Вы (влюбитесь) пожалеете, господин Хантли! (СИ) - Ильинская Екатерина

Вопреки собственным мыслям, я продолжила листать «Вестник» пытаясь найти заметки, которые написал Хантли, но в сегодняшнем номере за его авторством была только статья о сплетницах. Зато в глаза бросилась новость о Лерайлии Шейронской, судьба которой заинтересовала меня ещё во вовремя тренировочного гадания.

'Шокирующее поведение молодой наследницы завода: пьяный дебош в центре скандала!

В центре громкого скандала оказалась молодая наследница крупного завода Лерайлия Шейронская, чьи родители недавно бесследно исчезли при необъяснимых обстоятельствах. Вместо того чтобы с достоинством переживать трудные времена и поддерживать дело семьи, эта разгильдяйка предпочла утопить горе в алкоголе, устроив настоящий пьяный дебош в одном из местных трактиров.

Неужели девушке не стыдно за такое поведение, особенно учитывая трагическую утрату, которую она пережила? Как она может так безответственно относиться к своему статусу и к памяти о родителях? Этот инцидент не только бросает тень на репутацию знатной семьи, но и вызывает серьёзные вопросы о будущем завода, который теперь оказался под угрозой из-за нестабильного поведения его владелицы.

Некоторые пытаются оправдать её поступки, говоря о сложном периоде в жизни, но многие считают, что это не причина для такого безрассудства. Время покажет, сможет ли молодая наследница взять себя в руки и исправить положение, или же её дальнейшие действия приведут к по-настоящему печальным последствиям'.

Ого! Вот это история! Неужели всё действительно произошло именно так, или газетчики домыслили, чего не было? То, что Ханли предоставлял в редакцию только достоверную информацию, ещё не значило, что все остальные тоже так делают. Иначе газеты не пестрели бы опровержениями.

Думать об этом было бессмысленно, да и время уже близилось к ночи. Осторожно перехватив Саюши, я поднялась в спальню и положила её на край кровати. Змея печально застонала, но не проснулась, а к моему возвращению из ванной развернулась и заняла чуть ли не всё изножье.

— Ну, знаешь! — Я раздражённо выдохнула и попыталась улечься так, чтобы не задеть Саюши, и чтобы самой было хоть сколько-нибудь удобно. — Только потому, что тебе плохо. Завтра будешь спать в ящике!

С этими словами я закрыла глаза и погрузилась в сон.

Глава 17

Наутро Саюши чувствовала себя гораздо лучше и гораздо активнее сопротивлялась запихиванию в ящик. Даже пыталась укусить! Неблагодарная! Я для неё стараюсь, а она… Будет жить у самой Ины за пазухой и горя не знать. Накормленная, ухоженная, окружённая почётом и любовью. Змея упорно шипела и отказывалась от предстоящего счастья.

— Ну, знаешь! — Я надавила на голову коббары, заставляя её пригнуться, и захлопнула крышку. — Будешь жить при храме, помогать доносить просьбы людей до богини любви и красоты. Чем ты недовольна⁈

Я взяла ящик и пошла на выход. Отдать Саюши в храм было абсолютно правильным решением! У меня не было разрешения на содержание коббарры, не было подходящих условий, в конце концов, я боялась змей! Не Саюши, конечно, но других боялась! И всё равно на душе было гадко и муторно, словно я предаю друга. Но мы не были друзьями! Я была плохой хозяйкой. И вообще…

Что вообще, я продолжить не смогла, просто толкнула дверь на улицу и направилась в сторону храма, пытаясь не думать ни о чём, а просто наслаждаться прогулкой. Идти предстояло достаточно далеко, но по утренней прохладе я даже не заметила этого расстояния.

Храм был большой, внушительный и белый. Здание устремлялось ввысь колоннами, шпилем и всякими другими архитектурными элементами, в которых я совершенно ничего не понимала, но голову всё равно задрала, следуя взглядом за вертикальными линиями. Может, чем выше здание, тем лучше слышит богиня? Сомнительно, конечно. Ошур откликался мне везде, для этого не надо было ни проводить специальных ритуалов, ни искать специальных мест. Но я была носителем его благословения, для служителей других богов, наверное, существовали другие правила.

