Эпоха героев (ЛП) - Нира Страусс

— Мэддокс, поможешь?

Мой спутник вышел из ванной, уже облачённый в доспехи истинного воина, с влажными волосами и рогами. Я, как всегда, растаяла при виде его. В чёрном на нём было что-то такое, что заставляло меня вздыхать. Его плечи выглядели ещё мощнее, а драконья одежда была создана для его крыльев и огня. Не требовалось вырезать отверстий, как в прочих рубахах.

— Я сам месяцами учился застёгивать… — Он умолк.

Остановился в паре шагов и смотрел так, словно увидел нечто ошеломляющее. Я моргнула.

— Что?

Но он смотрел не на меня, а в зеркало.

Напряжение охватило меня.

— Ты их видишь?

Он заговорил очень медленно:

— Так вот что ты несла всю жизнь? Вот это — тот груз, который я ощущал?

Я рассказывала ему обо всём, что случилось в Анисе, но слышать — одно, а видеть — совсем другое. Сказать, что тени бродят за мной в зеркалах, казалось бредом, пока их не видишь, как они тяжело дышат мне в плечо, в шею.

Он впервые ощутил их в бою и остолбенел. Теперь же видел в зеркале, как и я.

Наверное, дело было в узах. С каждой нашей встречей, каждым поцелуем, каждым днём вместе они крепли.

Я склонила голову.

— Первая явилась, когда мне было четыре. Один человек попытался надругаться над моей матерью, пока она работала в таверне; она защищалась, они сцепились, а я страшно испугалась. Когда он рухнул на пол, я даже не понимала, что произошло. У него… у него пошла кровь из глаз. Что-то тёмное выскользнуло из-под его тела и проскользнуло под мои ноги, и я почувствовала… почувствовала, что это сделала я. — Я запнулась. — Это также был первый раз, когда мать меня ударила. Долгие годы я верила, что заслужила это.

Он преодолел расстояние медленными шагами, и я ощутила его тепло у себя за спиной. Впервые я стояла перед зеркалом с кем-то ещё — и тени вдруг осознали его присутствие. Они расступились, чтобы дать ему место, и закружили вокруг, любопытные.

Особенно последняя.

— Я вижу Брана, — прошептал он.

— Самые недавние образы — самые отчётливые, но постепенно они стираются и теряют свою сущность. Думаю, в этом моя вина — я держу их слишком долго. Их оив слабеют без доступа к Кранн Бэтахд.

— Тогда освободи их.

— Я не могла вернуться к Священному Древу с тех пор, как оно изгнало меня за то, что я ударила его. Думаю, оно сердится на меня.

— Сегодня Самайн.

Самайн. Время, когда завеса между живыми и мёртвыми истончается. Праздник в честь Луксии, которая даровала меня тьме. Возможно, магия этого дня позволит мне добраться до Древа.

Это была неплохая мысль, но…

Я повернулась к нему.

— Сегодня нам предстоит сражаться. Всё в порядке, — поспешно добавила я, заметив его взгляд. — Я давно живу с этим, привыкла.

Он смотрел недовольно, но не возразил. Знал, что я права.

— Попробуем потом, — сказал он.

Потом, повторила я с тоской.

— Хорошо.

Не глядя больше в зеркало, он наклонился и коснулся моих губ лёгким поцелуем. И по какой-то причине глаза мои наполнились слезами.

— Я рад, что вижу их, не только ты.

— Для меня они делают тебя ещё прекраснее и смелее, ша’ха.

Если бы он не сказал мне уже, что любит меня, я поняла бы это сейчас. Ни один мужчина не посчитает красивой девушку, окружённую мёртвыми, если он не влюблён.

— Ойсин и остальные перенесли всё оружие и припасы в бухту? — спросил Пвил.

Ульстер, новый командующий армией, кивнул. Он указал на карту столицы, разложенную на столе библиотеки.

— Они вместе с солдатами всё разместили. Там три батальона пехоты и четыре эскадрона кавалерии. Как мы и говорили, здесь, во дворце, останется целый полк с двумя надёжными полковниками, чтобы защищать жителей. Друи возведут магический барьер, чтобы изолировать их, хотя не уверены, что демоны не смогут его разрушить.

Я задумалась. Многие демоны уже сражались с сидхами. Элот, например. Они знали, против кого идут, и обладали мощью.

