Освобождение Луки (ЛП) - Эвелин Виктория

Движение его рук на ее плечах прекратилось, и довольная улыбка сменилась хмурым выражением. Она почувствовала, как его пальцы на мгновение сжались, прежде чем он убрал руки, как будто у него была внутренняя борьба за то, чтобы сделать так, как она просила, и он почти проиграл.

Осмелев, она продолжила:

— И во-вторых, больше не наблюдай за мной. Я серьезно. Больше нет.

Его брови сошлись на переносице, и он сжал кулаки по бокам, но ничего не сказал.

Ее взгляд нервно блуждал по комнате, пока она ждала его ответа.

Наконец, он отступил назад, скрестив руки на груди.

— Я не могу сделать это, — просто сказал он.

— Что?

— Не трогать и не смотреть? Я не могу делать и то, и другое. — Он покачал головой. — Это инстинкт, и чего ты, возможно, не понимаешь, так это того, что игнорировать его больно. — Он снова указал на фотографию своих бабушки и дедушки. — Вот почему она не позволила их спариванию зайти дальше, прежде чем уйти. После появления отметин физически больно находиться вдали от тебя. Это чувство ослабевает, когда я рядом с тобой и когда я прикасаюсь к тебе. Так что… я могу выполнить один из ваших запросов, но не оба.

Элис стояла, слегка приоткрыв рот. Она не ожидала переговоров. На самом деле, она ожидала, что он полностью проигнорирует ее правила и будет делать все, что захочет. Это то, к чему она привыкла от других мужчин, но Ванесса была права — он был другим, и эта ситуация была другой. Ее брови сошлись на переносице. Она не хотела причинять ему боль.

Что ее волновало больше? Сначала его наблюдение выбивало из колеи, но теперь, как ни странно, заставляло ее чувствовать себя в безопасности. Хотя прикасаться к ней было опасно. Он точно знал, как ослабить ее решимость, а она не могла этого допустить. Возможно, был третий вариант.

— Хорошо, — медленно произнесла она. — Ты не можешь наблюдать за мной из леса, но ты можешь навещать меня раз в неделю, и ты можешь прикасаться ко мне, но только в тех местах, которые я назову подходящими. Все остальное — красная зона.

Он выжидающе приподнял брови, ожидая, что она продолжит.

— Ты можешь дотронуться до моих рук.

— И твоя спина, и лицо. Кроме того, я хочу навещать тебя через день, — возразил он.

Лицо равно губам. Один поцелуй, и она будет умолять его трогать ее везде. Этого нельзя допустить, быстро подумала она.

— Только моя спина. Без лица. Каждые три дня. Последнее предложение.

— Хорошо, — проворчал он.

Инстинктивно она протянула руку, затем вспомнила, что клеканианцы не обмениваются рукопожатиями.

Прежде чем она успела опустить его снова, Лука схватил его, нежно массируя в ладонях. Подойдя к ней ближе, голосом, гладким, как шелк, он сказал:

— Ты более чем желанна, можешь прикасаться ко мне, где захочешь. — Поднеся ее поднятую руку к своим губам, он медленно поцеловал ее запястье, ее пульс подскочил от его прикосновения.

Ее лоно сжалось. Я совершила ужасную ошибку.

Глава 17

Во что она ввязалась? Вскоре после их переговоров Лука объявил, что, если она хочет отправиться в заповедник до наступления темноты, им нужно уехать как можно скорее.

С тех пор он безостановочно прикасался к ее рукам.

Руки. Можно не сомневаться. Насколько сексуальным может быть держание за руки? Идиотка. Когда дело касалось Луки, Элис, очевидно, чувствовала, что каждое прикосновение его руки было сексуальным.

Некоторое время они ехали молча. Лука, казалось, погрузился в свои мысли, а Элис сжалась всем телом, заставляя себя не поддаваться его прикосновениям.

Ее рука, повернутая вверх, лежала на его бедре, почти достаточно близко к его члену, чтобы заставить ее отстраниться. Он нежно провел по линиям ее ладони и мягкой подушечке пальцев. Другой рукой он крепко обхватил ее запястье. Сочетание мягких, нежных ласк и собственнической, крепкой хватки сводило ее с ума.

Она знала, что он чувствует запах ее возбуждения. Он смог определить это через плотное нижнее белье, которое она носила раньше; теперь, когда она была без него, она могла только представить, как легко он понимал, что делает с ней. Это было похоже на манипуляцию, и, поскольку в прошлом Элис так часто подвергалась манипуляциям, она возненавидела это.

