Прошло больше получаса, прежде чем наконец вышла Иветта с той, другой девчонкой, темненькой. Вельтимор насторожился, увидев, что они тащат на себе бездыханного второго парня. В этой Пещере точно произошло что-то плохое, понял он. Вельт разозлился на себя, что не смог быть рядом с Иветтой в тот момент. Но хвала богам, что с самой ней все в порядке. Правда, выглядела она очень уставшей, и Вельту до зубовного скрежета захотелось пойти туда и забрать ее, послав ко всем демонам этот конкурс и все остальное!
Но вот Иветта начала одеваться, что-то выпила из маленького флакона и, забрав свою любимую сумку, отправилась к порталу.
— Полетели, — тут же позвал он дракона. — И как можно быстрее. Если с Иветтой там что-то случится, я эти Ледяные холмы превращу в пустыню.
— Я в деле, — отозвался дракон, довольно хмыкнув.
И они взмыли в небо.
***
На той стороне портала солнце уже садилось, отбрасывая последние лучи на Ледяные холмы, покрытые искристым снегом. Невдалеке справа возвышались снежные пики, похожие на застывшие волны, а за ними, словно пробиваясь сквозь лед, чернели острые скалы.
— Говорят, что среди этих холмов спят древние духи, и если разбудить их, начнется вечная буря, — Анхела поежилась и сильнее закуталась в мех.
— По-моему, куда опаснее дрейфующие снега, — заметила я. И показала вперед: — Смотри, следы. Похоже, Харвина.
— Как думаешь, куда он сразу направился: за змеей или оленем? — задумчиво протянула Анхела.
— Оленя, если повезет, можно встретить на рассвете у незамерзающего ручья, — вспомнила я.
— А змея — ночной хищник, — подхватила Анхела. — Но нам сама она не нужна, достаточно шкурки. Кстати, сейчас как раз снежные змеи меняют кожу, поэтому у нас есть все шансы найти именно ее.
— Ты столько знаешь о них, — с улыбкой заметила я. — Мои же познания о снежных змеях не настолько хороши.
— Ну хоть в чем-то пригожусь, — усмехнулась она. — Предлагаю поискать тихое место ближе к горам и развести костер. А там подумать, что делать дальше. Время все равно у нас еще есть.
Поскольку другого плана у нас не было, я согласилась на этот.
Мы нашли неглубокую пещеру почти у подножья горы и с помощью огненного порошка развели огонь. От согревающего тепла слегка улучшилось настроение, а после пары глотков чая и вовсе все показалось не так уж плохо.
— А что ты еще знаешь о снежных змеях? — вернулась я к прежнему разговору. — Зачем, например, нужны их чешуйки? Я что-то никак не могу вспомнить.
— Их используют для прояснения ума, если не ошибаюсь, — отозвалась Анхела.
Для ясности ума… Что-то не сходится. Для чего тогда они в этом рецепте? Тогда он совсем не похож на рецепт антидота.
Я прислонилась к стене и прикрыла глаза. Странно, но меня начало клонить в сон, а ведь я выпила бодрящую настойку. Некоторое время я пыталась бороться с этим состоянием, но оно все больше засасывало меня. Сквозь эту полудрему мне вдруг показалось, что Анхела встала и куда-то пошла, ничего мне не сказав. Дальше, похоже, я все-таки провалилась в непродолжительный сон, а проснулась оттого, что меня трясут за плечо.
— Иветта, Иветта, — голос Анхелы был испуганный, — змея рядом! Она нас учуяла. Надо уходить!
Я подхватилась и с трудом поднялась, Анхела схватила меня под руку и потянула за собой к выходу из пещеры. Сзади раздался шорох, похожий на скольжение.
— Она близко! — вскрикнула Анхела и потянула меня сильнее, но я не удержалась на ногах, за что-то зацепилась и упала.
Рука Анхелы оторвалась от меня, и девушка сама стала заваливаться назад. Я услышала ее тихий вскрик — и она исчезла во тьме, остался лишь шелест падающего следом за ней снега.
О боги… Неужели там обрыв?..
За спиной раздалось угрожающее шипение. Я развернулась и начала отползать. Змея, белая как иней и почти невидимая на снегу, была совсем близко. Глаза, два черных провала, смотрели прямо на меня. Она высунула раздвоенный язык из пасти и снова зашипела, на острых зубах сверкнул голубоватый яд.
