Мой Неидеальный прынц (СИ) - Тудаль Наталья

— Фальк снова крутится возле конюшни, — как-то утром сообщил он, заглядывая ко мне в комнату, пока я пыталась привести в порядок учет специй. — Говорит, интересуется породами наших лошадей. Как думаешь, стоит разрешить ему посмотреть на жеребцов?

— О, конечно! — воскликнула я. — Только предупредите конюхов, чтобы они не рассказывали ему о том, как мы лечим колики у лошадей луковым отваром. Пусть думает, что у нас все по столичным ветеринарным стандартам. А то еще доложит императору, что мы мучаем животных народными средствами.

Уголки его губ дрогнули.

— Учту. Еще… льера Брошка просила тебя зайти. Говорит, нужно обсудить… зимние запасы.

Льера Брошка, к моему величайшему удивлению, действительно начала относиться ко мне если не с теплотой, то с подобием уважения. Видя, что я не провалила праздник и даже «убедила герцога в нашей адекватности» (ее слова), она стала допускать меня до более серьезных вопросов.

— Ну что, — сказала она, когда я зашла в ее солнечную гостиную. — Отпраздновали. Теперь думай, как зимой продержаться. Герцог с свитой сожрали половину запасов, которые должны были пойти на зиму. Придется урезать пайки. Или закупать. Но денег, как обычно, нет.

— Почему же нет? — удивилась я. — У нас же есть то, что нужно всем зимой.

— И что? — насторожилась свекровь.

— Шерсть, — сказала я. — Мы же не отдали барана, но шерсть-то настригли. И не только с Громовержца. Давайте устроим осеннюю распродажу! «Теплая зима с фон Тайлорами!». Будем продавать шерсть, пряжу, готовые одеяла и носки нашим же соседям, которые на празднике все сожрали, но не запаслись теплыми вещами. Барон Отто вечно жалуется на сквозняки в его замке.

Льера Брошка смотрела на меня, медленно моргая.

— Ты предлагаешь… торговать? Нам? Фон Тайлорам?

— А чем мы до сих пор занимались? — удивилась я. — Мы же продаем излишки зерна, шерсти, кожи. Я просто предлагаю делать это… с рекламной кампанией. Создать ажиотаж. Скажем, каждая пятая пара носков — в подарок. Или скидка тем, кто приведет друга.

Она продолжала смотреть на меня, а потом неожиданно рассмеялась. Это был не саркастический смешок, а настоящий, грудной смех.

— Боже мой. Из тебя вышел бы отличный купец. Жаль, ты родилась женщиной.

— О, матушка, — вздохнула я. — В наше время пол — это не препятствие, а лишь небольшая сложность на пути к прибыли. Одобряете?

— Одобряю, — покачала головой она. — Действуй. Только смотри, чтобы на носках не было нашего фамильного герба. Негоже.

Новость о «распродаже» облетела замок мгновенно. Орик чуть не заплакал от счастья, получив возможность не экономить, а зарабатывать. Слуги, узнав, что часть прибыли пойдет на премию им к зиме, трудились не покладая рук.

Итан, узнав о затее, просто спросил:

— Носки со скидкой?

— И одеяла, — кивнула я. — Твое изображение на них вышивать не будем, не волнуйся.

— Жаль, — невозмутимо ответил он. — Я бы купил.

Герцог Людвиг, прослышав о предпринимательской жилке хозяйки замка вызвал меня к себе.

— Льера Мэриэм, вы не перестаете удивлять, — сказал он, предлагая мне сесть. — Торговля носками… Это очень… практично.

— Войны выигрываются не только мечами, ваша светлость, но и теплыми носками, — парировала я. — Замерзший солдат — плохой солдат.

— Верно, — он улыбнулся. — Империя держится на таких, как вы. Практичных. Решительных. Не боящихся испачкать руки. — Он сделал паузу. — Жаль, что ваш муж не всегда прислушивается к вашему здравому смыслу в более… глобальных вопросах.

Тут же появилась Амалия, словно ее вызвали по сигналу.

— Ах, папа, не говори с ней о скучных политических делах! — она взяла отца под руку. — Льера Мэриэм, вы просто должны научить меня своему умению вести хозяйство! Это так увлекательно! Прямо как игра!

Я посмотрела на ее безупречные ногти и чистый, как у младенца, взгляд.