Когда он поднес ее руку к своим губам для еще одного мучительного поцелуя, она отстранилась. Его хватка на ее запястье усилилась, и он изучал ее.

— Ты сказала, что я могу дотронуться до твоей руки.

Потянув снова, она огрызнулась:

— Да, но я не говорила, что ты можешь прикрепиться к ним навсегда. Ты слишком сильно трешь. Кожа становится грубой.

Отпустив ее, он усмехнулся.

— Зачем ты лжешь, когда знаешь, что я чувствую, что ты на самом деле чувствуешь?

Румянец расцвел на ее щеках, и она раздраженно скрестила руки на груди, отстраняясь от него.

— Почему ты продолжаешь пытаться завести меня, когда знаешь, что я этого не хочу?

— Я предполагаю, что ты подставляешь спину не потому, что хочешь, чтобы я помассировал тебе плечи, но я думаю, это помогло бы тебе расслабиться.

Массаж спины звучит чудесно. Совсем небольшой массаж не помешал бы. Плохая Элис! Она подошла к скамейке напротив и села лицом к Луке, вне пределов досягаемости.

Он наклонился вперед, поставив локти на колени, и снова изучил ее, словно прикидывая, каким должен быть его следующий шаг. Наконец, он сказал:

— Вернись, Элис. Я больше не буду к тебе прикасаться.

Легкая улыбка тронула ее губы и смыла раздражение. Она почувствовала, как знакомое тепло разливается по ней, заставляя грудь сжаться.

— Знаешь, ты часто говорил мне это. В плену. — Она подражала его глубокому баритону и повторила: — Вернись, Элис.

Лука приподнял брови.

— Значит, ты слушала? — спросил он с дразнящей улыбкой.

Вопреки себе, она усмехнулась, но затем ее улыбка погасла, и она попыталась по-настоящему взглянуть на него, не обращая внимания на очарование, которое он пытался носить как маску.

— Ты правда ничего не помнишь?

Он отвел взгляд и пожал плечами.

— Я немного помню. С каждым днем все больше и больше.

— Я сожалею о том, что они сделали с тобой, — прошептала она.

— А я нет, — серьезно сказал Лука. Он поднял глаза, чтобы снова встретиться с ней взглядом. — Если бы они этого не сделали, тебя бы посадили в камеру, как других, и, возможно, ты бы никогда не сбежала. Поскольку ты это сделала, у нас есть зацепка по поиску других аванпостов, и я нашел тебя. — Он пристально посмотрел на нее, нахмурив брови. — Я не знаю, можешь ли ты понять, на что способен клеканианец, чтобы узнать свою пару. Я бы сделал это снова, если бы пришлось.

Элис не знала, что сказать, поэтому просто выдержала его пристальный взгляд, видя, как правдивость его слов отражается в его глазах.

Напряженная тишина была нарушена, когда машина мягко накренилась, оповещая их о прибытии. Лука наклонился и поднял с земли большую сумку. Пока он стоял к ней спиной, Элис сделала несколько успокаивающих вдохов и попыталась унять бешено колотящееся сердце.

Он сделает это снова? Для меня?

Шипение открывающейся двери автомобиля предшествовало порыву теплого воздуха. Вдохнув, она уловила знакомый запах. Не совсем сосновый… пахло Лукой. Как часто он сюда приезжает?

Когда она вышла из машины, ее встретил раскинувшийся лес. Присмотревшись, она обнаружила, что «лес» — это не совсем то, что было перед ней. Лука поднял свою большую сумку, взял ее за руку и повел к линии деревьев.

Листва здесь была ярко-зеленой. Не такой прохладной и густой, как в обычном лесу. Более яркой и насыщенной, какими она представляла себе джунгли. Земля была покрыта крупными опавшими листьями и неоново-зеленым мхом. Широко раскрыв глаза, она пыталась разглядеть каждую деталь, пока Лука тянул ее за собой.

Обстановка была знакомой, но в то же время пугающе другой. Текстура стволов деревьев была похожа на деревья на Земле, но цвет варьировался от ствола к стволу. В то время как многие из них были типичными оттенками коричневого, встречающимися на большинстве деревьев, другие представляли собой различные оттенки бирюзового со светло-коричневым вкраплением. Она также заметила несколько дальше в лесу, которые имели оттенки розового, желтого и синего.