— Вода, — выступив передо мной из темноты, страж протянул мне деревянный черпак на длинной ручке.
— Спасибо, — кивнул я и сделал два глотка, после которых снова раскашлялся. — Жаль, без толку…
— С чего бы? — буркнул страж. — Промочи горло и дело с концом.
— Если бы… — хрипло выдохнул, делая маленькие неторопливые глотки. — Всё началось ещё тогда, когда я сбежал и чуть не утонул в Иридире. Тогда я выжил благодаря леснику-травнику. Он отпаивал меня соком Аскольдской травы, разведённым в чае с мёдом. Только она и помогла вернуться из-за грани, но как последствия остались вот такие приступы, однако я всегда имел пузырёк с соком при себе, а сейчас… истощение, переохлаждение и вот опять. Теперь уж точно сдохну. Даже обидно так просто обыграть отца. Жаль, что он так глуп и недальновиден…
— Болтаешь много, — процедил страж и скрылся в темноте.
Мне оставалось только верить, что мой маленький спектакль сработает, и ждать.
— Нам нельзя допустить… — конец фразы заглушило бряцание связки ключей.
Через несколько минут у решётки появилась служанка. Страж открыл ей дверь, позволяя внести небольшой поднос, на котором лежал кусок чёрствого хлеба и кружка с отваром. Девушка, не поднимая головы, подошла ко мне и помогла взять в руки кружку.
— Благодарю, красавица, — шепнул, прикармливая возможную сообщницу. — Не даёшь умереть каторжнику.
— Оставь и выйди! — рявкнул на неё страж.
Она тут же отскочила от меня и, поклонившись, поспешно покинула помещение. Я проводил девушку задумчивым взглядом.
— А хлеб — это поиздеваться? — звякнул короткой цепью, которая не позволяла дотянуться до пола.
— Жить захочешь — извернёшься, — издевательски хохотнул стражник и скрылся в тени.
— Дирхово отродье… — процедил, подтягивая голову к кружке.
Отвар пах мёдом, имбирём и Аскольдской травой. Да-а, этот специфический запах сложно было спутать с другим, как и кисло-сладкий вкус, оседавший на языке вяжущей терпкостью. Удалось. Мне удалось!
Покашляв для поддержания образа, я выпил отвар и отбросил кружку. Всего несколько дней, и магический резерв восстановится, а пока можно заняться практикой вхождения в транс.
Не успел я настроиться, как дверь в подземелье снова заскрипела. Я услышал бурное обсуждение, тяжёлые шаги, а потом и увидел… отца.
— Второй раз за сутки, папа, — улыбнулся ему. — Соскучился?
Родитель внимательно оглядел меня и камеру. Увидев отброшенную кружку, сделал свои выводы и рявкнул:
— Ты думаешь, что решишь все проблемы, просто сдохнув от лихорадки? Ошибаешься, самоуверенный щенок! Я не отпущу тебя на тот свет без артефакта! Я буду вливать в тебя это лекарственное пойло своими собственными руками, пока ты не придёшь в себя, и мой тебе совет: постарайся сделать это поскорей. Встреча с менталистами в болезненном состоянии может лишить тебя разума, а я приведу самых сильных, будь в этом уверен!
Сказав это, он вылетел из помещения, а я устало привалился к стене. Тело била крупная дрожь, голова горела. Менталисты… и как я мог забыть?
Глава 19
Пробуждение дара
Вероника
Сидя в тёмном углу пекарни, незаметно для себя задремала. Из мрачного полусна, в котором я сначала брела по густому, непроглядному лесу, а потом свалилась в ледяную реку, меня выдернула вспышка яркого света. Заклинания, блокировавшие магию, отступили, и в помещении зажглись все магические светильники разом.
— Да что б тебя! — вскочила на ноги, пряча глаза от яркого света.
Несколько секунд на осознание реальности, и вот, слёзы снова заструились по щекам.
Первым делом вывесила на дверях кофейни и пекарни таблички с надписями «Закрыто». Это показалось единственно правильным решением. Работать и уже тем более общаться с посетителями не было никаких сил. Агнии наудачу я дала выходной ещё накануне. Затем закрыла все окна, распустив шторы, и, не чувствуя ног, осела на первый попавшийся стул.
— Никки! — Диди, снова обретшая голос, подлетела ко мне и ткнулась яркой макушкой в ложбинку за ухом. — Никки! Ты в порядке⁈
— Ди-и, — нежно погладила маленькие крылышки. — Лейна, как же я счастлива, что ты снова со мной, пташка!
