Десять причин остаться с тобой (ЛП) - Джеффрис Сабрина

Твоя, Элиза».

«Береги себя». Словно он просто какой-то знакомый, встреченный ей на дороге.

А что если она солгала о том, что ей неважно его происхождение? Что если она действительно еще одна взбалмошная девица, которая не прочь разделить постель, но не выносит мысли о браке с ним?

Она сама решила его оставить — он ее не заставлял. Благоразумнее и безопаснее всего для его сердца будет позволить ей поступить по-своему.

К дьяволу!

Что дали ему благоразумие и осторожность? Он считал мудрым закрыть свое сердце от чувств после смерти Рашми, но вместо того, чтобы дать ему покой, это привело его лишь к одиночеству.

Потом появилась Элиза, открыла темницу с его сердцем и позволила солнечным лучам пролиться на него и исцелить. Она даже осмелилась утверждать, что он уже через час после встречи захотел ее. И не только в постели.

Благоразумие и безопасность не имели значения. Он не мог так просто ее отпустить.

— Седлайте лошадь, — сказал он дворецкому. — Я вернусь, как только смогу, но сначала мне нужно нанести визит магистрату.

Нужно забрать у него женщину, которую я люблю.

Элиза сидела в спальне, которую занимала в первую ночь, когда приехала к дяде, и размышляла, как ей с ним справиться. Прошлой ночью она украдкой проникла в дом, совершила набег на кухню, пока он и слуги спали, и поднялась сюда. Она еле держалась на ногах от недосыпа и усталости после пешего возвращения назад, так что это стало ее первоочередной задачей.

К счастью, ее никто не заметил, так что она отлично выспалась и подобающе оделась. Но солнце встало уже два часа назад, и она не могла скрываться вечно. Кроме того, она стащила с кухни еды максимум на сутки.

Чем дольше она будет оставаться необнаруженной, тем лучше, потому что это даст Колину время отправить письма.

Ее сердце екнуло при мысли о Колине. Нет, сейчас она не станет о нем думать, а то растеряет всю свою решимость и сбежит обратно в Чонсестон-Холл.

Дверь распахнулась, и в комнату вошла служанка, вероятно, чтобы прибраться. Она непонимающе уставилась на Элизу.

Та прижала палец к губам, но было поздно.

— Хозяин! Хозяин! — закричала служанка. — Мисс вернулась! Она дома!

Элиза застонала. Вот и спряталась.

Она поднялась, решительно настроенная встретить дядю с гордым равнодушием, но когда он вошел в комнату, воняя джином, с всклокоченными волосами и в съехавшем набок галстуке, ее сердце упало. Ну как она могла заставить его выслушать ее, когда он в таком состоянии?

— Иди на платную конюшню, пусть пришлют сюда экипаж, — приказал он служанке.

Та кивнула и убежала.

— Дьявол, где ты была? — зарычал дядя на Элизу.

— Я направилась в Лондон, но вчера меня ограбили. Так что пришлось вернуться.

Он, казалось, разрывался между беспокойством из-за ее злоключений и гневом на ее непослушание. Гнев победил.

— Так тебе и надо. Повезло еще, что не убили. Надеюсь, это хоть чему-то тебя научит. Например, тому, как тебе повезло, что твой нареченный готов посмотреть сквозь пальцы на твою дикую выходку...

— Я не поеду в Корнуолл, — решительно заявила Элиза. — И не стану выходить за твоего друга.

Дядя помрачнел.

— Ты выйдешь за того, за кого я скажу, радуйся такой возможности.

— Чтобы у меня украли наследство?

— О чем ты? — прохрипел он.

Элиза сглотнула.

— Я не верю твоим словам по поводу денег. Хочу поговорить с папиными доверенными лицами в Лондоне, прежде чем пойду на что-то настолько серьезное, как замужество.

Он побелел как мел.

— Ты смеешь перечить своему опекуну? — Он стал надвигаться на нее. — Клянусь, я выпорю тебя...

— Я отправила письма друзьям в Лондон. — Когда это его остановило, Элиза добавила: — Герцогине Фоксмур и миссис Харрис. Они придут мне на помощь.

На лице ее дяди появилось выражение неприкрытой паники.

— Элиза, ты не понимаешь, что наделала. Ты должна выйти за Миньярда. Должна, или мне конец!

У нее сжалось сердце при виде его отчаяния. Как низко он пал с тех пор, как она знала его девочкой.

