Мне даже не пришлось ничего говорить — Итан все понял по моему настрою и, тяжело вздохнув, ослабил хватку, выпуская из своих объятий. Стало холоднее и неуютнее, поэтому я с радостью поспешила в сторону преподавательского общежития, в котором уже однажды бывала.
— Ты так хорошо знаешь, где живет мэссин Лианел, — заметил Итан, когда мы подошли к комнатам профессора зоомагии, и мне показалось, что его голос похолодел и стал как будто злее, хотя с чего бы.
— О, Эдера⁈ Что-то снова с вашим лемуром? — воскликнул мужчина, открыв дверь, и тут же попытался закрыть ее за своей спиной, выйдя в коридор и оттесняя нас от собственных комнат. Только все напрасно, потому что я уже видела то, что так желал скрыть профессор, и увиденное мне жутко не понравилось.
— Это как понимать? — я проскользнула мимо мужчины и распахнула дверь, ударив по ней ногой. Честно, не хотела уподобляться варвару, но эффект удался на славу — удивила всех.
Глава 46
Неудачная находка
Эдера
— Это как понимать?
— А что такое, Эди?
Белка-летяга округлила свои умилительные глазки, словно не понимала, в чем у меня к ней претензии, и хвостом попыталась прикрыть золотистые обертки от конфет.
— Мои «Рошьель»! Последние!
— Так ты ж говорила, что это на случай, если мы вдруг в гости пойдем, — захлопала ресничками Шуша, стряхивая обертки на пол. — Вот я в гости и пришла… Ох, уже так поздно? Что-то я засиделась у вас, мэссин Лианел. Домой, томой, в обфефитие…
Белка суетилась и учиняла порядок на столе, накрытом на двоих: чайные чашки, от которых шел аромат свежезаваренных мяты и ромашки, хрустальные вазочки с орехами и сухариками, альбом с живыми открытками, пустая коробка из-под конфет «Рошьель», примятая с одного бока. Прямо место свидания, честное слово. Даже ругаться расхотелось, особенно глядя на смущенное лицо зоомага, который совсем недавно убеждал Шушу, что конфеты ей противопоказаны. Угу, а всю коробку он один съел, не иначе.
Мой взгляд вновь переместился к коробке, внутри которой сиротливо поблескивала одна-единственная конфета, и к ней тянула лапки пушистая нахалка. Заметив мой строгий взгляд, Шуша сделала вид, словно стряхивает пылинки с конфеты, а сама она белке ну совершенно не интересна, даже для наглядности запихивала за щеки орехи из вазочки — штуки четыре, не меньше — и при этом продолжала коситься на обертки и стряхивать одну за другой на пол.
Сначала я не поняла, с чего вдруг такая тяга к чистоте на столе, но тут вместе с оберткой на пол упало что-то тяжелое и позвякало по полу к моим ногам. Белка закрыла глаза лапой, словно случилась катастрофа, Итан за спиной крякнул, явно сдерживая смешок, а профессор просиял радостно, явно получив возможность сменить тему. А я с недоумением смотрела на припрыгавшее к моим ногам помолвочное кольцо и пыталась понять, что в такой ситуации уместнее сделать: восхититься или взбеситься.
— О, Эдера, так это как раз вам, — профессор радостно тыкнул пальцем в кольцо, не замечая, что обстановка напрягается на глазах. — Мы с Шушей его в конфетах нашли. Видимо, ваш молодой человек решил сделать вам сюрприз. Мы ж к тому моменту почти все конфеты съели, так что пытались придумать, как вернуть кольцо обратно…незаметно.
За спиной зарождавшийся смех сменился напряженным молчанием, а со стороны мини-мантикоры пришла волна негодования, осязаемая, словно заклинание подчинения. Шуша на столе попыталась слиться с интерьером, прикрывшись коробкой из-под конфет — уж она-то знала, какой на самом деле получился сюрприз.
