Моя простая курортная жизнь 8 (СИ) - Блум М.

— Ты что творишь, дебил? — отшатнулась Катерина.

— Но тебе же мало, тебе же всего вечно мало! — Мишель хорошенько замахнулся. — Ну так получи еще!..

Бум!.. И с чувством херакнул монтировкой по голубой заднице ее дорогого внедорожника, добивая то, что еще не было разбито.

— Мало я тебе по заднице давал! — приговаривал он, отводя каждым ударом душу.

Бум!

— Еще надо?

Бум!..

— Сколько еще надо, чтобы до тебя дошло⁈

Бум! Бум! Бум!..

— На, получи! Получи!..

— Не трогай мое имущество! — возмущенно подскочила к нему зараза.

— А, значит, имущество тебе жалко? — недобро прищурился мудак, продолжая лупить ее тачку с еще большим остервенением. — Тогда вот так, вот так, вот так еще!.. Так до тебя доходит?..

— Дай сюда! — попыталась она выхватить у него монтировку.

Он увернулся, после чего свободной рукой звонко вдарил ей по заднице, а рукой с монтировкой опять херакнул по ее авто. За что тут же схлопотал сочную пощечину по своей и без того побитой роже.

Я же стоял чуть в стороне, капал кровью на камни грунтовки и офигевал от этого бесплатного цирка. Кто знает, может, она и свернула в поля только для того, чтобы с комфортом побить две тачки, а потом хорошенько проораться в месте, где их никто не потревожит. В этот момент мне казалось, что головой ударились они, а не я. И когда-то очень-очень давно. Все, на фиг! Вызываю такси! Однако меня ждал неприятный сюрприз: в этой заднице, куда нас завела Катерина, не ловила связь…

— Да как же ты меня бесишь, дебил! — хлестала она его по щекам.

— Да ты меня сама, дура, бесишь! — шлепал он ее в ответ по заднице.

Кап, кап, кап… Падала на землю моя кровь. И с каждой потерянной мною каплей я чувствовал, как внутри поднимается безумное, дикое раздражение — возможно, куда более дикое, чем эти двое.

— Вы!.. — выдохнул я, переходя на понятный им язык, в смысле, тоже начал орать. — Два самовлюбленных эгоиста! А ну заткнулись оба и посмотрели на меня!

На удивление они и правда заткнулись и правда повернулись ко мне, будто наконец-то вспомнив, что они тут не вдвоем.

— Да как же вы меня достали! — распаленно продолжил я, ощущая, как злость бурлит вместе с кровью. — Семью, друзей, весь город — всех уже достали! Живете так, как будто никого, кроме вас двоих, нет! Думаете только о себе любимых! Откройте уже глаза, два дебила, вы только что меня чуть не убили! Сделайте уже с этим хоть что-то!..

Пару мгновений они молчали и рассматривали мою окровавленную голову, словно оценивая ущерб от своих тупых разборок.

— Ну ты ж живой, — наконец выдал один мудацкий М.

— Аптечка в машине, — подхватила одна не менее мудацкая К. — Там есть бинты и пластыри. Возьми все, что тебе нужно…

— Тему-то не меняй! — повернулся к своей заразе мудак.

— Я меняю тему? — повернулась она к нему. — Это ты меняешь тему! Только этим и занимаешься!..

И они продолжили ровно с того же момента, на котором остановились. Меня тут как будто вообще не было — упаду я здесь замертво, они, глядишь, и не заметят. И правда, челюсти — верхняя и нижняя — и сейчас я на своей шкуре ощущал, каково это между ними оказаться.

— … я ведь хотел все по-хорошему! Но ты ведь сама херню устроила!

— … я устроила? Херню вечно устраиваешь только ты!..

Боже мой, какие же вы оба… долбанутые! Все, на хрен и тебя, и тебя — на хрен вас обоих! Крушите свои тачки, бейте головы, бейте задницы, рвите нервы. А я все, пас, сваливаю. Больше меня рядом с вами не будет! И если однажды вы-таки прибьете друг друга, я хочу быть от вас как можно дальше!

— Идите вы на фиг, придурки! — проорал я, уже зная, что по-другому меня тут не услышат. — Хоть прибейте друг друга, а я ухожу!

— Вот, даже его довела! — махнул на меня Мишель. — Понимаешь, какая ты зараза? Как с тобой тяжело!

— Со мной тяжело? А с тобой как будто бы легко! — выдохнула Катерина. — Да я такая из-за тебя, дебила! Как вообще можно быть таким дебилом?..

