— Прошу прощения… — Инспектора эта картина не убедила, и он начал возражать. — Но провести осмотры и сделать анализы в такой короткий срок нереально. Во всяком случае, качественно.
— Хотите поставить под сомнение квалификацию целителя Лотиана? — холодно спросила Элла, а инспектор нервно сглотнул.
Не знаю, кто такой этот целитель Лотиан, но он явно был не последним человеком в своей области. Или с ним просто не хотели связываться, что меня, впрочем, тоже полностью устраивало, лишь бы этого хватило, чтобы убедить инспектора.
— К квалификации господина Лотиана никаких вопросов нет, — пошёл на попятную сотрудник мэрии. — Но странно, что он лично занимается этим существом. Откуда у госпожи Ковальд такая огромная сумма на оплату его услуг, да ещё чтобы помощницы на осмотр домой приходили?
— Выяснение финансовых обстоятельств в ваши должностные обязанности не входит, — вмешался Хантли.
— Это священная миларская коббарра! — одновременно с ним воскликнула Элла. — Уникальное существо! Да целитель Лотиан готов сам приплачивать, лишь бы изучать её!
Уникальное священно существо повернулось к инспектору, показало язык и зашипело.
— Шс-с-с… — И в этом звуке мне послышалась насмешка.
Это смотрелось так забавно, что я хихикнула. Раз. Другой. Все взгляды скрестились на мне, но я ничего не могла с собой совладать. Нервное напряжение утра выходило с нервным же смехом. Я закрыла рот рукой, но смешки всё равно прорывались наружу. И если Хантли смотрел обеспокоенно, а Элла лукаво, то инспектор был мрачен и выглядел оскорблённым.
— Простите, это нервное, — выдавила я и снова захихикала.
— Не радуйтесь раньше времени, госпожа Ковальд. Мы ещё не осмотрели дом на предмет пристойных условий содержания.
Смеяться тут же расхотелось. Ох, Ошур, помоги, раз взялся за это дело!
К месту содержания у мэрии было гораздо меньше претензий, чем к здоровью питомца, но у меня был просто пустой дом с минимумом мебели, и все очень быстро это увидели.
— У вас даже кухни нет, — обойдя первый этаж, резюмировал инспектор.
Я поймала вопросительный взгляд Хантли и пожала плечами. Ну да, нет кухни, что в этом такого? Она мне не особенно и нужна. Тем более, к вечеру уже будет. Точно!
— Мебель привезут сегодня и соберут сегодня, — а потом я зачем-то добавила: — А с завтрашнего дня будет приходить женщина, чтобы готовить и поддерживать порядок.
— Как-то у вас всё гладко получается, — нахмурился инспектор и уставился в список.
Я напряглась. В голове было пусто, как на выпускном экзамене по математике. Какие пункты в списке остались незакрытыми, я просто не помнила. Я даже не понимала, какие выполнила целиком, какие частично, и с какой стороны сейчас нанесут удар.
— Амелия, не переживайте. — Эрнет вдруг оказался рядом и едва ощутимо провёл рукой по моей спине. — Коббарра останется у вас. Никаких критических нарушений в условиях содержания нет. А все недочёты можно будет устранить до вечера.
Эти слова — или жест? — произвели поистине магическое действие: внутри что-то словно щёлкнуло, и я, наконец, расслабилась. Захотелось опереться на журналиста, может, даже положить ему голову на плечо — так сложно стало стоять. Но я, конечно, не могла себе этого позволить.
— Итак, вместо вольера вполне подойдёт задняя комната дома. — Первая галочка в списке встала на своё место. — Обставлять её мебелью нельзя, — добавил инспектор, и я согласно кивнула.
Так у Саюши появилась собственная комната. Огромная! Как-то несправедливо получалось, конечно, — моя спальня была гораздо меньше. Приходилось утешаться тем, что у меня-то весь дом. Правда, я сильно сомневалась, что спать коббарра будет у себя, а не в моей кровати, всячески пытаясь меня оттуда вытеснить. Ну, что ж, я была согласна и на такие неудобства.
