Владыка костей (ЛП) - Пирс Эйден

Закрыв за собой дверь, она молча подошла к краю кровати и опустила взгляд на меня. Не знаю, как я это почувствовала, но в ней не было той жестокой энергии, которую источал мой пленитель, несмотря на ее пугающий облик.

Она казалась мягче. Спокойнее.

— Кто ты? — хрипло спросила я. Каждое слово будто царапало изнутри. Возможно, я перестаралась с криком, но я была так зла, что ничего не могла с собой поделать. Сейчас же на борьбу уже не осталось ни сил, ни желания.

— Меня зовут Хольга, — ответила она мягко. — Я твоя помощница.

Я нахмурилась, пытаясь понять, что она имела в виду.

— Помощница? В смысле, моя служанка? Обычно у пленников не бывает слуг.

— Учитывая, к чьей кровати тебя приковали, ты не обычная пленница, верно?

Все мышцы в животе напряглись.

— Подожди. Я думала, это теперь моя комната. Чья тогда эта кровать?

Неужели, это спальня Владыки Костей? Жар взметнулся к лицу от одной этой мысли. Нет. Эта комната недостаточно роскошна, чтобы принадлежать ему. Конечно, она была огромной. Но в ней не было того великолепия, что было в первой комнате. Здешняя обстановка нагоняла тоску своими темными тканями, выцветшими обоями и пыльными гобеленами.

Тогда чья же это спальня, если не Владыки? Может, кого-то из высокопоставленных членов его дворца?

Меня собираются подарить кому-то? Я поежилась от этой мысли.

— Этот мир не добр к живым, — сказала женщина, игнорируя мой вопрос. — Я здесь, чтобы помочь твоему хрупкому сердцу продолжать биться. Начнем с того, что тебе нужно поесть.

Она кивнула на поднос в руках.

Я не знала, сколько времени прошло с последнего приема пищи, но желудок заурчал от запаха. Я боялась даже представить, что считается едой в царстве мертвых, но что бы ни лежало на том подносе, я бы это съела.

— Как тебя зовут, милая? — спросила она, подходя ближе.

— Рэйвен.

— Леди Рэйвен, — медленно повторила она. — Я бы сказала, что рада знакомству, но… не самые приятные обстоятельства, правда?

Хольга поставила поднос на тумбочку у кровати, и, щелкнув пальцами, расстегнула мои наручники. Те с треском распались, и я вздрогнула от неожиданности, потирая онемевшие запястья. Потом я увидела, как она полезла в свое разорванное платье, и совершенно невозможно, достала оттуда наполовину пустую бутылку вина.

— В этих ржавых штуках больше нет нужды, — сказала она, махнув рукой. Наручники взлетели в воздух и плавно опустились рядом с подносом. — Так ведь лучше, правда?

Я кивнула, все еще пораженная.

— А ты не могла бы снять цепь с ошейника? Я бы хоть немного размялась, прошлась по комнате, — я попыталась сказать это как можно спокойнее, с невинным выражением лица.

Если только представиться второй шанс, я снова попробую сбежать.

— Боюсь, не могу, — ответила она. — Моей силы недостаточно, чтобы сломать темную магию, вплетенную в этот ошейник. Но ее хватит, чтобы ты могла свободно передвигаться по этой комнате. Вон там полка с книгами.

Она указала на противоположный угол комнаты, где вдоль стены тянулась встроенная книжная полка, заполненная древними фолиантами в кожаных переплетах.

— Можешь читать у камина. Это поможет отвлечься от того, что будет дальше.

— А что будет дальше? — спросила я, поджав губы.

— Много страданий, — пробормотала она, скорее себе, чем мне.

Я приподняла бровь, глядя на нее, и задумалась, как давно она здесь? Сколько собственных страданий ей довелось пережить?

— А кто ты? — спросила я после паузы.

— Ведьма, — спокойно ответила она. — Хотя моя магия уже не так сильна, как при жизни, но я все еще могу использовать простые заклинания.

Она развернулась и направилась к двери на другом конце комнаты.

— Давай сначала тебя отмоем, а потом будешь есть.

Как бы мне ни хотелось есть, еще больше мне хотелось в ванну. Из-за запекшейся на коже крови, въевшейся грязи и липких следов от рук из темницы, я готова была растирать себя до ран.

