Развод. Мы (не) простим (СИ) - Айнави

— Пока, Ваня, — бросаю насмешливо.

Он оборачивается — злой и растерянный. Я же улыбаюсь настолько очаровательно, насколько может получиться в моём взвинченном состоянии. Внезапно он делает ко мне шаг. Я отшатываюсь, но всё равно следующие слова он произносит едва ли мне не в губы:

— Диана и моя дочь тоже.

Впервые он называет её по имени.

И это самое страшное, что я могу от него услышать. Всколыхнувшийся ужас смешивается со злостью и раздражением.

Ваня уезжает, а я бросаюсь в дом за цветами. Сгребаю их в охапку и выскакиваю обратно во двор к мусорному бачку, что стоит у забора. С остервенением пихаю букет внутрь, а потом гневно захлопываю крышку.

Пытаюсь отдышаться, как до меня доносится знакомый голос:

— Инга, а цветы-то в чём виноваты?

Глава 5

Я вскрикнула, инстинктивно хватаясь за сердце, которое едва не выпрыгнуло из груди.

— Прости! Вот же я дурак! Сильно напугал?

Обернувшись, встречаюсь взглядом с соседом. Смотрит на меня одновременно обеспокоенно и виновато.

— Штаны менять не придётся, — отшучиваюсь нервно.

И тут же ужасаюсь тому, в каком виде я перед ним стою. И дело не в одежде или растрёпанных волосах. Пока я запихивала цветы в мусорку, успела расплакаться. И мне стыдно, что он застукал меня в таком разобранном состоянии.

— Извини, Инга. Хотел как-то тебя отвлечь, но, видимо, надо было просто идти в дом и не высовываться, — говорит мягко.

Я же ощущаю, как жар заливает щёки. Последнее, чего мне хотелось, чтобы кто-то стал свидетелем наших с Ваней разборок.

— Ничего, — бормочу. — Ты же просто хотел помочь.

С Толей у нас хорошие соседские отношения. Он переехал сюда пару месяцев назад, и мы быстро нашли общий язык. Но всё равно мы не настолько близки, чтобы показывать ему свою боль, которая вспыхнула с новой силой, стоило Ване вернуться в мою жизнь.

— Это был твой муж, получается? Отец Дианы? — Вопрос звучит тихо, но прямо.

Толя не сводит с меня взгляда ясных голубых глаз, наверняка видя каждую трещину на моём фасаде.

— Да, — горько усмехаюсь. — Мой личный скелет в шкафу

— На скелета он мало похож. — Толя качает головой. — Живой, здоровый. И, боюсь, доставит ещё немало проблем. — На последних словах я вздрагиваю, потому что он прав. Не зря же Ваня вспомнил, что «Диана и его дочь тоже». — Иди сюда, Инга. Иди.

Над забором, который ему по пояс, Толя тянет ко мне руку. И я не сопротивляюсь, позволяя приобнять себя, насколько это возможно. Утыкаюсь лбом в Толино плечо. Его ладонь, горячая и твёрдая, ложится на мой затылок, мягко поглаживая. И от этой простой человеческой заботы становится немного легче.

— Прости… — произношу, когда слёзы наконец высыхают.

Мне не по себе от того, что я оказалась в объятиях малознакомого мужчины. Стыдно за свою слабость. Потому мягко отстраняюсь.

— Спасибо… Мне пора к Диане… Скоро проснётся… А я даже не приготовила… — лепечу, пряча взгляд.

— Стой! — Толя легко перепрыгивает через забор. — Пошли в дом.

Я не сопротивляюсь. У меня просто не осталось внутреннего ресурса, чтобы казаться сильной. Сегодня именно тот день, который я не в состоянии вывезти в одиночку.

— У тебя ведь наверное были свои планы… — уже у крыльца всё-таки пытаюсь слабо возразить.

— Да всё, Инга, уже не получится выгнать меня на улицу, — улыбается он.

И снова приобнимает меня за плечи — на этот раз твёрдо и уверенно. И мне не хочется убегать. Толя не похож на Ваню, как и на парней, что ухаживали за мной до мужа. Он внимательный, понимающий и воспитанный. Красивый… Эта мысль впервые мелькает в голове. Кошусь на него, понимая, что впервые смотрю не просто как на соседа, а как на привлекательного мужчину. Он… идеальный. С ним комфортно. Сын маминой подруги, не иначе.

— Что тебя улыбнуло? — закрыв за нами дверь, Толя замечает мою улыбку.

