Сол-Сити (ЛП) - Кэссиди Пенн

Я встала и оделась так быстро, как только могла, стараясь не думать обо всех причинах, по которым это была ужасная идея. В свое время у меня было много ужасных идей, и я почти уверена, что со мной все относительно в порядке. Я старалась двигаться как можно тише, не желая производить слишком много шума и разбудить Гарета по соседству. Если бы он вошел в эту дверь, все было бы кончено.

Одетая в черную толстовку с капюшоном, спортивные штаны и кроссовки, я прокралась по коридору, через вестибюль, в кухонную зону и вышла через заднюю дверь консульства, минуя гараж и пройдя весь путь до ворот, где на сторожевой вышке стояли два охранника. Они уже несколько раз видели, как я приходила и уходила, поэтому я вела себя непринужденно, лучезарно улыбаясь и помахивая временным удостоверением личности, которое спрятала в кармане. К моему удивлению, охранники открыли ворота без каких-либо вопросов, и я была свободна.

Я посмеялась над собой, направляясь на улицу, щурясь от яркого солнечного света, который не привыкла видеть так близко. Это была либо действительно плохая идея, либо невероятно хорошая.

Мне потребовалось меньше пяти минут, чтобы поймать такси. Водитель был человеком, и она улыбнулась мне, когда я дала ей туманные указания, проведя всю поездку, разинув рот от изумления, глядя в окно на залитый солнцем мегаполис, пока мы ехали по городу. Днем все выглядело так по-другому — цвета, улыбающиеся лица и запах солнечного света.

Мы ехали десять минут, и я наконец начала понимать, где мы находимся. Перед Апекс выстроилась длинная очередь людей. Я была удивлена, учитывая тот факт, что было светлое время суток. Облегчение захлестнуло меня. Я беспокоилась о том, что проделаю весь этот путь только для того, чтобы снова повернуть назад, если заведение будет закрыто на весь день.

Поблагодарив таксиста, я подошла к началу очереди, рискуя, изображая уверенность, которой не чувствовала, и была удивлена, что вышибалы узнали меня и помахали рукой, пропуская внутрь. Я полагаю, что наличие друзей на высоких постах имеет свои преимущества. Мне пришлось напомнить себе, что не только мои друзья занимали высокие посты и что мое лицо было узнаваемо по всей стране и, возможно, даже во всем мире.

Эта мысль потрясла меня до глубины души и вызвала легкую тошноту. Я скучаю по тем дням, когда была всего лишь безымянным человеком. Отбросив все заботы, которые я могла бы отложить на потом, я направилась в Апекс, пробираясь сквозь густую толпу, которая уже начала собираться. На этот раз я не выглядела, как торчащий больной палец в своем маскарадном платье и туфлях на каблуках, и натянула капюшон, чтобы не привлекать к себе столько внимания на случай, если кто-нибудь меня узнает.

Гремела музыка, люди пили, курили и танцевали. Некоторые собирались группами, и я заметила, как многие обменивались деньгами, говоря мне, что это только вопрос времени, когда будет объявлен бой. Казалось, что даже днем это место было такой же горячей точкой, как и ночью.

Я пробралась сквозь толпу к бару, заказав пиво, просто чтобы занять руки. Я держалась в основном особняком, пока по комнате не разнеслось знакомое эхо микрофона. Я привстала на цыпочки, когда лысый диктор со всеми татуировками вывел двух человек на середину комнаты.

Потягивая пиво, я медленно двинулась к центру комнаты, где зеваки образовали открытое пространство. Люди толкали друг друга, чтобы занять лучшую позицию, но в глубине души я повторяла то, что сказал мне Уор о том, чтобы стоять слишком близко к сражающимся.

Первая драка была между двумя вампирами. Они были женщинами, и, к моему удивлению, казалось, что они на самом деле друзья, и что эта драка была просто чем-то, что они затеяли ради развлечения. Они вдвоем обменялись дружескими шутками, прежде чем начать, и каким-то образом тот факт, что они не пытались убить друг друга, успокоил меня. Это было для них отдушиной.

