Мой ребёнок, мой маленький четырёхлетний несмышлёныш в самую трудную, да что там говорить, в самую трагическую минуту оказался у него дома. Под его опекой. Как? Как такое могло произойти?
Я слушала слова Романа и от возмущения сжимала простыню в кулаках. Даже через ткань чувствовала как ногти режут ладонь. Так и знала что услышу именно эти его занудства. Лежала беспомощная и так мне хотелось исчезнуть с планеты! Вот же ситуация надо терпеть, всё же у него Миша.
Меня вдруг как прострелило: а что скажет жена Ольшанского, я ведь так о ней ничего и не узнала:
– Спасибо, спасибо большое за помощь, – я давилась подступившими слезами, : – Роман, твоя жена не против? Ты так и не ответил.
– Хочешь знать правду, Оля? – Роман смотрит пронзительно, безжалостно. Выражение лица становится нечитаемое, бывший не то злился, не то упрекал: – Я не женат. Ты из меня выбила дурную привычку жениться.
Мне хотелось крикнуть ему в лицо: хочешь, я расскажу, какие привычки отбил мне ты? Например одна из них – раньше я верила мужчинам. А теперь не верю!
Я кусала губы. Что тут скажешь. У каждого своя правда. А у меня своя. Та, которую пять лет назад я унесла под сердцем от него, от предателя.
Странно, у меня ни минуты не было желания признаться Роману, что Мишутка его сын. Всё я правильно сделала, что скрыла от него правду!
Ольшанский наклонился, коснулся моего лба поцелуем:
– Выздоравливай, я скоро приеду.
Дверь за ним закрылась, а я ошарашено смотрела ему вслед. Что это было? Неужели я так жалко выгляжу, что даже у такого бесчувственного монстра что-то где-то ёкнуло. Надо же, спозаранку приехал. Почему?
Осколки забытых чувств больно царапали моё сердце, по живому вырезая новые раны в груди. Ольшанский единственный мужчина, которого я любила и, кажется, разлюбить его так и не удалось. Наверное, сама любовь, как таковое чувство, никогда не исчезает, она просто прячется и ждёт, когда её поманят из глубокой норы. Вот как сейчас.
Но, к счастью, мои мозги ещё не расплавились от этой внезапной подачки нежности. Я тряхнула головой. Пять лет одиночества очень хорошо научили не поддаваться минутной слабости.
Роман ушёл, а я подтянула тонкое одеяло к подбородку, впилась в него зубами и рыдала. Старалась, чтоб ни один всхлип не вырвался наружу.
Раньше мне казалась, что удариться или обжечься это больно. А сейчас я просто выла белугой, не в силах сложиться калачиком, свернуться, зарыться с головой под одеяло, чтоб хоть как то пожалеть себя. Мне было так обидно, так горько за моего сынишку. Красивый, добрый мальчик растёт без отца, хотя его отец вон он, только что промаршировал за дверь. Здоровенный красавчик с плечами атланта, на таких только небо поддерживать. Мой мальчик сейчас видит его каждый день и не знает, что этот громила его настоящий отец.
Это ещё счастье, что мой сынишка полная моя копия, да ещё и светленький. Я маленькой тоже была светлая, потом цвет волос стал темнеть, в итоге сейчас волосы подкрашивала каштановыми тониками, раз в полгода ходила в салон на полное окрашивание. Так что вряд ли кто то догадается, что Ольшанский отец Миши.
Смотрела на дверь, спрятавшую от меня фигуру бывшего мужа. Какие жестокие игры у судьбы. Я и Роман уже были вместе по воле судьбы она, это самая судьба свела нас однажды, когда ни я, ни Роман не были готовы встречаться. Вспомнила, как мы встретились…
Кстати, я до сих пор не понимала, как мы могли оказаться вместе, мы ведь такие разные. Он, мальчик, родившийся с золотой ложечкой во рту и я – подкидыш. Мама умерла рано, я и не помнила её, отец запил и сгинул. Меня перекидывали с тётку на бабку, на соседку, на невестку какого нибудь сына и в итоге к себе забрала моя тётя Даша. Я обязана ей кровом и теплом очень корыстной женщины. Она забрала меня себе с единственной целью получать мзду из всех оставшихся родственников на моё воспитание. И хотя все знали, что тётка даёт деньги в рост, что я одета как нищенка, голодная и лохматая, все помалкивали. А что им было делать? К себе взять так это обуза.
В общем, я нисколько не сердилась и не обижалась на тётю. Благодаря её свирепой школе выживания на воде и хлебе я закалилась. закончила школу с золотой медалью, получила грант на поступление и закончив иняз в один прекрасный день оказалась на стажировке в летнем лагере студентов в Германии. Кстати, возвращаясь оттуда я и познакомилась с бывшим мужем. Но сейчас не об этом.
Была у меня одна беда – чувство гордости. Из моего голодного, перебитого упрёками и нищетой детства, а потом унылой, замордованной нехваткой денег юности выросла моя гордость и превратилась в болезненный оголённый нерв. Всё, что происходило вокруг, я воспринимала через призму жалости к себе и постоянно взвешивала, не хотят ли меня обидеть или попрекнуть тем или иным словом.
Конечно, именно поэтому предложение Ольшанского найти мне работу я восприняла как жалость. Что, увидел перешибленную мать-одиночку и пожалел? Что ему стоило с барского плеча кинуть мне косточку, чтоб я не сдохла от голода : чего-чего, а предприятий и рабочих мест у Ольшанского была куча. Да только мне дела не было до его “кучи” . Сама пробьюсь. Обязательно пробьюсь!
Глава 12
Глава 12
Вспомнила, как мы встретились с Ольшанским…
Я в тот день прекрасным образом растопырив глаза искала в огромном аэропорту Франкфурта стойку регистрации на Москву. Толпа гудела как растревоженный улей, народ сосредоточенно вертел головами, стоял гул, в котором тонули звуки взлетающих самолётов.
Крышесносные запахи из дюти-фри ароматов духов, свежесваренного кофе из фаст фудов – очарование далёких горизонтов , мне 23 и весь мир в синем небе!
Я то и дело натыкалась на чужие чемоданы, спотыкались, чертыхались и об меня тоже. Мы все потерянными муравьишками беспомощно суетились в огромном царстве неразберихи, где собираются многотысячные толпы. Учитывая, что внутри здания ходила электричка, соединяя между собой терминалы, я вообще удивляюсь, как не потерялась там навечно.
Наверное, юность и беззаботная радость молодости частенько выручает таких девчонок, как я. Девочка из небогатой семьи, получившая образование вопреки всему – это отличная закалка. Никакой аэропорт не смог бы мне испортить настроение. Только что закончив двухнедельную стажировку, я, счастливая обладательница диплома, летела домой в надежде покорить мир в качестве переводчика.
Казалось, судьба улыбалась мне всеми перспективами, начиная с прохожих, до стюардесс, однако…
Мне были рады не все. Мадам, весом на пару центнеров, расположившаяся в кресле самолёта на моём месте не обращала внимания на моё вежливое приглашение подвинуться.
Дама яркой наружности рявкнула, что сидит на своём месте и чтоб я пошла вон, если мне что то не нравится. Может, она и сидела на своём месте, но её немалая часть сидела и на моём тоже, нахально подняв подлокотник. Стюардесса нашла идеальный выход: меня пригласили в первый класс!
Дворец внутри замкнутого пространства носовой части самолёта встретил принцем по фамилии Ольшанский ( это я уже потом узнала) на соседнем месте.
