Страсть герцогини - Джеймс Элоиза

– Почему ты нервничаешь из-за встречи с мужем? – спросила герцогиня. – Я видела его всего один раз, и он показался мне очень милым.

– Он действительно милый, – произнесла Карола несчастным голосом. – В том-то весь ужас! Дело в том, что он мне очень нравится.

– Честно говоря, я тоже нервничаю, – призналась Джина. – Мой муж может появиться в поместье сегодня вечером.

Карола приподняла бровь.

– Значит, он уже в Англии?

– Я получила записку от его адвоката, в которой говорилось, что герцог, вероятно, приедет сегодня вечером в усадебный дом леди Трубридж, – сообщила Джина. – Но я представить не могу, как он сейчас выглядит. Боюсь, я просто не узнаю его.

– Я бы тоже хотела забыть, как выглядит мой муж. Мне стало бы легче…

– Легче?

– Да, легче жить вдали от него… – Они миновали еще одну группу великосветских дам в бриллиантах. – Когда Таппи нет рядом, я почти не вспоминаю о нем. Ты же знаешь, как я люблю танцевать, ходить по магазинам, встречаться с подругами…

– Прекрасно знаю.

– Но когда я вижу его, я чувствую себя виноватой! – закончила Карола.

– Почему ты рассталась с ним?

– Мы поссорились, – грустно сказала Карола, – сильно поссорились, и я ушла от него. Я думала, он приедет за мной к моей матери и будет умолять меня вернуться, но он не сделал этого.

Джина с любопытством посмотрела на подругу.

– И тебя это огорчило? Я думала, вы расстались по обоюдному дружескому согласию.

– О, нет, сначала я без конца плакала, – с наигранно беспечным видом сказала Карола. – В те дни у меня были довольно высокие представления о браке.

Джина заметила, что в глазах ее подруги стоят слезы.

– Но ты же и без него счастлива!

– Да, конечно, – согласилась Карола, неуверенно улыбнувшись. – Без мужа моя жизнь стала намного интереснее. Таппи – ужасный зануда. Он любил сидеть дома и не хотел никуда выезжать по вечерам.

В этот момент Джина заметила Себастьяна, разговаривавшего с Сесилией Девентош, у которой было пять дочерей на выданье.

– Посмотри на леди Девентош! Она обхаживает моего жениха, пытаясь сосватать ему одну из своих дочерей.

– Я бы на твоем месте не беспокоилась. Маркиз всецело предан тебе, это все видят, – сказала Карола, и ее лицо озарила озорная улыбка. – Интересно, что в нем есть такого, чего не может дать тебе герцог?

– Разве можно их сравнивать! – возмутилась Джина. – Мы с Кэмденом едва знаем друг друга, а Себастьян для меня – идеал мужчины: спокойный, уравновешенный, добрый!

– Ну да, конечно, – промолвила Карола, проследив за взглядом подруги. Голубоглазый маркиз Боннингтон с тонкими чертами лица и высокими скулами, несомненно, был одним из красивейших мужчин Англии. – А тебе не приходило в голову, что брак с ним может быть… несколько обременительным для тебя?

– Обременительным? – удивилась Джина. – Нет, что за вопрос?

– Маркиз крайне высокомерен и обидчив. Посмотри, с каким надменным видом он осадил леди Девентош. Я так понимаю, она его чем-то задела.

– Эта дама пытается навязать Себастьяну одну из своих дочерей! – воскликнула Джина. – Он ведь маркиз и знает себе цену.

– Это точно, – пробормотала Карола.

– Возможно, у Себастьяна немного чопорные манеры, но таково его воспитание. Однако он только на людях излишне сдержан, со мной Себастьян совсем другой. Хотя не думаю, что в браке он будет таким же добродушным, как твой муж.

Карола усмехнулась.

– Конечно, не будет, потому что он любит тебя. Добродушие – в значительной мере признак безразличия, с мужьями легко только тогда, когда они не питают к тебе любви.

– О боже, – прошептала Джина, заметив, что глаза подруги вновь наполнились слезами.

– Все в порядке. Первый вечер для меня всегда самый трудный, но вскоре мы с Таппи освоимся и будем чувствовать себя более комфортно в обществе друг друга, обещаю тебе.