Инспектор пробормотал что-то под нос, поставил ещё несколько галочек в список и подвёл итог:
— Я зайду вечером, чтобы забрать документы от лекаря и убедиться, что появилась переноска, организовано место питания и сна, пандус для подъёма по лестнице, отрегулированы артефакты, поддерживающие температурный режим и нужный уровень освещения. Также прошу предоставить договор с ветлечебницей на регулярные осмотры и контроль за состоянием коббарры. Мой рабочий день заканчивается в шесть вечера. В половину шестого я буду у вас. Надеюсь, вы успеете всё организовать к этому времени. Всего хорошего.
Инспектор приподнял кепи и молча вышел из салона. Кажется, он был зол. А может, просто недоволен тем, что придётся снова возвращаться к вопросу коббарры. Кто же хочет делать одну и ту же работу несколько раз?
— Амелия, не волнуйся, я напишу тебе все справки. Это абсолютно здоровая змея. Если зайдёшь в обеденный перерыв, то попрошу целителя Лотиана посмотреть её лично.
Обед! Работа! За всеми этими волнениями я совершенно забыла, что пора начинать принимать клиентов. Эллу, например. Да и в дверь уже заглядывала средних лет женщина с корзиной овощей в руках. Решила забежать после рынка? Нет, так не пойдёт. У меня же тут скоро очередь образуется, а это неправильно.
— Секундочку! — крикнула я и побежала наверх по лестнице, чтобы вернуться с пустой тетрадью. Я планировала записывать туда предсказания, когда моя старая закончится, но придётся использовать её для других дел.
— Господин Хантли — это вам, — я сунула тетрадь в руки журналисту. — С завтрашнего дня приём до обеда по записи. Одно гадание занимает не менее получаса. Можно записывать троих клиентов друг за другом, потом перерыв полчаса, потом снова запись. Обед в два часа, после трёх свободный приём. За двойную оплату можно записать на сеанс с шести до восьми. По тройному тарифу приём в выходные.
Лицо Эрнета вытянулось, и он поднял совершенно непонимающий взгляд с тетради на меня. Было похоже, что им никто никогда не командовал, а тут какая-то гадалка… Но я рассчитывала на его покладистость, и что он не успеет прийти в себя до того, как я скроюсь в рабочей комнате. А дальше ему не останется ничего иного, как исполнить просьбу дамы — мою.
— Элла, идём быстрее.
Я схватила девушку за локоть и потащила в комнату, боясь, что журналист успеет отказаться. В закрывающуюся дверь донеслось:
— Я вам не секретарь!
Мы с Эллой переглянулись и захихикали, как девчонки, впрочем, быстро успокоились. Рабочая комната настраивала на рабочий же лад. И я тут же почувствовала, как внутри разливается дар.
— На чём будем гадать? Что за вопрос? — Я села за стол, а Элла расположилась напротив.
— По руке, — быстро ответила девушка. Она вдруг стала такой серьёзной. — Ты вчера сказала одну фразу…
Мы как-то незаметно перешли на ты, и я была этому рада. Молчала и ждала, когда Элла соберётся с мыслями.
— Я её поняла… Посмотри, что там ещё есть.
И она протянула мне руку. Да, точно, я же выдала спонтанное предсказание именно при прикосновении, так что это, действительно, был лучший вариант.
Я взяла руку Эллы в свои, перевернула и провела пальцем по линии жизни. Хироманты и слабо одарённые предсказатели считали, что судьба зашифрована в сочетании чёрточек на ладони, но это было не совсем так. Будущее, настоящее, а иногда даже прошлое, могли измениться. И, уж конечно, всё это нельзя было предсказать однозначно и на целую жизнь вперёд. Переменчивые вероятности сплетались каждую секунду. Какие-то обретали прочность и становились реальностью, другие уходили в небытие.
Нитей Ошура, странное дело, у Эллы было очень мало, и все они были блеклые. Я присмотрелась к самым ярким из них. Прошлая жизнь девушки тонула во тьме. Хотя нет. Не тонула, а словно обрывалась. Как будто её не было нигде до недавнего времени, а потом в один момент возникла. Я видела такое впервые и не могла объяснить. Скорее всего, именно на этот вопрос и искала ответ посетительница.
— Что там? — Чужая ладонь дрогнула в моих руках, и я отвлеклась. Наверное, слишком пристально смотрела в одну точку, пытаясь понять, что с прошлым Эллы.
