Сол-Сити (ЛП) - Кэссиди Пенн

— Клан Хоторн восходит к дохристианской эпохе, — сказал Тэйн, прислонившись к каменной книжной полке и наблюдая, как я бреду по проходу. Его руки были небрежно засунуты в карманы. — Моя родословная, в частности, одна из первых в роду Хоторн. Изначально мы родом из Румынии, но мигрировали по Европе и в конце концов рассеялись.

В наше время ведьм и чернокнижников было так много, что сейчас они почти превосходят числом людей.

Я продолжала идти, читая каждое название. Нужно было изучить так много тем, что я даже не знаю, с чего начать. Все, от заклинаний до гламурных ядов и трюков на вечеринках, вплоть до некромантии и даже магии, которая была настолько древней, что у нее больше не было категории.

Я провела пальцами по корешку особенно толстого и спросила:

— В каком виде магии ты специализируешься? — У большинства ведьм и колдунов были специальности. Были даже школы, посвященные различным исследованиям магии, но я только слышала о них. Они были эксклюзивными только для ведьм и чернокнижников.

— Защитная и атакующая магия, — сказал он, не сводя с меня глаз. Он изучал меня достаточно пристально, чтобы я физически почувствовала жар его взгляда. — Следовательно, я так хорош в том, что делаю.

Я рассмеялась.

— Почему так получается, что каждый мужчина, которого я знаю, кажется, думает, что он какой-то вундеркинд? — Я вспомнила вчерашний вечер, когда Гарет хвастался своим мастерством со всей уверенностью в себе.

Тэйн пожал плечами.

— Может быть, у тебя просто исключительно хороший вкус в выборе компаньонов.

— Конечно, мы согласимся с этим. То есть, по сути, ты используешь жестокую магию. Ту, которая причиняет людям боль.

— Думаю, можно и так сказать. В детстве мой отец подчеркивал важность мужского долга по защите семьи. Тогда люди все еще считали дарклингов демонами, поэтому мы должны были быть готовы к конфронтации в любой момент. Особенно в Европе.

— Когда ты родился? — Я поняла, что на самом деле никогда не спрашивала, и мне стало любопытно. Судя по тому, как они с Уором разговаривали, действительно казалось, что они были свидетелями всего, что могла предложить история.

— Любопытная, любопытная, — поддразнил он, но все равно ответил. — Я родился в тысяча пятьсот шестьдесят втором году, в Лондоне. Плохой год для того, чтобы оказаться связанным с еретиками.

Я приостановила свое блуждание и уставилась на Тэйна. Полторы тысячи? Господи, я была как младенец по сравнению с этими парнями.

— И я так понимаю, что Уор еще старше.

— Всего на несколько десятилетий. Мне было всего девятнадцать, когда он обратился.

— Кстати, как это случилось? — Спросила я. Уор не дал мне никаких ответов прошлой ночью, но мне было так любопытно.

— А вот это тебе придется спросить у Уоррика. Он может быть немного вспыльчивым по этому поводу, поэтому я бы посоветовал действовать осторожно, когда дело касается его. — Тень пробежала по его чертам, омрачая его вечную ухмылку. — Но я не могу сидеть здесь и говорить, что я не приложил руку к тому, что произошло. Я тоже потрачу остаток своей бессмертной жизни, чтобы загладить свою вину. — Он прищурился и слегка наклонил голову. — Я удивлен, что ты еще не знаешь. История моей семьи и… неудачного разгула войны столетней давности довольно печально известны.

Я попыталась вспомнить все, что могла узнать о клане Хоторн, но прошло так много времени с тех пор, как я читала о них в школе, что все было как в тумане. Я узнала имя «Палач», потому что… ну, как я могу забыть это? Но детали были утеряны для меня.

— Возможно, если ты вежливо попросишь, мой брат мог бы дать тебе бесплатный урок истории.

Настала моя очередь прищурить на него глаза.

— Ты пытаешься сказать мне, что хочешь, чтобы я проводила время с Уором? Я думала, это должно было быть свидание?

— О, это больше похоже на свидание, — сказал он, понизив голос. Поднявшись с книжной полки, он медленно приблизился ко мне. — Ты плохо проводишь время, красотка?

— Ты знаешь, что это не так, — прошептала я, когда он остановился почти вплотную ко мне. У этих мужчин явно не было проблем с вторжением в мое личное пространство, не то чтобы я жаловалась. — Я просто не понимаю, почему ты так беспечно относишься ко мне и Уору. Не могу понять, действительно ли я тебе нравлюсь, или это просто способ затащить меня в постель. — Не то чтобы я была против этого.

