Когда Поль услышал стук копыт на подъездной аллее, поймал себя на мысли, что у него вызывает азарт предстоящее действо. Было что-то интригующее в том, чтобы переиграть шпиона мадам Боше. Ему показалось, что у Натали такой же настрой, и всё же она высказала некоторое сомнение.
— А что если доктор — просто доктор, не шпион?
— Мы это поймём с первой же минуты разговора, — заверил её Поль. — Если доктор подослан шпионить, он будет вести себя неестественно, задавать странные вопросы.
Аргумент показался логичным, по крайней мере, самому Полю, и они направились навстречу гостю, который уже показался у ворот.
— Доктор Альбан Тремо, — с учтивым поклоном представился прибывший. Мужчина лет сорока, в очках, с медицинским чемоданчиком и немного встрёпанной прической. Пахнуло аптекарскими травами, камфорным спиртом и... сеном?
— Поль ван-Эльст, — представился Поль, — новый хозяин Вальмонта. — А это моя супруга — Натали. Нам сообщили о цели вашего визита. Пойдёмте, обсудим всё в беседке. У нас в доме, к сожалению… ремонт. Пыль. Гипс. Очень мешает откровенным разговорам.
Поль не хотел приглашать шпиона в дом, чтобы тот разнюхивал, где чья спальня и близко ли комнаты супругов друг к другу. Да и потом, пока что в Вальмонте действительно негде принимать гостей.
Доктор кивнул с участием.
— Понимаю, конечно. Ремонт — это так хлопотно… — пробормотал он и пошёл следом.
Беседка, старая и изящная, была вполне пригодна для допросов — или для игры в любовь. Поль устроился рядом с Натали, нарочно чуть ближе, чем обычно, и в первый же момент положил ладонь поверх её руки. Как хорошо, что предусмотрительный Антуан внёс в договор пункт о том, что знаки внимания, оказанные под воздействием обстоятельств, штрафом не облагаются. Поль знал, что даже такое лёгкое почти дружественное прикосновение для его прелестной “супруги” испытание. Но она мужественно не стала одёргивать руку. Первая победа.
— Итак, — начал Поль, ласково поглаживая пальцем её запястье, — как мне сообщил наш кучер Жером, вы прибыли, чтобы предотвратить распространение опасной болезни. Не подскажете, что именно заставило вас прийти к такому тревожному выводу?
Доктор задумчиво кивнул, сцепив пальцы на коленях.
— Видите ли, я пока что наблюдал лишь одного пациента, — произнёс он осторожно. — В том смысле, что это было во время короткой случайной встречи с вашим кучером, — Альбан слегка сбился. — Я, разумеется, не проводил полного осмотра, но даже беглый взгляд позволил заподозрить неладное.
Натали из-за полуопущенных ресниц глянула на Поля. В её глазах прыгали лукавые искорки. Она тоже это почувствовала — подозрительную неуверенность доктора. Он спотыкается на каждом слове. Как можно было, лишь мельком глянув на кучера, разглядеть у него страшную болезнь? Кажется, догадливая “жёнушка” Поля пришла к тому же выводу, что и он — перед ними шпион.
— Что именно вы заподозрили? Какую болезнь? — спросила она.
— Эмм… возможно речь идёт о hiterium trenum, — доктор встревоженно нахмурил брови.
— А что это за болезнь? Какие симптомы? — поинтересовался Поль.
— Эмм… к примеру… блеск в глазах. Не тот. Подозрительный.
— Блеск в глазах? — Поль мягко усмехнулся. Если перед ними шпион, пора начинать спектакль. — Но ведь глаза могут блестеть и от любви, от сильных чувств, разве нет?
Он повернулся к Натали и посмотрел на неё с видом человека, видевшего свет истины в зрачках любимой. — Вот, например, у меня. Каждый раз, когда я смотрю на свою жену, — он обвёл пальцем прядь волос Натали и убрал за ухо, — у меня прямо вспыхивают глаза.
Доктор моргнул.
— Да. Вероятно, да. Это… возможно. Сильные чувства свойственны всему живому… — сказал он странную философскую фразу, не соответствующую моменту, чем ещё больше выдал себя, как шпиона.
— А есть ли у этой болезни другие симптомы? — допытывался Поль.