— Конечно, — улыбнулась я. — Начнем с самого простого. Завтра в пять утра будем чистить котлы на кухне. Это отлично развивает силу духа и знакомит с кухонной утварью на личном опыте.

Амалия побледнела и поспешно ретировалась.

Вечером я валилась с ног. Подготовка к «распродаже», отчеты, интриги герцога и попытки Амалии «сблизиться» вымотали меня окончательно. Я доползла до своей комнаты, мечтая только о сне.

И чуть не села на кровать. Потому что на моей идеально заправленной постели лежал… небольшой, но очень настоящий поросенок. Он мирно посапывал, уткнувшись пятачком в мою подушку.

Я несколько секунд стояла в ступоре. Потом раздался тихий смешок за спиной. Я обернулась.

В дверях стоял Итан. На его лице была редкая, почти мальчишеская ухмылка.

— Это твоих рук дело? — спросила я, указывая на поросенка.

— Нет. Но я знаю, чье. Это месть барона Отто. За то, что ты посоветовала ему играть овцам на дудочке. Он ночью прокрался и подложил его, предварительно опоив бедное животное вином. Сказал, что это «новый питомец для обучения хозяйственности».

Я смотрела то на него, то на хрюшку.

— И что мне теперь с ним делать? — спросила я безнадежно.

— Варианты есть, — он сделал шаг внутрь. — Можно зажарить. Можно объявить новым талисманом замка. Или… — он подошел совсем близко, — можно его просто отнести обратно в хлев. А потом разобраться с тем, кто без спросу пускает скот в наши спальни.

Его руки легли мне на талию. От него пахло холодным ночным воздухом и чем-то неуловимо мужским.

— Ты сегодня опять всех переиграла, — прошептал он. — Герцог под впечатлением. Мать в восторге. Даже Фальк смотрит на тебя с новым уважением.

— А ты? — спросила я, глядя ему в глаза.

— Я? — он наклонился так близко, что его губы почти коснулись моих. — Я просто жду, когда же ты наконец устанешь быть такой чертовой идеальной и позволишь мне быть тем, кто о тебе заботится.

И на этот раз он поцеловал меня. По-настоящему. Без злости, без вызова, без недоумения. С какой-то новой, обретенной уверенностью и нежностью, от которой у меня подкосились ноги.

Поросенок на кровати мирно хрюкнул во сне.

Итан оторвался, посмотрел на него и рассмеялся.

— Ладно. Сначала разберемся с всемирной угрозой в виде парнокопытного. А потом… — он снова посмотрел на меня, и в его взгляде было столько тепла, что мне стало жарко. — Потом продолжим.

Он взял поросенка на руки (тот даже не проснулся) и вышел из комнаты, оставив меня одну с бешено стучащим сердцем и полным отсутствием понимания, что, черт возьми, только что произошло.

Похоже, осень в замке фон Тайлоров обещала быть не только урожайной, но и крайне непредсказуемой. И я, кажется, была не против.

Глава 27

Утро после Свиного Инцидента началось слишком рано. И слишком громко. Из-за двери доносились возмущенные голоса льеры Брошки и… радостный визг.

— Что это за безобразие?! Кто позволил этому… этому созданию бегать по моему коридору?!

— Хрю-хрю! — весело отзывался на крик новый член нашей семьи.

Я накинула халат и выскочила из комнаты. Картина, открывшаяся мне, была достойна кисти какого-нибудь фламандского мастера, специализирующегося на жанровых сценах из жизни сельской аристократии.

Льера Брошка, в ночном чепце и с развевающимся халатом, пыталась поймать поросенка, который резво носился между ног перепуганных служанок. Поросенок, получивший за ночь имя Хрюша (от безысходности), явно наслаждался происходящим.

— Матушка, доброе утро! — крикнула я, пытаясь перекрыть визг. — Это не безобразие, это… утренняя гимнастика! Для улучшения кровообращения!

— Какая еще гимнастика?! — взревела свекровь, спотыкаясь о вазу для зонтов, которую Хрюша ловко опрокинул. — Это саботаж! Это происки барона Отто! Я ему шею надеру!

В этот момент в коридоре появился Итан. Он был уже одет, причесан и выглядел так, будто начинал свой день с укрощения диких бизонов, а не с наблюдения за цирком.

— Всего лишь поросенок, льеры, — сказал он удивительно спокойно. — Не дракон.