Госпожа преподаватель и Белый Феникс (СИ) - Полански Марика

О’Рэйнер поставил подбородок на переплетённые пальцы и внимательно воззрился на меня. Он смотрел так пристально, что я невольно заёрзала на стуле.

— Тебя это задевает?

Я хотела ответить, что нет, но промолчала. Потому что в глубине души прекрасно понимала: задевает, и ещё как.

Вэлиан усмехнулся и взялся за ручку чашки. Сделав глоток, слегка поморщился.

— Видишь ли, я предпочитаю тёплых женщин в сознании, а не бездыханных и покрытых инеем.

— Вэлиан, ты змей!

Он засмеялся, так заразительно, что я и сама заулыбалась. Ситуация складывалась крайне нелепая. Но смех помог ослабить зажатость, которая, казалось, сковывает по рукам и ногам.

— Так что же все же случилось? — Я протянула руку и взяла из плетёной корзинки курагу.

— С кем ты позавчера виделась? — вопросом на вопрос ответил Вэлиан.

Я нахмурилась. Во-первых, не любила, когда вместо ответов задают вопросы. А, во-вторых, потому что вспомнила просьбу Марты поговорить с ним. В данной ситуации, это могло навлечь неприятности на подругу. А у неё и без того проблем, как блох на псине.

— Ну сначала я была в Академии, отвела положенную пару. Потом нас обрадовали майским балом. Затем я встретилась с подругой. А на обратном пути столкнулась с одним очень неприятным человеком.

— А что за подруга? Кто она?

Я поджала губы, стараясь подобрать правильные слова. Возникло ощущение, что я не у себя на кухне пью чай, а нахожусь в допросной. И от этого захотелось съёжиться и ничего не говорить. Но и молчать не имело смысла.

— Марта Фиссо. Жена генерала Фиссо, которого сейчас подозревают в организации помощи подпольщикам, из-за которых произошел Разлом в Бергедере.

Вэлиан аж присвистнул. Он откинулся на спинку стула и сложил руки на груди.

— И что же Марта хотела от тебя?

Я пожала плечами и перевела взгляд с него на кухонный шкафчик. Судя по солнечному зайчику, расплывающемуся по стеклу, все же наступало утро.

— Она хотела, чтобы я поговорила с тобой о её супруге. Она утверждает, что Карл не виновен и что его подставили. Она хочет встретиться с тобой лично.

— А как хорошо ты знаешь свою подругу? — В голосе Вэлиана прозвучали металлические нотки. Мне стало неприятно, будто он не Марту подозревает в злодеяниях, а меня.

— Достаточно хорошо, — в тон ему отозвалась я и взялась за чашку. Однако пить не стала, поскольку чай был по-прежнему горячим. — У тебя есть подозрения относительно неё?

Вэлиан не ответил.

— Мы с Мартой учились вместе и были близкими подругами, — продолжила я, стараясь не обращать внимание на его помрачневший вид. — Она же помогла мне устроиться в Академию, когда все остальные отказались помочь. Я перед ней в долгу.

— Помощь — это не долг, чтобы его возвращать.

— Только не надо быть свиньей, — завелась я. Мне совершенно не понравился тон, с которым говорил Вэлиан. Звучал он уж очень оскорбительно. — Мы все оказываемся в трудных ситуациях, и нужно быть благодарными за тем, кто помогает. Если бы не она, то неизвестно, где я была бы сейчас.

— А ты не думала, что она могла тебя специально устроить в Академию?

Я посмотрела на него, как на сумасшедшего.

— Если она такой хороший стратег, что просчитала даже нашу случайную встречу в галерее и то, что мы вообще будем общаться, то тогда это ей нужно предъявлять обвинения, а не Карлу.

На это Вэлиан лишь пожал плечами. Но его взгляд мне не понравился ещё больше, чем тон, с которым он говорил.

— И в конце концов, — продолжила я, — если кого-то подозревать, так это Абрахама ван Вилсона. Это его я встретила на улице, когда шла обратно домой. Уж не знаю, зачем такому человеку, как он, потребовалась Академия, но он слишком уж часто там стал появляться. Да еще и майский бал в его честь организовали. Мерзость!

— Не очень-то тёплые чувства ты питаешь к нему, — сказал Вэлиан и потянулся за ещё одной конфетой.