Хольга распахнула гладкую черную дверь и открыла взору элегантную ванную комнату с зеркалами, а в середине — сама ванна на лапках.

— Пойдем, дорогая, — сказала она, махнув рукой, приглашая меня следом. — Я наберу тебе воду.

Я замешкалась, глядя ей вслед и гадая, неужели она рассчитывает, что я смогу пройти так далеко с цепью на шее. Она, конечно, провисала, но явно была слишком короткой. С недоверием я встала и медленно пошла вперед, готовясь к моменту, когда цепь натянется и остановит меня.

Но, как и сказала Хольга, цепь продолжала вытягиваться из изголовья кровати с каждым моим шагом. Я остановилась в дверях ванной и оглянулась через плечо, пораженная, насколько же длинной она была, эта цепь, которая все еще держала меня на привязи.

Я повернулась обратно к Хольге. Она как раз доставала полотенце из черного лакированного шкафа возле раковины, пока вода все продолжала набираться в ванну.

— Давно ты в этом замке? — спросила я. Это была неловкая попытка завести разговор, но, может, если я буду достаточно настойчива, она ответит хоть на что-то. На те вопросы, что Владыка Костей оставил у меня в голове, словно выжженные клейма.

— Много, очень много лет, — ответила она.

Она подошла к ванне и перекрыла воду. Я невольно уставилась на струйки пара, поднимающиеся от поверхности. Уже представляла, как теплая вода коснется моего замерзшего тела, и с трудом сдерживала желание броситься в нее без раздумий.

— Залезай, пока не остыла, — поторопила Хольга.

Я сделала несколько осторожных шагов. Цепь не дернулась, не остановила меня, и с облегченным вздохом я погрузилась в воду.

Тепло окутало меня, разогревая уставшие мышцы, проникая в кости и вымывая из них холод. Это было блаженство. Я медленно скользнула в воду почти до самых плеч, позволив ей унести хотя бы часть боли и напряжения.

— Ты заботишься о большом количестве пленников? — спросила я, снова пытаясь выудить хоть какую-то информацию.

Хольга покачала головой и протянула мне тряпку с бруском рубиново-красного мыла. Я сразу же начала отмываться, яростно скребя кожу, будто могла смыть не только кровь и грязь, но и тревогу, страх, бессилие. Все то, что давило на грудь и мешало дышать. Пытаясь удержаться хоть за какую-то надежду, я все же начинала понимать: ситуация безнадежна.

— А сколько здесь вообще людей? — я понизила голос. — Ты помогаешь кому-то еще?

Пока я не встретила ни одного живого человека. Но не могу же быть здесь единственной? Не может же быть так, что я одна, во всем этом мрачном царстве?

— До тебя здесь был только один человек, — ответила Хольга с раздражением. — Поторопись. Нам еще предстоит одеть тебя.

— Это была Катрин?

Ведьма застыла на месте. Ее пустые глазницы будто впились в меня, и от этого взгляда у меня побежали мурашки по коже.

— Не произноси здесь это имя, — сказала она с угрозой в голосе. — А теперь вставай. Живо!

Фыркнув, я нырнула с головой под воду и начала оттирать кровь и грязь из волос, мечтая о том, чтобы под рукой оказался хотя бы кондиционер, расчесать ломкие пряди будет задачкой. Когда я отмылась насколько возможно, хотя изнутри все еще чувствуя себя грязной после той ямы, — выпрямилась и повернулась к Хольге, которая уже ждала с полотенцем в руках.

Завернутая в полотенце, я направилась обратно к кровати. Цепь тем временем затягивалась обратно в стену, словно была прикреплена к какому-то волшебному блоку. Хольга деловито проследовала к шкафу у дальней стены, распахнула дверцы и принялась перебирать висящие там наряды. Она достала тонкую белую ночную сорочку с поясом на талии и подошла ко мне, подтолкнув, чтобы я встала.

Это было платье на запах, оно легко надевалось, не мешая ошейнику.

— А черной не найдется? — спросила я, криво усмехнувшись. — Белый — совсем не мой цвет.

Если бы ведьма могла моргать, уверена, она бы сейчас это сделала.

— Черное носят лишь те, кто в трауре. Или кто мертв. Ты не относишься ни к тому, ни к другому.