Змея готовилась к броску, а сзади меня был обрыв. Сердце билось так сильно, что с болью отдавалось в висках. И в этот миг, когда мое отчаяние почти достигло апогея, из рукава выскользнула Муна и на моих глазах стала расти в размерах. Подобное я видела впервые и даже забыла как дышать. Снежная змея и Муна одновременно кинулись друг на друга, но мой фамильяр оказался быстрее. Ее зубы вонзились в шею хищника. Снежная змея замотала головой, словно ослепла и потерялась в пространстве. Потом же, дезориентированная, со всей силой ударилась в обледенелый камень скалы и, отпружнив назад, кубарем скатилась в пропасть.
«Уходим», — услышала я приказ Муны.
Она снова уменьшилась до своих размеров, вот только ее лунное мерцание стало тусклее.
— Я не знала, что ты так можешь, — сказала я, наконец поднимаясь на ноги.
«Я еще и не такое могу, — отозвалась она, заползая на меня. — Но если в следующий раз соберешься в логово снежной змеи, согласуй это со мной».
— Обязательно, — со всей искренностью ответила я.
И тут вспомнила об Анхеле, подошла к обрыву и попыталась позвать ее. Никакого ответа и непроглядная тьма.
Боги… Глаза защипало от подступивших слез. Как так вышло? Анхела… Неужели…
«Пойдем отсюда, — поторопила Муна. — Ты тут уже ничем не поможешь. А если думаешь, что снежной змее конец, то ошибаешься. Уверена, она уже оклемалась и ползет обратно сюда. Кстати, тебе были нужны чешуйки. Я видела, пару валялось на снегу».
И действительно, что-то блеснуло недалеко от меня в лунном свете. Я подняла несколько чешуек и с тяжелым сердцем положила их в карман своей сумки. Потом попыталась найти в ней маячок, но его нигде не было. Я даже перетряхнула всю сумку — он исчез. Неужели потеряла?..
Мне стало совсем не по себе: как теперь найти портал? Я собиралась позвать кого-нибудь на помощь, надеясь, что Анхела, возможно, еще жива, просто ранена, но теперь…
Передо мной лежала заснеженная долина, а за спиной возвышались горы, и все, что оставалось, идти вперед, положившись на чутье. Я пошла вдоль горной полосы, понимая, что здесь можно найти больше мест для укрытия, если оно понадобится. Ноги и руки постепенно леденели, дыхание сбивалось, но я продолжала шагать вперед.
Миновав небольшую рощу, я внезапно услышала журчание. А потом и увидела — горный незамерзающий ручей, текущий прямо посреди снежных сугробов. И тут, словно сотканный из лунного света, из-за деревьев вышел белый олень. Его рога сверкали, как тысячи бриллиантов. Я замерла, боясь сделать лишний шаг и потревожить его.
Но вдруг заметила краем глаза еще одну фигуру, крадущуюся с другой стороны. Харвин! Мне показалось, что в его руке блеснуло лезвие. Нет, не может быть, чтобы он решил раздобыть слезы таким зверским способом — причинив оленю физическую боль!
— Стой! — в порыве крикнула я.
Олень встрепенулся, вскинул голову и навострил уши, а потом увидел нас и помчался прочь.
— Ну что ты наделала? — взмахнул в сердцах руками Харвин. — Ты все испортила!
— А ты что собирался делать? Уже совсем ничем не гнушаешься, даже убийством? — я направилась к нему. Во мне все кипело. — На что ты еще готов ради победы, Харвин?
— Да о чем ты? — он посмотрел на меня с подозрением.
— О чем? — я удрученно хохотнула. — О том, как ты украл мои корни морозника в Диком лесу и, как я понимаю, с легкостью расправился с ночным вепрем. А в Пещере Шепота пытался столкнуть Дагрея в озеро, тем самым избавившись еще от одного соперника. И, к несчастью, тебе это удалось. Дагрей вышел из игры.
— Что? Я никого не толкал в озеро! — глаза Харвина округлились. — Я вообще не встречал Дагрея в Пещерах. И корни я твои не крал, сумасшедшая, что ли?
— Как можно еще и так лгать? — я покачала головой. — А что у тебя в руке?
— Серебряная флейта, — Харвин протянул мне предмет, который держал.
Мои щеки вспыхнули от стыда: это действительно была тонкая флейта, которую я так опрометчиво приняла за нож.
