Миссия: соблазнить ректора (СИ) - Летова Ефимия

— Неправда! — вскипел Юс, сжал кулаки. — Это он! Это всё он! Он хотел заставить её замолчать!

— Возможно, — вздохнула я. — Возможно, Сэйна припёрла его к стенке, и верлад Кертон угостил её смертоносной водичкой без вкуса и запаха — на всякий случай, после чего избавился от настырной свидетельницы. Но мне не хочется так думать. В конце концов, Сэйна действительно была в теплице… Хотя и не знала, какая именно часть дерева используется для изготовления яда.

Миар медленно перевёл взгляд на Ванду. В одном из ушей девушки была точно такая же серьга, как у меня на ладони. Мочка второго уха была пуста. Под его взглядом Ванда схватилась за ухо ладонью.

— Думаю, одинаковые серёжки были подарены дружным сестричкам дома.

— Три серёжки, — озвучил вслух Миар. — Четвёртая, надо полагать, навсегда осталась у лады Сэйны?

— Четвёртую она подарила на память своему самому преданному другу и единственному поклоннику после потери, — я кивнула на проколотую бровь Юса. — Или ты сам её забрал? Как и ключ от хранилища?

Юс не ответил.

— После смерти Сэйны место в Академии освободилось, и вы взяли на него другую девушку. Девушку, которая носит ту же самую фамилию и приходится двоюродной сестрой погибшей, верно? Предполагаю, что в начале этого года они с Юсом обнаружили общую цель — отомстить тому, кого считали убийцей, причём именно его оружием. Но почему именно сейчас? И как вы узнали рецепт рицинида?

— Про то, что Кертон готовит некий тайный, а значит, незаконный яд, я узнала от Сэй, — совершенно спокойно отозвалась Ванда. Она продолжала рассматривать окно, хотя ничего интересного ни за ним, ни около него не было, а мне оставалось только гадать, моё ли присутствие делало её такой откровенной, или, как и мне отчасти, ей самой хотелось во всём сознаться. — Еще тогда, два года назад. Мы были очень близки, родились с разницей всего в пару недель, наши отцы — братья, всё детство проводили вместе. Мы очень скучали друг по другу, постоянно переписывались, делились всем без утайки. Я не собиралась поступать в Академию, хотя готовились мы тоже вместе. Родители планировали переезд в другую страну сразу после Громницы и подумали, что нет ничего страшного, если год я посижу без обучения. Сэй в своих письмах рассказывала о проведённом расследовании. Сначала это было забавно и весело, но потом ей стало по-настоящему страшно. Она действительно увлеклась верладом Кертоном… настолько, что даже при нашем уровне доверия не называла в письмах его имени. Наверное, ей казалось, что так романтичнее. Рецепт яда и технологию приготовления она не знала, разумеется, но знала ингредиенты. У Кертона есть закрытая лаборатория на территории Академии, там хранилось всё необходимое. Спирт, уксусная кислота, углекислый кальций… И отводки рицинии. Я не забеспокоилась, посколько понятия не имела, насколько это опасно, до последнего момента не верила. Когда она умерла… Я решила постепенно во всём разобраться. Поругалась с родителями насмерть, но всё же отправилась сюда, договорилась с верладом Лестарисом — возражать он не стал. Решила, что если даже дело действительно в какой-то дурацкой простуде, то я… я доживу её жизнь. Доучусь в Академии, о которой она так мечтала.

— Почему вы стали красть ингриденты только сейчас? — мне стало ещё более тошно, чем когда вчера Миар ворвался в нашу с Юсом комнату.

— Мы в общем-то и не общались до этого… Внешне я и Сэй не слишком похожи, а на одинаковые фамилии мало кто обращал внимания. Бывают же такие совпадения. Да и Юс сам по себе не очень-то общительный. Мы познакомились ближе совершенно случайно, верлада Алазия в начале этого года устроила своеобразные командные игры, научную эстафету по спагиромагии, разделила курс на две группы и поставила нас с Юсом капитанами. Нам пришлось вместе продумывать стратегию игры, мы разговорились. После того, как мы поняли, что оба знали Сэй и оба хотим разобраться в её смерти, то… обменялись информацией и составили план действий. Воспользовались ключом от хранилища, позаимствовали несколько необходимых ингридиентов… Так или иначе, верлад Кертон виновен в смерти Сэйны. И он должен ответить за это.