— Прости, дядя Сайлас, но я не могу.

Его паника мгновенно превратилась в ярость.

— Ты напишешь своим друзьям и скажешь, что ошиблась. — Он подошел и схватил ее за плечи. — Проклятие! Я заставлю тебя выйти за него!

— Отпустите ее! — послышался из дверей голос Колина. — Или, клянусь, я вас убью!

Дядя Сайлас отпустил Элизу и резко развернулся.

Ее сердце возликовало. Колин пришел за ней! Она не могла в это поверить. Ой, черт, он же не должен был этого делать. Теперь дядя и его жизнь разрушит.

— Что вы тут делаете, Монтейт? — огрызнулся ее дядя. — Это не вашего ума дело. Не вмешивайтесь!

— Элиза, иди сюда, — сказал Колин.

Когда она попыталась пройти мимо дяди, тот схватил ее.

— Она моя племянница, и я не позволю ей...

— Хотите умереть? — рявкнул Колин, выхватывая из-за пояса пистолет. — Отпустите ее.

Дядя Элизы побледнел, но, к счастью, отпустил ее. Когда она поспешно подошла к Колину, дядя Сайлас прорычал:

— Я обвиню вас в нападении на магистрата.

— А я обвиню вас в мошенничестве. Раскрытие вашей с Миньярдом схемы не займет много времени. — Когда дядя Сайлас уставился на него, открыв рот, Колин добавил, холодно на него взглянув: — Я уже говорил вам вчера, что между нами с Элизой есть договоренность. Я хочу на ней жениться. И ничто из того, что вы скажете или выдумаете, чтобы очернить ее, этого не изменит

Колин говорил просто наобум, надеясь на удачу.

— Вы смеете мне угрожать, сэр? — возмутился дядя Сайлас. — Клянусь, я...

— Дядя, позволь мне с ним поговорить, — вмешалась Элиза. — Он не знает, что говорит.

— Проклятье, Элиза, я прекрасно знаю…

— Выйдем, милорд. — Она вытащила Колина в коридор и понизила голос: — Ты с ума сошел? Не понимаешь, что он может с тобой сделать?

— Мне все равно.

— О, Колин, я не могу тебе позволить...

— Я все еще не сказал тебе десятую причину, почему ты должна выйти за меня. — Он пронзил ее пристальным взглядом. — Я люблю тебя, Элиза.

Эти слова обволокли ее словно мед и были такими сладкими, что она боялась в них поверить.

— Ты так говоришь только потому, что вознамерился меня спасти и снова поступить как джентльмен.

— Нет, клянусь, это не так! — Он хрипло хохотнул: — Вот, что я в тебе люблю — ты считаешь меня таким благородным. Любая другая английская женщина, бросив на меня один лишь взгляд, предположила бы, что я дикарь. Ты же сразу провозгласила, что я джентльмен, даже когда я наставил на тебя пистолет. Знаешь, как редко бывает, что человека оценивают по тому, какой он на самом деле, а не по тому, каким он кажется?

Сердце Элизы воспарило. Колин взял в ладони ее лицо:

— И я теперь тоже вижу, какая ты на самом деле. Я ошибался насчет тебя и Рашми — ты ничуть на нее не похожа. Она бы никогда не поступила так бескорыстно, как ты сегодня.

Когда она продолжила молчать, слишком переполненная радостью, чтобы найти слова, он добавил:

— Как я могу тебя не любить? Ты солнце для моей луны, ты огонь в моем очаге...

— Огонь? — выдавила она. — Это звучит не слишком безопасно, милорд.

— Мне не нужна безопасность. Мне нужна ты. Любым путем, которым я смогу тебя заполучить. Так что если ты считаешь, что со временем сможешь полюбить меня...

— Мне не нужно время, — выдохнула она.— Я уже люблю тебя так отчаянно, что мысль о том, что мой дядя испортит тебе... — Он прервал ее слова нежным поцелуем, который лишил ее любых оставшихся возражений. Наконец Колин принадлежал ей. И, может, это было эгоистично с ее стороны, но она рассчитывала так это и оставить, несмотря на возможные проблемы в будущем.

— Лорд Монтейт! — Резкий оклик заставил их оторваться друг от друга.

Проклятие, она совсем забыла про дядю. Колин прижал ее к себе, покровительственно обняв за талию.

— Сэр, я люблю ее и женюсь на ней. Вы ничего не сможете сделать, чтобы помешать мне.