— Ты. Я подумала, что ты похож на того самого идеального сына маминой подруги.

— Я не идеальный, Инга, — усмехается он. — Совершенно. — Его тон становится серьезным.

— Всё познается в сравнении, — парирую. Мы проходим на кухню, и я спрашиваю: — Чай? Кофе?

— Обойдусь, — мягко отвечает Толя. — Лучше прими ванну, Инга. Расслабься, хоть немного побудь одна. Мне кажется, это то, что тебе нужно. Я послушаю Диану, — кивает на видеоняню.

Колеблюсь, не сразу принимая это предложение, но соблазн слишком велик. Последний раз я смогла позволить себе поваляться в ванной месяца три назад, когда у Дианы прекратились колики и почти неделю она хорошо спала по ночам. Увы, моё мамское счастье было недолгим.

— Спасибо. Ты не представляешь…

— Похвалишь меня после. Я ещё могу сбежать

Он заправляет мне за ухо выбившуюся прядь волос — его пальцы на мгновение касаются моей щеки, и от этого прикосновения по телу бегут мурашки.

— Я быстро.

Сбегаю из кухни, до конца не понимая своей реакции. Это приезд Вани так на меня повлиял, заставив вновь ощутить себя брошенной женой? И теперь я неосознанно ищу симпатии другого мужчины. Или Толя и правда мне нравится не только как сосед?

Время в ванной пролетает незаметно. Всего лишь час тишины и покоя, и ко мне возвращается ощущение себя — не загнанной самки, а женщины. Чистая кожа, вымытые волосы, мягкие пятки и прохладная маска на лице — оказалось, этого достаточно, чтобы снова почувствовать себя человеком, а не истощённой тенью.

Спускаясь по лестнице, замираю на последней ступеньке, потому что замечаю Толю, который держит Диану на руках, что-то тихо ей напевая. В груди болезненно сжимается сердце. Не он должен быть сейчас с дочкой, а её отец. Тогда всё было бы правильным. Таким, как заложено природой, когда оба родителя рядом. Вот только в моём мире всё шиворот-навыворот, увы. И при мысли, что однажды Диана окажется на руках Вани, становится страшно. Я не хочу думать о подобном, но и не могу избавиться от мысли, что муж, не получив желаемого прощения, попробует отобрать у меня дочь.

Глава 6

— Ты уже всё? — замечает меня Толя. — Так быстро.

— Быстро? — переспрашиваю удивлённо. Мне кажется я была в ванной непозволительно долго. — Спасибо, — благодарю и протягиваю руки, чтобы забрать дочку. — У меня сегодня настоящий праздник.

— Твои родители разве не помогают? — спрашивает Толя. — Я видел, что они к тебе приезжают.

— Помогают немного. Но больше советами, — усмехаюсь.

Особенно мама. У неё на всё своё мнение, особенно насчёт моего расставания с Ваней, и при каждой встрече она старательно им делится.

— Понятно, — кивает Толя. — Значит, всё ещё сложнее, чем я думал. Ты всегда так хорошо выглядела. Уставшей, но сильной.

Мне приятны слова Толи, хотя сама себя я не считаю сильной. Я обычная мамочка, которая часто плачет, когда никто не видит, и порой едва передвигает ноги от усталости. Я бы не отказалась от помощи, если бы мне её предложили.

— Я там немного похозяйничал на твоей кухне, — немного неловко говорит он. — Приготовил курицу и картошку. В духовке. Жареное тебе вряд ли можно. Поешь? Или Диану надо кормить?

Обычно после дневного сна дочка сразу готова обедать. Но при мысли о еде мой желудок даёт о себе знать тихим урчанием. Диана же пока не проявляет беспокойства, и я решаю, что сегодня могу немного отступить от привычных ритуалов.

— Поем сначала сама.

— Давай, повожусь с ней. — Толя собирается забрать у меня дочку.

— Ты и так уже много сделал. — Мне неловко опять его напрягать. — Идём на кухню, я посажу Диану в стульчик для кормления.

— Не переживай, — говорит Толя, следуя за мной. — Мне не сложно тебе помочь. Наоборот, в радость.

— У тебя есть ребёнок? — озаряет меня.

За то время, что Толя живёт в соседнем доме, я ни разу не видела, чтобы к нему кто-то приходил. С расспросами про личную жизнь не лезла. Но теперь понимаю, что мужчина, который не имел дел с маленькими детьми, вряд ли смог бы так хорошо понять моё положение.