Ментальная Кухня 4 (СИ) - Злобин Максим

— Тяжелый-то какой, — отдувался Агафоныч, а Санюшка не нашёл ничего умнее, чем просто ронять самокаты на бок, но тут наконец-то: — О!

Три зелёные лампочки вспыхнули, мы запрыгнули на железных коней и буквально в последний момент ушли от преследования. Рванули по велодорожке, оставив людей Волконского рядом с горой опрокинутых самокатов. Почему нам в спину не стреляли — ума не приложу. То ли приказ у них был такой, а то ли отстреляли всё что можно ещё во время автомобильной погони, — кажется, я и впрямь слышал выстрелы, — но факт есть факт.

— Ах-ха-ха-ха! — обернувшись, я увидел как эти здоровенные лбы тоже ковыряются в телефонах и тоже скачивают необходимую приложуху.

Ну а дальше…

Дальше начался, мать его, триатлон. Первая и самая долгая его фаза — это погоня на электросамокатах. Унылое действо, по правде говоря. По вайбу оно напоминало гонку бедуинов на усталых верблюдах.

К этому лету правительством Москвы уже был принят закон по ограничению скорости шеринговых самокатов, и потому… да. С одной и той же скоростью мы двигались по одной и той же дороге. И разрешиться погоня могла только в том случае, если кто-нибудь из нас навернётся, да и то… если быстро встать, то ещё не факт.

Короче!

Таким макаром мы проехали бОльшую часть парка и тут нам выпал шанс. А когда шанс выпадает, им нужно пользоваться. В какой-то момент впереди показалась очередная трасса, пересекавшая парк, но вместо того, чтобы нырнуть под мост, мы помчались наверх. Игнорировали к чёртовой матери светофор и…

— ТУ-УУУ-УУУ!!! — в самую последнюю секунду выскочили из-под колёс большегруза.

Всё по канону! Фура экстренно затормозила, отрезав наших преследователей, и мы выиграли лишнюю минуту, которую потратили на… эх… на поиск нового транспортного средства. Почему «эх»? Да потому что автоугонщики из нас никакие, и пришлось довольствоваться малым. В экстренном порядке мы реквизировали парковую поливайку — маленькую такую машинку со здоровенным бидоном на спине.

Что мы выиграли от этого?

Да нихрена.

По прямой любой автомобиль втопит быстрее любого самоката, да только прямой-то не было. Вокруг по-прежнему был парк. Пока мы ехали по своему единственному маршруту, Волконские срезАли, где только могли, и раз за разом догоняли нас. Когда приближались опасно близко, приходилось включать полив и охлаждать ребят, но какого-то прогресса в погоне так и не наметилось.

Чаша весов застыла. Ни туда не качалась, ни тем более сюда.

Однако всё рано или поздно заканчивается, и даже парк «Яуза» не исключение. В какой-то момент мы упёрлись в забор Выставки, — да-да, той самой, которая в этом мире является аналогом ВДНХ, и на которой мы покупали Лингама. Вот только дорога привела нас не к парадному входу, а к задней, тихой и прогулочной части Выставки.

Ну…

Хочешь не хочешь, а тут наш триатлон перешёл в фазу бега. Перемахнув через забор, мы ломанулись бежать по кустам. Настырные Волконские за нами. И как знать, чем бы всё закончилось, если бы не вовремя замеченный указатель.

— Глянь! — заорал Агафоныч. — Хух… хух… Музей ретроавтомобилей! Хух… хух… под открытым небом! Хух… Нам туда!

Кхм…

Долго ли, коротко ли, мы спёрли ещё одну тачку, на сей раз вообще государственную. Ну распоясался сегодня Василий Викторович, ну да! Ну а что мне теперь⁈ Помирать что ли⁈ Не хочу я помирать!

Итак… «тачка» — слишком неуважительное слово. Мы спёрли мечту. Четырёхглазая кабриолетовая красавица с блестящей решёткой радиатора, острыми крыльями и таким салоном, что аж простынку подстелить хочется, чтобы случайно не потереть кожу. По цвету… м-м-м… не борщ со сметаной, а именно что сметана с борщом. Нежно-розовая, как мультяшная свинка. А под капотом сущий зверь!

— Стойте-стойте-стойте! — орал охранник Выставки, когда мы на всей скорости вынесли ворота и снова выскочили на трассу.