— Эти люди… нелюди… Я почувствовала, что мой резерв заблокирован ещё до того, как они открыли двери…
— Гореть им в дирховом пекле за то, что ты пережила, Ди… — голос снова дрогнул. — Прости… прости, что оставила тебя…
— Ты не должна извиняться, Никки, — глазки-бусинки заглянули в моё лицо. — Всего нельзя предусмотреть.
— Всего — нет, но это… Я знала, что Винс что-то скрывает, ты предупреждала меня, что он не тот, за кого себя выдаёт, а я… как последняя влюблённая идиотка… Я наплевала на осторожность, подставила под удар тебя, кофейню, мои мечты… Зачем… Чтобы смотреть, как его уводят, предъявив страшные обвинения. Чтобы пытаться поймать его взгляд, а получить… Дирх…
— Никки… мне так жаль…
Мы замолчали, пытаясь осознать произошедшее.
— Мне кажется… — начала Диди, но я не стала слушать.
— Надо работать. Много, упорно. Я даю себе два дня, чтобы прийти в себя и пополнить ассортимент. После мы заживём нашей обычной жизнью. В ней не будет никаких глупостей и пекарей, которые… и не пекари вовсе… Только цель.
— Никки…
— Не надо, Ди, — я снова погладила пташку и поднялась, тяжело опираясь на стол ладонями. — Все разговоры потом. Сейчас надо тебя покормить и взяться за уборку. Начнём этот день с чистого листа…
До обеда время пролетело незаметно. Я мыла, убирала, стирала и ставила всё новые и новые бисквиты. Шоколадный, ванильный, ореховый, карамельный. Они заполняли кухню своими румяными боками, а всё помещение сногсшибательными ароматами. За ширму не заходила. Для этого мне нужно было чуть больше времени и сил.
А потом я решила отдохнуть, поднялась в спальню и мгновенно провалилась в сон. С тех пор этот сон преследовал меня всегда, когда бы я не закрыла глаза. Я шла по тёмному подземелью. Казалось, что я скитаюсь по лабиринту, которому нет конца и края. Тусклые светильники выхватывали кусок пространства рядом с собой, но всё остальное скрывала чернота. Я слышала мерзкое шуршание по углам, слышала, как с потолка на пол со звоном падают капли воды, а иногда мне казалось, что я различаю голоса, но… слишком далеко и неясно, чтобы угадать по ним верное направление. Сон настигал меня внезапно, больше напоминая состояние транса.
Работа не спасала, а Агния всё чаще смотрела на меня с беспокойством. Диди же не переставая твердила, что всё происходит не просто так, но я старалась не анализировать и не замечать, что медленно схожу с ума.
В эту ночь я увидела Винсента. Картина, достойная настоящего кошмара. Мрак, цепи и кровь… Я вскочила в холодном поту и выбежала на улицу, не разбирая направления. Так и брела, пока практически лбом не уткнулась в ступеньки, ведущие к дому Амелии. Наверное, сама Лейна направила мой путь именно сюда, потому что подруга была единственным человеком, способным помочь мне найти ответы на все мои многочисленные вопросы.
Девушка как раз стояла на пороге и, увидев меня, встревоженно воскликнула:
— Ника? — она с секунду изучала мой растерянный взгляд. — Проходи скорей, на улице дождь!
— Дождь? — я непонимающе подняла глаза к небу. — Надо же…
Амелия смерила меня подозрительным взглядом и протянула:
— М-да…
Она провела меня вглубь комнаты и усадила в кресло, немедленно выдав в руки большой тёплый плед.
— Я сейчас сделаю чай, а ты рассказывай, что делаешь в такую рань посреди улицы.
Только закутавшись в тёплый кокон, я осознала, как на самом деле замёрзла. Влажная одежда неприятно липла к телу, но даже этому чувству я была рада. В последнее время ничего, кроме звенящей пустоты в душе, я не ощущала. Амелия вернулась ко мне с кружкой горячего травяного чая. Я обхватила её ледяными пальцами, вдохнула сладковатый цветочный аромат и произнесла:
— С тех пор, как Винсента арестовали, я мечтаю только об одном — заснуть долгим беспробудным сном без сновидений. Хоть немножко забыться и не думать обо всём, что произошло. Я всё ещё не хочу верить, что он меня обманывал. Не хочу думать, что полюбила преступника, и сны… Тревожные сны, в которых я будто ищу его, чувствую, что ему нужна помощь… Но затем наступает утро, и действительность накрывает с головой…