И выхватила у него монтировку. Я уж не стал смотреть, по чему она будет лупить: по капоту его тачки, по багажнику своей, по нему самому. Мне уже было плевать. Оставив за спиной их дебильные разборки, я пошел искать способ выбраться отсюда — потому что кровь текла не переставая, и у меня был реальный шанс истечь до смерти — прямо в этом дурдоме среди колосящихся полей.

К счастью, вдалеке показались огни попутки, и я начал отчаянно махать руками, привлекая внимание. Девушка за рулем, увидев аварию, закономерно остановилась — как делают нормальные люди, — без вопросов пустила травмированного меня в салон и, спросив, что со мной, заботливо протянула мне салфетки. Левая незнакомая девчонка позаботилась обо мне больше, чем два человека, которые знали меня всю жизнь.

Хотя, если подумать, и в детстве было точно так же. Я всегда был в этой сумасшедшей компании третьим, но не тем третьим, без которого не устоит тренога, а тем, который лишний — который только мешал им двоим сходить с ума вдвоем.

— … я столько просил уехать со мной! Что, сложно было уехать?

— … а что, сложно было остаться? Как будто я просила меньше!..

— А что у них там? — озадаченно спросила моя спасительница, прислушиваясь.

Любовь?.. Или как это безумие у них называется?.. Глядя на эту чуть не прибившую друг друга парочку, я подумал, что еще дешево отделался.

— Может, им помощь нужна? — спросили рядом.

— Ага, — кивнул я, пристегивая ремень, чтобы уже свалить куда подальше, — психиатрическая.

В другой помощи они здесь не нуждаются.

Надо ли говорить, что когда мы уезжали, они, побив все, что только можно, теперь сосались. Надолго ли? Мне уже не было дела.

Ep. 174. Хэппи-энд

— У тебя прям не жизнь, а бразильский сериал, — хмыкнула Арина, подавая обрабатывающей мою голову Марианке чистую ватку. — Никакого кабельного не надо!..

Добрая самаритянка с личным авто, подобравшая меня с места аварии, довезла мое раненое тело до гостевого дома, где меня, охая, ахая и ужасаясь моему окровавленному виду, подхватили мои заботливые домочадки. Завели в гостиную, усадили на диван и принялись тщательно осматривать. Разумеется, сразу же возникли вопросы: кто меня, где меня и что со мной вообще случилось? Не став вдаваться в детали, я в общих чертах описал, как «покатался» с Катериной.

— Надо ли напоминать, что я тебя предупреждала? — мягко пожурила меня Марианка, водя смоченной в зеленке ваткой по моему подбитому фейсу.

Ой, не сыпь соль на рану! Да, тебя надо было послушать, да, сейчас я и сам это отлично понял — более того, сейчас и сам был готов предупреждать каждого, кто не Мишель, что не стоит с ней связываться. Два зла просто нашли друг друга, и хорошим добрым людям вроде меня от них лучше держаться подальше. Как я вообще мог об этом забыть?

— Марианка, ну нашла время для нравоучений! — проворчала с другой стороны от моей травмированной головы Полина и, выдавив на пальчик немного заживляющего геля, начала активно втирать его в мой нос.

— Ай! — чуть поморщился я.

— Сильно больно, Ромк? — растерянно пробормотала она, глядя на меня так, словно хотела кинуться и расцеловать, но сдержала сей благой порыв. Видимо, я был еще недостаточно травмирован, для того чтобы позволить себе со мной слишком много.

— А мне вот интересно, — подала голос наша прокурорша, которой, с учетом ее послужного списка, доверили лишь держать аптечку, — они побили целых две тачки только для того, чтобы помириться?

— Ну что ты, — усмехнулась наша богиня любви, лучше многих разбиравшаяся в этом вопросе, — они побили тачки, чтобы еще больше посраться…

И правда, развязка этой дурной трагикомедии с битыми авто оказалась до неприличия предсказуемой. Уже на следующий день после яростного сосыча на пепелище, невольным свидетелем которого я стал, оба зла одновременно сменили аватарки. На своей Мишель — aka городская легенда — стоял на фоне небезызвестной стены с выцветшими членами и полустершимися «Мишель, I love U!» и с хмурой битой рожей показывал в кадр средний палец, сопроводив все это надписью: «Одной легендой меньше. Да кто будет страдать? Иди нах, Карпов!» Вот только учитывая, что это селфи, фак эта легенда по итогам показывала самому себе.