— Эм... да. Для hiterium trenum характерна сыпь на животе.
Поль насторожился. Ловушка, явно ловушка. Он расправил плечи и заговорил с самым невинным видом:
— Что ж, могу вас заверить: по крайней мере, у одной из потенциальных ваших пациенток кожа на животе — нежная и бархатистая. Ни единого следа сыпи. В чём я имел неоднократную возможность убедиться.
Натали покраснела и чуть прикусила губу. А Поль упорно продолжал гладить пальцем её запястье, представляя, что он вот так же нежно щекочет прикосновениями её живот, как только что не моргнув глазом солгал. Какой же сладкой бывает ложь!
Доктор заморгал и достал платок, словно внезапно вспотел.
— А сколько, вообще, сейчас животных в Вальмонте? — спросил он и отвёл взгляд, будто его неожиданно заинтересовала потрескавшаяся краска на колонне.
Поль опешил. Вопрос показался ему крайне странным. Хотя… чего же странного? Опять ловушка.
— Животных мало. Практически нет. Нам сейчас не до животных. Мы с супругой… — он посмотрел на Натали с томным выражением, от которого у неё вспыхнула паника в уголках глаз, — у нас медовый месяц. И с утра до утра мы заняты исключительно друг другом. Если вы понимаете, о чём я.
Доктор кашлянул и потёр лоб.
— Да-да, разумеется, у молодых супругов много дел, — у него на лице промелькнула озадаченная улыбка, но через мгновение выражение лица сделалось озабоченным. — Тем не менее, я всё же осмелюсь настаивать на осмотре. После переезда, стресс и всё прочее. Очень важно ничего не пропустить.
Опять хитрит. Кого он хочет осматривать? Речь о кучере? Или это он о Поле и Натали?
— На осмотре кого вы настаиваете? — переспросил Поль.
— Желательно всего поголовья.
Поголовья???
Нужна была пауза, чтобы осмыслить это сельскохозяйственное слово, но паузы не случилось. В этот момент откуда-то из-за кустов раздался дикой силы шум — топот, хлопанье крыльев, и оглушительное кукарекууууууу, за которым последовало возмущённое кудахтанье.
— Что это?! — встрепенулась Натали.
— Мне кажется… — доктор чуть побледнел. — Это Шарль.
— Кто такой Шарль?! — удивился Поль.
— Мой… коллега. Пойду разберусь.
Альбан стремительно выбежал из беседки, оставив за собой аромат лекарственных трав и целую бурю недоумения.
— Кажется, наш “доктор” оказался еще эксцентричнее, чем мы думали, — с лёгкой оторопью выдал Поль.
ГЛАВА 30. Тайная страсть и юридическая интрига
Антуан сидел за письменным столом с пером в руках. Чернильница стояла строго по центру, листы выровнены в аккуратную стопку — он любил порядок. С самого утра он занимался изучением финансовых документов, которые оставил сбежавший управляющий, и пришёл к выводу, что тот не взял себе ни эстрона. Все деньги, которые Валери ван-Эльст, бывшая владелица поместья, оставила на содержание Вальмонта до тех пор, пока новый владелец не вступит в права, были на месте.
Антуан собирался обрадовать этими новостями Поля, но не застал его на месте, а потому вернулся к себе и решил посвятить некоторое время своей тайной страсти. Никто не знал, но Антуан пробовал себя в литературе. Он даже с Полем ещё не поделился, что пишет детективный роман. Это была его давняя мечта — создать что-то захватывающее, с интригой, которая бы держала читателя за воротник до самой последней страницы. И, желательно, основанное на реальных событиях — хотя бы отчасти. Но ни одно из дел, которое ему доводилось вести на практике, не подходило. Где интрига, где драматургия, где, в конце концов, зловещие силуэты в дымке? В лучшем случае — борьба за наследство при помощи фиктивного брака.
Но всё изменилось здесь, в Вальмонте. Старый заброшенный дом, овеянный легендами, бередил фантазию Антуана.
Ровные строчки покрывали страницу за страницей. Иногда он наклонял голову, перечитывая написанное, хмыкал, вычеркивал, снова записывал. В своём воображении он уже не сидел в обшарпанной комнате с потемневшими обоями и скрипучим столом — он был в другом поместье, вымышленном, загадочном и безусловно опасном.