— Не тебе ли знать, что именно меня связывало с ван Вилсоном и почему я его терпеть не могу. К тому же, ты так и не рассказал, что произошло со мной.

О’Рэйнер медлил с ответом, будто не желал отвечать вовсе. Я же сгорала от любопытства, но давить не решилась. Мало ли, вдруг ещё упрется и не станет отвечать совсем.

Прожевав конфету, он быстрыми глотками допил чай и поднялся из-за стола.

— Тут два варианта: или последствия меняющейся магии после Разлома, или проклятие кого-то из тех, с кем ты встречалась незадолго до того, как вернуться домой. Артариум Вертолис.

— Проклятие Льда, — выдала я на автомате и подняла на него взгляд. — Человек обречён замерзать до тех пор, пока Тьма Бездны не поглотит его душу. Но насколько мне помнится, его не применяли в течение последнего тысячелетия. Более того, оно считается забытым в использовании, если можно так выразиться.

— Так-то оно так… — Вэлиан поджал губы и подошел к мойке. Вымыл чашку вместе с блюдцем, вытер полотенцем руки и облокотился на кухонную тумбу, стоящую рядом с мойкой. — Но Артариум Вертолис может быть и последствием изменяющейся магии, когда её много, а носитель недостаточно силён, чтобы противостоять или приспособиться к ней. — Он немигающе уставился на напольные часы, задумчиво почесал подбородок пальцами. — Надо будет проверить одну теорию.

— Ты о чём? — не поняла я.

— Да так… — Он моргнул и как-то растерянно улыбнулся. — Передай подруге, что она сможет найти меня в Департаменте Магической Безопасности. Господин Ланс её проведет.

И с этими словами он покинул мои апартаменты.

***

— Весьма странный выбор места встречи. — Марта подошла ко мне неслышно и подсела рядом. Помолчав, она воззрилась на статуи богов и тяжело вздохнула. — Хотя помнится, раньше ты искренне верила, что судьба находится во власти богов. И, если с ними договориться, они устроят всё в лучшем виде.

— Как видишь, договориться с ними мне не удалось. — Я фыркнула, окидывая подругу взглядом. На ней было платье из тяжёлого чёрного бархата и малюсенькая шляпка с перьями и вуалью. — А я предпочитаю не тратить время на тех, кто меня не слышит. Как ты? Встретилась с Вэлианом?

Марта неопределённо пожала плечами.

— И да, и нет. Я была у Вэлиана, но сомневаюсь, что мне удалось убедить его пересмотреть дело Карла. Он удобный подозреваемый. Я бы сказала, даже слишком удобный. Вэлиан говорит, что у них есть переписка с неким Максом Аксельфордом, одним из лидеров революционного движения «Истинные сыны Вартрана». И что этот самый Аксельфорд указал на Карла, как на главного поставщика взрывных артефактов.

Она громко шмыгнула носом, пытаясь сдержать подкатывающие слезы. Я взяла её за руку и осторожно сжала. Марта мягко высвободилась и, достав из ридикюля платочек, прижала его к уголку глаза.

— Но я… — Она снова шмыгнула и почесала нос. — Я не верю, что Карл на такое способен. Кто угодно, но только не он. Карл очень предан своему делу, своей стране. Я больше, чем уверена, что его хотят подставить. Все эти письма, встречи якобы с ним… Я не верю!

Она разрыдалась. Сначала тихо, потом плач становился всё громче, надрывнее. Меня охватили смешанные чувства беспомощности и отчаянья. Я обняла подругу, и она уткнулась в моё плечо. Марту трясло, а я чувствовала глубокую вину и стыд за то, что не могу ей помочь. Даже подходящих слов не находилось. А те, что приходили в голову, я не осмелилась сказать вслух, боясь, что сделаю только хуже.

Промокшая насквозь от слез ткань неприятно липла к коже, а секунды превратились в вечность. Меня накрыло чувство отупения. Как будто это не я обнимаю подругу, а наблюдаю за всей этой картиной со стороны: вот некая рыжеволосая женщина гладит по плечам другую, словно это могло помочь отогнать нависшее над ней горе. Однако прекрасно понимала: если не случится чудо, то Карла Фиссо казнят, а его супруга обречена на пожизненный позор. Её не возьмут даже в гувернантки. А это означало только одно: или она умрет от голода, или будет вынуждена работать в какой-нибудь блудильне в надежде свести концы с концами.