Но они были также изголодавшиеся, а Теутус шёл не просто воевать. Он шёл с единственной целью — избавиться от меня. И я была уверена, что именно на это он бросит все силы.

Я положила ладони на поверхность стола и наклонилась вперёд.

— Помните главное: Теутусу запрещено ступать в Гибернию. Чем дольше он здесь пробудет, тем слабее станет и тем уязвимее будет. Его нужно отвлекать и, если получится, оттянуть от Толл Глойр. Если мы сумеем победить его самого, демоны утратят смысл продолжать войну; я убедилась, что они верны до смерти, но не дальше. А у их короля нет наследников.

Все взгляды обратились ко мне и к Каэли, стоящей рядом.

Мы обе фыркнули.

— Мы не собираемся править демонами и уж точно им недостойны.

Мэддокс усмехнулся, и мы снова углубились в обсуждение позиций и планов.

— В домах всё ещё остаются люди, верно? — спросил Абердин.

— И, к несчастью, кое-где сидхи, — подтвердила Гвен. — Несколько патрулей обходили улицы, напоминая, что самое безопасное место — дворец, но мы не можем заставить их довериться нам. Сейчас торопят тех, кто ещё решился принять убежище, кое-кто всё ещё добирается с окраин.

Веледа вздохнула.

— Они задерживаются, потому что многие дворяне тащат сундуки и чемоданы. Боятся, что разбойники воспользуются их отсутствием и всё разграбят.

— И будут правы, — заверил Ронан с улыбкой. — Но, если кто-то останется без защиты только потому, что не мог бросить пару ценных картин, сам виноват.

— Лучше бы ты и твои девицы не воспользовались хаосом, чтобы…

Дверь библиотеки распахнулась настежь.

Мы все увидели, как вошёл Оберон, и замерли. Он прихрамывал, его бордовая рубашка была изодрана, а длинная царапина пересекала лицо от брови до подбородка. Судя по засохшей крови на шее, всё было ещё хуже и только начало заживать.

Ковры приглушали его неровные шаги. Он бросил на пол, к ногам Веледы, охапку чёрных тканей.

— Что это?

— То, что осталось от вайдеру.

Веледа отреагировала… никак не отреагировала. Она смотрела с ледяным спокойствием на куски ткани, некогда содержавшие трёх могущественных существ — создателей проклятой короны, которую она теперь носила.

Я мельком подумала, какими они были под капюшонами или же представляли собой лишь призраков, существующих благодаря чёрной магии.

Веледа наступила на ткани, приблизившись к фею, и его рога качнулись, когда он инстинктивно отпрянул на шаг.

— Так вот чем ты занимался, пока мы обсуждали важные дела?

— Избавлялся от трёх возможных угроз, да. Теперь те, кто укроется во дворце, будут действительно в безопасности.

— Больно было? — Она кивнула на его раны.

— Как я и подозревал, в них ещё оставались отголоски сидхской жизни, и они не смогли устоять перед моим повелением исчезнуть. Но ушли они явно не с песнями и улыбками. — А потом, прекрасно осознавая всех свидетелей и пульсирующую жилку на шее Веледы, ухмыльнулся дерзко: — Почему? Хочешь снова намазать меня мазью?

О нет.

— Разумеется. Реанн, займись её величеством. — Веледа обратилась к своей вечно недовольной фрейлине. — Приготовь ему ванну, чтобы восстановился к полуночи. Скажи брауни на кухнях, пусть принесут его любимые блюда.

Оберон нахмурился, серебристые глаза прищурились.

— Какого хрена ты несёшь?

— И отдай ему королевские покои, сомневаюсь, что его надменная задница отдыхала как следует на таких простых кроватях. По факту он — иностранный король на человеческой земле. Его следует ублажить.

— Вел, я не хочу, чтобы ты обращалась со мной как с…

— Королева Веледа, если тебя не затруднит. — Она вскинула брови на Реанн. — Ну?

Та проявила благоразумие и не возразила. С почтительным поклоном указала Оберону на дверь.

— Ваше величество, если будете так любезны последовать за мной.

— Чёрт! — взорвался Оберон, и несколько ламп нурала разлетелись вдребезги. — Ладно, будь упрямой занозой в заднице, если тебе от этого легче. Но ещё спасибо скажешь, когда вытащишь этот кол из… Твою мать!