Вампиры были чертовски быстры. Они двигались в смешении цветов и ветра, слишком быстро, чтобы можно было разглядеть детали их движений. Невозможно было сказать, кто кого куда ударил и кто пролил первую кровь. Но каждые несколько секунд один из них с глухим стуком падал на землю, в то время как другой насмехался над ним, доводя толпу до исступления.

Я находилась по меньшей мере на расстоянии четырех человек от начала толпы, так что решила, что нахожусь в безопасной зоне. Одного из вампиров уже отбросило в толпу, сбив с ног нескольких человек, которые стояли слишком близко.

Когда одна вампирша, наконец, выдохлась, другая помогла ей подняться на ноги, и две женщины ушли вместе, победительница забрала свой выигрыш у вышибалы, который стоял рядом с ведущим.

Адреналин струился по мне, как провод под напряжением. Следующая драка была на этот раз между четырьмя людьми. Они были оборотнями. Все четверо были бета самцами, но двое происходили из разных стай. Я еще достаточно неопытный волк, чтобы различать запахи отдельных стай, поэтому понятия не имею, откуда они берутся, просто между ними было два отчетливых запаха. Было легко уловить очевидное напряжение между мужчинами.

Было ясно, что они друг другу не нравятся, и что эта драка, скорее всего, вот-вот обернется безобразием. Но, несмотря на беспокойство, витающее в воздухе, и серьезность, царившей в толпе, я не могу не испытывать предвкушения боя. Никогда не была свидетелем чего-то подобного, если не считать имитационных тренировок с Фаустом и Сиренити. Это было грубо, полно гнева и неуверенности, и у меня внезапно потекли слюнки.

Мужчины начали кружить друг вокруг друга, их глаза сверкали ярко-синим и зеленым, их волки выходили на поверхность. Если бы вы присмотрелись повнимательнее, то смогли бы заметить рябь энергии, пробежавшую под их кожей, когда их тела задержали изменение еще на несколько секунд. Некоторые оборотни могли меняться намного легче, чем другие, но для некоторых этот процесс все еще был болезненным, особенно если это было давно. Но по взглядам этих парней я могу сказать, что боль была последним, о чем они думали.

Началась драка, и следующее, что я помню, это то, что в центре толпы сцепились четыре волка, одежда разорвана в клочья и разбросана по земле вокруг них. Немедленно хлынула кровь, когда острые клыки вонзились в покрытую мехом кожу. Это было похоже на жестокую воздушную драку, и я предположила, что по сути так оно и было.

Волчица внутри меня была возбуждена. Мои инстинкты бушевали во мне, призывая измениться и присоединиться к борьбе. Это было такое незнакомое ощущение, потому что я никогда не была особенно жестоким человеком. Я могу защитить себя, когда это необходимо, но у меня никогда не было страсти к этому. Но после того, как я вышла из того изолятора, у меня словно появилась новая жажда резни. Мне вдруг захотелось вцепиться во что-нибудь и доказать не только себе, но и всему миру, что теперь я неприступна.

О, как бы мне хотелось, чтобы это было правдой. Возможно, со временем и с некоторой практикой я достигну той точки, когда буду уверена в своих силах, но мне еще предстоит пройти долгий путь.

Я обошла толпу зевак, стараясь занять выгодное положение, сохраняя при этом дистанцию от первых рядов, слегка потягивая пиво, хотя оно было горьким и уже становилось теплым. Когда я остановилась в небольшом промежутке, куда смогла протиснуться, я почувствовала покалывание на шее и руках. Я вздрогнула, несмотря на тепло в переполненной комнате.

Я немедленно насторожилась без сомнения зная, что кто-то наблюдает за мной. Я не была уверена, был ли это какой-то инстинкт оборотня, но просто знала, что была единственным центром чьего-то внимания, и все внутри меня напряглось. Оглядывая толпу, я наблюдала, как люди кричали на волков во время драки. Я видела, как обменивались деньгами, передавали напитки и…

Там, на другом конце комнаты, мой взгляд встретился с незнакомцем, который стоял посреди толпы с неестественной неподвижностью. Это была женщина-оборотень со светло-голубыми глазами и длинными, песочного цвета, светлыми волосами. Ее накрашенные красным губы растянулись в горькой ухмылке, которая стала только шире, когда она поняла, что теперь я смотрю ей в глаза.