Она действительно не сомневалась в своих словах.

— И он ответит! — подал голос Юс. — Уже ответил. Нетрудно было догадаться, что из уксусной кислоты и углекислого кальция можно получить ацетат кальция, после выпаривания и нагрева произойдёт его разложение с образованием карбоната кальция и димети́лкето́на… Последний обладает обезжиривающими свойствами, очевидно, что именно им нужно обрабатывать рицинию.

— Вы сумасшедшие?! — выкрикнула я в ужасе. — Рициния ядовита, её пары, вы… Вы же сами можете умереть! И вы так спокойно говорите об убийстве человека, вы понимаете хоть…

Миар резко поднялся, ухватил меня за руку и потащил прочь из аудитории. Молча закрыл дверь её на ключ снаружи.

— Иди… Нет, никуда не иди. Стой здесь и карауль этих двух… мстителей безмозглых. Уйдёшь — не женюсь, поняла, сыщик доморощенный?

Это он что же… снова разговаривает со мной нормально?! И даже шутить пытается?!

— Поняла, — пискнула я. — Стою, как вкопанный столб. А вы ку…

Миар не ответил: бросился бежать так стремительно, что взметнувшийся за его спиной лёгкий плащ походил на крылья.

Глава 44

Вернувшийся приблизительно час спустя ректор был чернее тучи и разговаривал так, будто ему надо озвучивать Громницу заместо замолчавшего грома. Я не обращала на его справедливое негодование внимания, сконцентрировавшись на основной цели: прилипнуть к нему и ни в коем случае не отлипать, пока он мне всё не расскажет. При любой попытке прогнать меня, затыкала уши, мотала головой, мычала, рычала и всё равно никуда не уходила. Под конвоем двух служащих Юса и Ванду препроводили к целителям, а мы с Миаром — безо всякого конвоя — дошли до ректорского кабинета. К тому моменту я так устала от всего, что романтические мысли улеглись на дно души мокрыми тряпочками. Здесь, в кабинете, было темно и безлико, хотя пухлый кожаный диван и два кресла явно были призваны создать относительно уютную обстановку. Вскоре нам даже принесли обед на подносах, и я заставила себя что-то съесть. Ну а потом мы сели на стулья по разные стороны от большого тяжёлого стола, старательно глядя сквозь друг друга, и Миар стал рассказывать — без особого желания, понимая, видимо, что иначе он от меня не отвяжется.

Кертон оказался вполне себе жив. Приготовленное Юсом и Вандой «угощение» было составлено почти по всем правилам озвученного верладом Грамом рецепта, за одним маленьким исключением: вместо бобов рицинии ребята взяли её листья и цветы. Нашинковали, выжали, обезжирили демителикетоном, но, не зная определённых нюансов, окончательно избавиться от запаха не смогли. Так что к подменённой воде преподаватель на своё счастье не притронулся. За этот час Миар успел отправить гонца в Асветон, за полицией, открыть и изучить доморощенную «лабораторию» своего отныне уже бывшего друга, сорганизовать нахождение всей троицы действующих лиц под охраной доверенных слуг и присмотром дежурного лекаря…

— Зачем ему было это надо? — мрачно осведомилась я.

— Деньги. Деньги… и амбиции. Вакантное место ректора, между прочим, тёплое место. Кому, как не тебе, знать, как далеко можно пойти ради денег… Или ради чего ты там на это всё пошла. А ведь Кертону даже спать ни с кем не пришлось.

— Ну, да, просто образец благочестия. Всего-навсего изготовлял на продажу орудие убийства, какая чепуха! Что будет дальше? С ребятами, я имею в виду. Вы сдадите их полиции? Отчислите их?

— Не знаю, — Миар досадливо переплёл пальцы. — Хотелось бы убедиться, что все выживут, для начала. Если всё обойдётся… Кой бездны мне сдавать их в полицию? В плане отчисления — весьма вероятно, но тоже подумаю. Лучше держать такие активные кадры под присмотром. Как ты разговорила наших ядоваров?

— Сказала, что обеспечу им деловое свидание с Грамом. И постараюсь спасти рицинию.