— Это мог бы быть шкаф, если ты так предпочитаешь, — сказал он, соблазнительно подмигнув.

Я шлепнула его по руке, стараясь не улыбаться.

— Тэйн, я серьезно.

— Я тоже, — лениво сказал он, подходя еще ближе. Он провел пальцами от моего запястья до самого плеча, оставляя после себя мурашки.

— Я просто нахожу забавным, что ты обвиняешь меня в использовании тебя для секса, в то время как ты единственная, кто связан не с одним и даже не с двумя, а с тремя мужчинами сразу. Это действительно ты должна сомневаться в моих мотивах, или наоборот?

Я в отчаянии прикусила губу.

— Черт возьми, ты чертовски прав, — сказала я со стоном, чувствуя себя побежденной. — Ненавижу, что ты прав. Но я не совсем… увлечена Гаретом. Это чисто физическое влечение, и даже не оно. — Мои щеки покраснели от смущения.

То, что меня вот так осадили, было унизительно, потому что он был абсолютно прав, и до меня дошло только в эту самую секунду. Как я могла быть такой смелой, чтобы подвергать сомнению мотивы Тэйна, желающего пригласить меня на свидание, когда я была той, кто целовалась со всеми тремя мужчинами за одну короткую неделю?

Была ли я игроком?

О боже, я была…

Я выругалась, отворачиваясь от Тэйна и проводя рукой по волосам.

— Я такая стерва, мне так жаль.

Он развернул меня лицом к себе, уже посмеиваясь над моим очевидным испугом.

— Ну же, красотка, тебе не за что извиняться. Ну и что, что тебе нравятся трое мужчин сразу. Ты молода и в расцвете своей бессмертной жизни. Я был бы шокирован, если бы это было не так.

Я в замешательстве выгнула бровь.

— Так ты… не ревнуешь?

— Ревность — это, по-моему, слишком расплывчатый термин. Нет, я не ревную к тому, что ты поцеловала моего брата, или к тому, что все твое тело покрывается восхитительным румянцем всякий раз, когда я упоминаю его имя. — Его понимающий взгляд заставил меня нервно дернуться, но он удержал меня на месте, его пальцы массировали мои бицепсы. — Ревную ли я, что твой волк может трахнуть тебя, пока я все еще жду второго поцелуя? Совершенно верно. Если бы я мог, я бы украл тебя и оставил всю для себя. Но, к сожалению, я не такой уж засранец, хотя иногда мне хотелось бы быть таким.

— Гарет не является и никогда не будет моим парнем, — подчеркнула я в первую очередь. Я хотела, чтобы он понял это без всяких сомнений. — Поверь мне, у него, наверное, случился бы инсульт, если бы он услышал, как люди хотя бы намекают на то, что мы пара. — Мой тон был горьким, и я знала, что Тэйн уловил это.

— Ну что ж, — сказал он почти шепотом. Протянув руку, он ущипнул меня за подбородок большим и указательным пальцами, поднимая мое лицо к своему. — Тогда, я полагаю, это его потеря, не так ли?

Наши губы едва касались друг друга, когда я сказала:

— Знаешь что, ты прав. Это его потеря, потому что я охуенно привлекательна.

Я почувствовала, как он улыбнулся, и ответила на его улыбку, прижимаясь к нему еще сильнее. Мы находились в уединенном месте, в глубине архивов, но технически, кто угодно мог зайти к нам в любое время. Тэйну, казалось, было насрать. Его губы всерьез встретились с моими, и я приветствовала их, проводя языком по его пирсингу.

Его поцелуй был соблазнительным и медленным, мягким и гладким, и так отличался от того, как со мной обращались прошлой ночью. Не то чтобы я жаловалась, потому что, хотя мое тело все еще болело, это была приятная боль, которой я хотела больше.

Тэйн застонал где-то в глубине горла, когда обхватил мое лицо ладонями. Развернув нас, он прижал меня к полке со старыми книгами, раздвигая мои ноги своим бедром. Он поцеловал меня глубже, и, как и в прошлый раз, я почувствовала гул мягкой магии, который начал витать между нами. Я знала, что если открою глаза, то, вероятно, увижу голубые огоньки, танцующие на его коже и переходящие на мою.