Я вошла в кованые ворота и огляделась. Тут было довольно мило и уютно: арку главного входа в храм оплетали вьющиеся растения, во дворе зеленели деревья, между которыми натянули верёвки с маленькими разноцветными фонариками. Сейчас они не горели, но ночью наверняка создавали совершенно потрясающую романтичную атмосферу. Сбоку журчал фонтан, клумбы пестрели цветами, везде стояли небольшие лавочки. Да, вечерами тут точно настоящая обитель Ины — мягкий свет, птичьи трели, тихий плеск воды, тонкие манящие ароматы. Саюши тут обязательно понравится.

Саюши не понравилось. Она злобно шипела и из ящика вылезать отказывалась. Цапнула за руку лысого тучного монаха, с которым я договорилась о передаче коббарры. Она даже пыталась зачаровать нас, но не вышло. То ли атмосфера храма не давала, то ли змея просто боялась. Но чего? Тут было чудесно.

— Так! Хватит! — Я перевернула ящик, вынуждая Саюши покинуть убежище. — Ты останешься здесь! О тебе будут хорошо заботиться, а постоянное благословение Ины не даст голодать. Ты поможешь огромному числу людей донести свои просьбы до богини. Что тебя не устраивает⁈

— Ш-ш-ш… — оскалилась на монаха Саюши, резко метнулась ко мне под юбку и обвилась вокруг лодыжки. Такой скорости я за ней раньше не наблюдала.

— Давайте, я сейчас принесу палку и сачок. Мы её быстро поймаем и уговорим, — пробормотал монах, поглаживая пострадавшую руку.

Я нахмурилась. Зачем сачок ясно, но палка?.. Может, я что-то неправильно поняла?

— Простите, а палка вам зачем? — решила уточнить я.

— Угомонить эту тварюшку. А как иначе? — удивился монах и поднял на меня совершенно непонимающий взгляд.

— Что? — Я аж задохнулась. Возмущение было такое, что кровь бросилась в лицо, а дыхание перехватило.

Он. Собирался. Бить. Мою. Коббарру⁈ Которая просто боялась⁈

— А что такого? — снова удивился монах. — Вы же не можете сами с ней справиться.

Он ещё и меня обвиняет⁈ Серьёзно⁈

— Ну, знаете! Вы же служитель в храме любви! Как вы можете кого-то бить⁈ — Я шагнула вперёд, забыв, что на правой ноге висит Саюши. Пошатнулась, чуть не упала на противного мужика, но устояла.

— Это ж просто змея… — Тот отступил, заподозрив неладное. Но было уже поздно — меня понесло.

— Это не просто змея! — взорвалась я. — Это священная змея! Да в ней божественной благодати больше, чем во всём вашем храме! — И тут меня снова настигло спонтанное предсказание. В груди полыхнуло, и я выдала в лицо опешившего от моей реакции мужчины: — За вами придут! Вас найдут! Всё наружу выйдет!

Лицо монаха резко покраснело, в глазах мелькнула такая злоба, что я отшатнулась. Сердце застучало часто-часто, а в ушах зашумело.

— Пошла вон! — Заорал мужик и сделал шаг в мою сторону. А руки, сжатые в кулаки, говорили гораздо лучше всяких слов.

Меня объял не просто страх, а настоящий ужас. Подобрав юбки, я побежала за ворота. Не мешал даже подволакивающийся сзади хвост Саюши, обвивающейся вокруг моей ноги.

Мимо мелькнул осыпанный белыми цветами сад, несколько приземистых домов из серого камня, гора поставленных друг на друга ящиков… Остановилась я только через квартал, когда поняла, что побежала не в ту сторону и придётся снова проходить мимо храма. Прислонилась к стене дома, пытаясь отдышаться и унять бешено бьющееся сердце. До чего жуткий мужик! Я, вообще-то, не из пугливых, но тут и меня проняло!

Я наклонилась, отцепила от ноги коббарру и попыталась устроить её на руках. Испуганная змея возилась, провисая то пузом, то хвостом, пока, наконец, не улеглась компактно.

— Да, туда мы больше ни ногой, — пробормотала я, думая об обители Ины. — Что ж, другого выхода нет, придётся тебя оставить.

— Пс-с-с, — облегчённо выдохнула Саюши и потёрлась головой о мою руку. — У нас два с половиной дня, чтобы оформить всё, что надо оформить.

Хорошо, что сегодня придёт Элла. Можно будет договориться с ней на все виды лекарских осмотров и анализов, которых требовалось не меньше восьми. Или девяти. Точно я не вспомнила, но число и без того виделось угрожающим.