной сущности.

— Здарова, уродец.

Спрайт мигнул. Странное создание. Сгусток инстинктов, любит управлять вещами, точно какой-то полтергейст. Не вредительски — просто бессистемно. Переставляет с места на место, как сбрендившая от сидения дома жена. Считаются бесполезными. Чисто тренировочный материал, однако это не совсем так.

В оригинальной истории, массовый призыв тысяч спрайтов на двое суток парализовал вражескую армию. Бестелесных бутузов не так-то просто отправить обратно, особенно в таком количестве. Они разбрасывали стрелы, засыпали ритуальные круги и биссектрисы, выламывали камни из укреплений, подбрасывали оружие в воздух, с особым удовольствием гнули мечи, ломали посохи.

О. Вот чего не хватает. Гребаный посох. Он бы сделал его в виде бейсбольной биты и носил в багажнике.

«Жаль, контроля не хватит направлять заклинания через деревяшку. Оставим мечты о классическом фэнтези на другой раз. Посохи, суки такие, крайне дорогие».

Тем временем, спрайт жужжал по периметру заключенного круга. Наблюдать за ним оказалось гипнотически приятно, точно за языками пламени. Тепло, которое он ощутил своей ладонью над закрытым пространством ритуального круга казалось совсем не иллюзорным. Спрайт нагревает воздух бесконечными движениями. Понемногу наполняет крохотными мана-частицами, делает магически насыщенным.