Я отсчитывал часы до похода в салон, когда услышал стук, а следом неясный диалог на первом этаже. Первым желанием было замереть, но, в конце концов, победила злость, закипавшая внутри. Хватит. Каждый, кто пришёл по мою душу, очень пожалеет, что не ценил здоровье и жизнь до нашей встречи.
В настроении «убивать» я спустился вниз, но вопреки ожиданиям увидел свою ведьму в милейшей, но слишком открытой пижамке с зайчиками. И вот в этом, предназначавшемся исключительно для моих глаз, образе Вероника беседовала с каким-то недоумком! Зубы громко скрипнули.
— Добрейшей ночи, — я вышел из-за ширмы и окинул ночного гостя ледяным взглядом.
Вероника вздрогнула и растерянно обернулась, но, увидев меня, лишь недовольно поджала губы.
— Гости, дорогой, а ты что подумал? — наконец нашлась она.
Лучше б молчала. Серьёзно. И это мне она предъявляет других женщин⁈ Нет, если бы она была напугана, если бы сказала, что не знает, кто стоит на пороге! Но эта ведьма дерзила мне, словно сама в столь поздний час не любезничала с мужчиной в ТАКОМ виде!
— Значит, теперь это так называется… — процедил, едва сдерживая нахлынувшие эмоции.
— А ваши рандеву называются иначе? — вскинулась Вероника, решив, что лучшая защита — нападение. — Кружок бисероплетения? Секта поедания сахарных плюшек?
— Бисером не балуемся. Род деятельности не тот, — парировал я.
— Ну ничего, с вашими талантами, господин Стоун, освоите и бисер, и макраме!
Мы бы и дальше продолжили упражняться в остроумии, но мужчина бесстрашно встрял в нашу перепалку. Он представился Девеником Своном, и я наконец вспомнил его лицо. Завод артефактов, мутная история с исчезновением владельца и молодой заместитель. Девеник тем временем начал объяснять, что пытается найти Лерайлию Шевронскую — подругу Вероники, которая приходила накануне. Последовал путанный рассказ о какой-то женщине, встреча с которой разозлила Лерайлию. Стандартная история, что девушка всё не так поняла. И незадачливый герой-любовник сейчас хочет только одного — найти Леру и убедиться, что с ней всё хорошо. Что-то в его голосе, в ссутуленных плечах заставило меня сменить гнев на милость, ведь, если подумать, мы находились в похожем положении, поэтому, припомнив услышанный краем уха разговор, я выпалил, не успев осознать, чем мне может грозить излишняя осведомлённость:
— Она уехала в отель.
— Нет, ну вы только посмотрите на него, — гнев Вероники снова обрушился на мою голову. — Ты что, подслушивал⁈
— Вы слишком громко чирикали, сахарок, — пожал плечами.
— В отеле⁈ — Девеник посмотрел на Веронику с такой надеждой, что ей оставалось лишь кивнуть, подтверждая мои слова.
— Спасибо! — воскликнул мужчина и, слегка поклонившись, скрылся в темноте.
Помещение накрыла наэлектризованная тишина. Проводив ночного гостя задумчивым взглядом, Вероника медленно повернулась ко мне. В воздухе запахло грозой, но и я был на взводе, поэтому начал первым:
— Чем ты думала, когда вышла открывать дверь ночью в таком виде⁈
Не ожидавшая нападения, девушка застыла на месте и широко распахнула глаза.
— Кто вообще открывает дверь посреди ночи⁈
Только сейчас я заметил в руке у Ники скалку, которую не углядел благодаря розовому облачку и полуголым стройным ножкам. Значит, она всё-таки готовилась дать отпор неизвестным… Скалкой…
— А если бы меня не было рядом⁈ Или ты думаешь, что скалка волшебным образом распугает всех вокруг?
— Ну знаешь! — наконец обрела голос Вероника. — Я давно отвечаю за себя самостоятельно! Если не помнишь, то изначально наше соседство не планировалось! И вообще! Стучались ко мне! Не твоё дело, с кем и когда я веду диалоги! И уже тем более в каком виде! Главное, что мне комфортно!
Её полыхавшие щёки свидетельствовали об обратном. Вероника не заметила, как подошла ближе, а мне просто снесло голову от этой близости. От запаха, от вида тонких бретелек на бархатной коже и близости мягких губ. Я сделал шаг вперёд, и она замерла, уставившись на меня своими изумрудными глазами.
— Не смей ко мне приближаться, — уже не так уверенно произнесла девушка. — Я уже сказала тебе утром… и сейчас…
А я сделал ещё один шаг.