— Этой коробке больше года, — решила я прояснить ситуацию, задумчиво разглядывая кольцо. Взять в руки подарок, даже такой запоздалый, значило отправить хозяину подарка импульс, что доставка дошла до адресата. В сложившейся ситуации это было совершенно неуместно. — «Рошьель» конфеты, которые принято дарить, приносить в гости, ими порой пытаются загладить вину, но есть одному слишком…приторно. А у этих еще и срок стазиса подходил к концу, так что их бы все равно съели, просто сюрприз был бы немного…
— Взрывоопасным, — подсказала из-за коробки Шуша, а я похлопала себя по карманам и, достав носовой платок, осторожно подняла им кольцо так, чтобы не касаться пальцами.
— Полгода назад даритель объявил о помолвке, так что находка немного задержалась.
Я обернулась на парня, что стоял за моей спиной так тихо, что смотреть ему в лицо было страшновато. Лицо у парня было хмурое, отстраненное, но, кажется, начинало расслабляться. Фух, вроде, все нормально.
— Можешь дать свой платок?
Просьба озадачила, но платок мне дали. Я тут же переложила в него кольцо, а затем аккуратно привязала узелком к Руффи, чтобы ее потоки приглушили магические маячки. Кажется, мои действия порадовали Итана, потому что отстраненность растаяла под понимающей ухмылкой. Неприятная мысль царапнула изнутри: откуда ему известно, как приглушать помолвочные кольца, чтобы о них не догадывались окружающие.
— А вы ко мне по какому поводу, да еще во время комендантского часа? — мэссин Лианел тоже с понимающим видом наблюдал за моими действиями, но после сразу вспомнил, что он, вроде как профессор в академии и в его обязанности входит следить за порядком.
— У нас проблемы, профессор, — вздохнул Итан и, выйдя вперед, продемонстрировал Руффи, которая мерно мурлыкала и щурила глаза, словно дремала, а не подслушивала. И, зараза такая, ни разу не вспыхнула своими нестабильными потоками.
Мэссин Лианел сначала рассматривал мантикору обычным зрением, затем его глаза вспыхнули лиловым, обозначая, что мужчина обратился к магическому взгляду. Еще через какое-то время профессор ушел в другую комнату и вернулся с небольшим саквояжем, из которого принялся извлекать лупы, плоские коробочки, пинцеты, небольшие колбочки и магическую горелку.
Шуша проворно убрала чашки и вазочки на один конец стола, освобождая место для магических предметов, проявляя себя просто незаменимым ассистентом. Мне же становилось неспокойно, ведь если случай стандартный и понятный, то зачем столько приспособлений?
А профессор продолжал и продолжал извлекать инструменты, словно не понимая, что из всего этого ему понадобится, а что нет.
Глава 47
Обследование
Эдера
Выбрать зоомагию для изучения меня подтолкнул случай…несчастный случай.
У деда в лаборатории произошел пожар, а я в тот момент с упоением ковырялась в его отбракованных заготовках, витая больше в мечтах, где я известнейший артефактор, переплюнувший деда, чем в удручающей реальности. Когда пожар подошел слишком близко, из задумчивости меня вывел дедов фамильяр, промчавшийся сквозь пламя в мое убежище. Я тогда много магических сил успела потратить, перебирая и подстраивая заготовки под свои фантазии, так что к пику катастрофы была почти пустая.
Наверное, только благодаря Ягелю я умудрилась создать купол, защищающий от огня, перенастроив все заготовки под одну конкретную цель — выжить. Я вытянула из деда и его фамильяра очень много сил и отдала свои собственные без остатка, так что позже, когда все осталось позади, выяснилось, что мои способности артефактора, которыми так гордился дед, полностью исчезли. Осталась только слабенькая зоомагия, которую никогда особо не развивали.
Дед, чтобы я не чувствовала себя ущербной, подарил мне питомник с магическими мини-животными, и с тех пор, ухаживая за питомцами и изучая их здоровье, я постепенно увлеклась и зоомагией, и зооцелительством, а уж бытовая магия была совершенно незаменима в обустройстве магических соседей.
В общем, к третьему курсу я уже изучила приспособления и инструменты для лечения магических животных не только в теории, но и на практике, опередив свой курс как минимум на целый триместр, но те предметы, что извлекал из саквояжа мэссин Лианел, мне были совершенно незнакомы.