А Волконские… за нами… работали бы ребята на меня, нарвались бы на премию, ну чесслово. Тоже на старинных авто, вот только не такие красивые как мы. Покуда наша ласточка своим внешним видом излучала эдакое беззаботное благополучие, их тарантасы угнетали. Чёрные воронки — ни больше и ни меньше. Аж три, сука, штуки.

И снова погоня, на сей раз в условиях утреннего трафика.

«Что-то надо менять» — думал я: «Что-то надо срочно менять, причём кардинально». Как итог: вот он я, спустя ещё один час погони, выделываю круги вокруг корпуса клиники имени кого-то, и пытаюсь на ходу поменяться с Агафонычем местами.

— Да нахер оно надо⁈

— Да надо, раз говорю!

При всём моём уважении, Агафоныч слабее, и щупальца у него… гхм… короче. Как бы оно ни прозвучало. И потому он не дотянется ими до четвёртого этажа, а вот я при поддержке его источника ещё как дотянусь.

На кой-хрен?

Всё просто. Очень смело, но одновременно с тем очень просто. На крыше стоит больничный вертолёт, — лопасти даже отсюда видно, — и мне срочно нужно взять под контроль кого-нибудь, кто этим самым вертолётом умеет управлять.

— Эть! Блин! Осторожно!

— Ай! Ты мне больную руку отдавил!

Кстати, рука у Агафоныча действительно распухла и посинела. Боец херов, с первого удара умудрился себе что-то сломать.

— Да давай же!

— Да даю же!

— Ыть!

— Эть!

В конце концов мы смогли поменяться местами, я плюхнулся на пассажирское сиденье и взялся за каст. Чтобы найти среди сотни врачей и пациентов дежурного пилота пришлось попотеть. Времени оно заняло прилично, но что теперь? Назад отступать некуда.

Фтух-тух-тух-тух-тух! — разбуженный пилот поднял свою птичку в небо. Частично под моим контролем, а частично убеждённый в том, что так надо, он завис рядом с клиническим корпусом, чуть опустился и скинул лестницу. Ну а дальше — самое сложное.

Схватиться за перекладину, сидя за рулём несущегося на полном ходу автомобиля — это что-то из области фантастики. Пожалуй, даже профессиональные каскадёры с такой задачей не с первого раза справятся, чего уж говорить про нас?

И потому снова пришлось рисковать. Волконские буквально дышали в затылок, но мы всё равно остановились прямо под вертолётом. На то, чтобы забраться на лестницу было всего несколько секунд, но иначе никак.

— Пошёл-пошёл-пошёл!

Старшим нужно уступать, и первым вверх покарабкался Агафоныч. Следом Санюшка, и только потом уже я. Вертолёт начал вертикальный подъём, а Волконские обтекали где-то внизу. Пускай и не в тему, но очень захотелось крикнуть: «Бывайте, ихтиандры хреновы!»

Удержался.

А вот Санюшка, мать его так, не удержался! Не! Главное, у Агафоныча одна рука считай, что нерабочая, я по ходу дела контролирую пилота, а падать с лестницы надумал именно он.

— Ать! — лишь каким-то чудом я успел схватить его за резинку поварских штанов. — Держу!

И благо ещё, что веса в нём как в баране; худющий, зараза. Но! Вместо того чтобы поблагодарить меня за спасение, ирландский принц начал брыкаться и орать:

— Отпусти, ***! Отпусти, говорю!

Ну… да… не шарю в классификации трусов, но штаны врезались в задницу на манер стрингов. Сперва. Потом Санюшка начал из них вываливаться.

— Да твою же мать!

Тогда я схватил его второй рукой. А поскольку рук у меня всего две, то сам начал падать, стараясь при этом зафиксировать ноги между перекладин. Получилось. Да, было очень больно и, кажется, сдуру я себе чуть обе берцовые кости не поломал, но всё-таки зацепился.

Чего не сказать о Санюшке! Этот козёл вообще мне помогать не собирался и прямо на моих глазах вываливался из штанов!

— Руку, придурок! Руку!

— Эть! — из последних сил Санюшка раскачался на спущенных по колено портках, вывернулся, подтянулся и ухватил меня за запястье. Сперва одной рукой, затем второй и вот: летим. Голубей пугаем.

Хитрожопый Агафоныч уже залез в кабину, а я тем временем свисаю на ногах с лестницы. И я-то ладно. Чуть ниже, удерживаясь за меня, летит Дункан Мак Брайан и…

— Ты почему без трусов⁈

— Я у девушки был!