— Винсент!
Вероника попыталась сбежать, но ещё один шаг, и я перехватил её за талию и притянул к себе.
— Попалась, сахарок…
— Отпусти, — прошептала она.
— Хотел бы, но не могу…
Это была последняя связная мысль, которую я произнёс вслух. Потом разум отключился, потому что наши губы встретились.
Глава 15
Два приглашения
— Не мельтеши… — Диди сидела на жёрдочке и меланхолично следила за моими метаниями по кухне.
— Я и не мельтешу! — швырнула десертные вилки в раковину и принялась их усиленно натирать чистящим раствором.
— Ты чистила столовые приборы позавчера, — скептически отметила птаха.
— И? — я резко развернулась и встретилась с бисеринками глаз.
От Ди исходило просто цунами иронии.
— Я совершила ошибку, да? — прошептала, прикрыв глаза.
— Это было неизбежно, Никки, — взмахнув крылышками, птаха перелетела на стол и начала прохаживаться туда-сюда. — Ты втрескалась по уши, как бы я тебя не предупреждала, — она остановилась и ткнула в меня крылом, — а я предупреждала! А тут ты ещё в этой пижаме. Сколько говорила, что она совсем не для юной незамужней леди? Говорила? Говорила. Пекарь твой тоже не железный. Он тебя и в одежде то съесть был готов, а тут такое розовое пирожное, почти на блюдечке. Чего ты ожидала?
— И ведь я ему отвечала, Ди…
— Да как тут не ответить… я б сама ответила… Этот шельмец знает толк в поцелуях.
— Диди!!!
Я в изумлении уставилась на фамильяра. Что это сейчас было? Она шутит? Признаёт Винса и не осуждает наш поцелуй? Или что?
— Я же чувствую тебя, Никки, — объяснила птаха. — Ты счастлива, да и от него я не ощущаю негативных токов, вот только…
— Что?
— Что-то он всё-таки скрывает, и это что-то я вижу тёмным пятном… Будь осторожна, раз про воспитание ты напрочь забыла, ваниль тебя угомони!
С этими словами Диди вылетела в зал, а я закрыла лицо ладонями, позволив себе вспомнить вчерашнюю ночь.
Винсент притянул меня к себе и накрыл мои губы своими. Волна адреналина прокатилась по венам, покалывая кожу тонкими иголочками. Короткий нежный поцелуй прервался, а я так и не смогла открыть глаза, давая молчаливое согласие на продолжение. Я чувствовала взгляд Винса, слышала его хриплое дыхание… Кажется, он выругался, а после… обрушился на мои губы, сминая остатки решимости.
— Никки… — прошептал он, проходя колкой щетиной по моей щеке. — Какая же ты…
Я нехотя открыла глаза, встречаясь с огнём мужского взгляда. Сколько же в нём было страсти, желания и обещаний. Колени подогнулись, и я буквально обмякла в его руках, отвечая на его ласку, а он принялся покрывать невесомыми поцелуями моё лицо, шею. Прикусил мочку уха, и я тихонько вскрикнула. Но когда горячие ладони Винсента скользнули под майку и прошлись по голой спине, непроизвольно вздрогнула, а он замер и прислонился лбом к моей ключице, приходя в себя.
— Прости… — Винс медленно разжал руки. — Слишком спешу.
Холодный воздух сразу ощутимо прошёлся по коже.
— Чересчур, — прошептала я едва слышно и… позорно сбежала.
Нет, я не влепила Винсенту пощёчину за дерзость, не гордо удалилась по лестнице, окинув его презрительным взглядом. Краснея и бледнея, я пятилась к лестнице, сшибая столы и стулья, а потом припустила зайцем наверх.
Всю ночь я не сомкнула глаз. То закутывалась в одеяло по самый нос, то вскакивала и открывала окно настежь. Настроение скакало от «Пресветлая Ина, как я счастлива!» до «Что же я наделала! Отвечала на поцелуи, плавилась в руках Винсента, словно распутница… Что он обо мне подумает⁈»
Утром Диди подлила масла в огонь моего самобичевания. Она молча взирала на мои попытки наладить рабочий процесс, а потом заявила, что не удивлена, понимает, принимает и, вообще, какая леди, такие и нравы. Но самое главное, что Ди была права. Я влюбилась, пропала, да как ни назови… Моё сердце больше не принадлежало только мне, и это радовало и пугало одновременно. А ещё Ди была права насчёт тайны. Я тоже чувствовала, что Винсента что-то гложет, и это нависало над нами мрачной тенью, но никак не могла понять, в чём дело.