К ним подошел маркиз Боннингтон и легким поклоном приветствовал дам. Из дальнего конца комнаты донеслись звуки настраиваемых скрипок, и лицо Каролы просветлело.

– Интересно, где Невил?

– А вот и он, – сказал Себастьян, заметив пробирающегося к ним через толпу необычайно элегантного джентльмена. У него были светлые волосы и голубые глаза щеголеватого купидона.

– Вы должны простить меня! – воскликнул он. – Ваша светлость, лорд Боннингтон, моя дорогая леди Первинкл! Я не успел сегодня одеться как следует. Неряха, вот кто я такой!

Джина улыбнулась. Невозможно было устоять перед жизнерадостной улыбкой Невила.

Карола взяла молодого человека под руку.

– Мне скучно. Может быть, потанцуем?

– Ваше слово для меня – закон, – заявил Невил. – Полагаю, леди Трубридж откроет вечер полонезом.

– Прекрасно! – сказала Карола. Судя по выражению лица, она чувствовала себя совершенно счастливой.

Ее кавалер поклонился.

– Ваша светлость, лорд Боннингтон, прошу нас извинить. Боюсь, леди Первинкл умрет от огорчения, если мы с ней не займем место в первых рядах танцующих пар.

Подруги со своими кавалерами ужинали за одним столом, и Джина была вынуждена признать, что Берни Бердетт, который ухаживал за Эсме, хотя и был занудой, обладал удивительно привлекательной внешностью.

– У него чудесные волосы, ты не находишь? – шепнула Эсме, когда джентльмены отправились за закусками, и с озорным видом засмеялась. – Мягкие, как шелк!

– Эсме, говори тише!

– О, если бы ты пощупала его плечи! – продолжала Эсме, не обращая внимания на предостережение подруги. – Сегодня вечером, когда мы были наедине, я это сделала! У него крепкие бицепсы. А профиль Берни? Он просто великолепен!

– Красота – не самое важное в мужчине, – заявила Джина тоном строгой учительницы.

– Твой Себастьян тоже удивительно красив, – заметила Эсме.

Джина не смогла сдержать улыбку.

– Но я люблю его не за это.

– Разве? – с озорным видом спросила Эсме.

– Себастьян будет отличным отцом благодаря своему характеру, а не привлекательной внешности.

Казалось, ее слова удивили Эсме, и она глубоко задумалась. Джина вздохнула. Они с Себастьяном никогда не оставались наедине, он заботился о ее репутации и не мог позволить такую фамильярность. Поэтому Джина понятия не имела, мускулистые у него руки или нет. Она сделала глоток шампанского и стала задумчиво наблюдать за пузырьками в бокале. Почему ее жених так строго придерживался правил приличия? Она же не была зеленой неопытной девчонкой, только что вышедшей из детского возраста.

– Еще один бокал, пожалуйста, – сказала Джина лакею, подошедшему к ним с подносом, на котором стояли напитки.

Вернувшийся к столу Себастьян с недовольным видом нахмурился.

– Будь осторожна, Джина, – шутливым тоном произнесла Эсме. – Твой… – она сделала многозначительную паузу, – твой опекун следит за каждым глотком.

Себастьян бросил на подругу Джины уничижительный взгляд. На его лице часто появлялась недовольная гримаса, когда он общался с Эсме.

– Я всего лишь хотел указать на то… – начал было он.

– …что леди подобает вести себя прилично, – закончила за него Эсме, подражая его высокомерному тону.

Джина подняла бокал, бросив на жениха строптивый взгляд.

– Когда вы станете моим мужем, лорд Боннингтон, вы, наверное, запретите держать в нашем доме шампанское, – заявила она.

Себастьян сердито посмотрел на Эсме, но промолчал.

Джина поднялась, решив заставить жениха нарушить пару своих незыблемых священных правил.

– О боже, мне кажется, вы правы, – сладким голосом произнесла она. – Я выпила слишком много вина, и мне нужно выйти на свежий воздух. Здесь ужасно душно!

Маркиз тут же поднялся, и Джина улыбнулась через стол, встретившись взглядом с Эсме.

– Продолжайте без нас, – сказала она. – Не знаю, когда мы вернемся. Я здесь просто… задыхаюсь!

Карола подавила смешок, а Эсме, не выдержав, разразилась звонким смехом.

– Что такое? В чем дело? – растерянно спросил Берни, не понимая, что происходит.