Измена Я не твоя - М Алекс

Внезапно сверху, с балкона второго этажа, донёсся раздражённый голос сестры мужа:

– Андрей, ты на кой чёрт это делаешь?! – выкрикнула Маша зло.

Я вздрогнула и подняла голову. Звуки шли с веранды над террасой – видимо, Маша разговаривала с братом у себя.

– Мне Вася как сестра, и я её в обиду не дам, слышишь! – кричала она.

– Слушай, Маш, не лезь не в своё дело, а! – рявкнул в ответ Андрей. – Мы взрослые люди, сами разберёмся! Следи лучше за своим мужем!

– А что с моим мужем? – не унималась Маша. – Сколько бы ты Антона ни подбивал сходить налево, у тебя ничего не выходит! У нас с ним крепкий брак, поня-я-ял? Крепкий! Бедная Вася…

Дверь наверху со стуком захлопнулась. Я будто окаменела, услышав Машины слова. Выходит, моё чутьё никогда меня и не обманывало. Андрей не просто изменял мне сам – он, оказывается, и другого мужчину подначивал на измену, да ещё кого! Мужа родной сестры уговаривал «сходить налево»! Сволочь, просто нет слов. Негодяй.

В груди всё похолодело. Вот значит, какой человек был всё это время рядом со мной…

Я медленно поднялась со скамейки. Ну что ж, если он мечтает о свободной разгульной жизни, так тому и быть. Пусть будет по-твоему, Андрей Волконский. Я больше не собираюсь держаться за того, кто меня не ценит.

Глава 6

– Долго этот цирк продолжаться будет?!

Андрей мрачно смотрел на то, как я собираю вещи, а я, поправив волосы, перекладывала из шкафа в чемодан свои платья и книги. После разговора на террасе я поднялась наверх совершенно опустошённая, но с чётким намерением: мне надо было уйти от него. Немедленно. Вначале я хотела сбежать прямо сейчас в свою квартиру, которую ещё давно получила от государства как сирота, но не хотела так резко травмировать маму Лену уходом из дома. Поэтому решила сделать первый шаг: хотя бы перебраться в другую спальню.

В спальню вошла мама Лена. Увидев чемодан на супружеской кровати и хаос из разбросанных вещей, она испуганно ахнула:

– Ребята, что происходит? Васенька, доченька, ты куда собралась?

Мама Лена была явно встревожена и смотрела то на меня, то на Андрея.

– Всё хорошо, мам, – поспешила я успокоить её, натянуто улыбнувшись. – Я просто переезжаю в другую спальню.

Мама Лена скользнула взглядом по Андрею, уже поняв причину.

– Андрей, помоги Васе вещи перенести! – строго велела она сыну.

– Ещё чего! – вспылил тот в ответ. – Я не буду идти ни у кого на поводу! Василиса – моя жена, и все её вещи будут в нашей спальне! Мама, не вмешивайся, пожалуйста!

Глаза мамы Лены сверкнули.

– Андрей, ты забываешься? – тихо бросила она.

Андрей дёрнулся, словно её слова опомнили его. Он смутился: видно было, что дрогнул под взглядом матери. Но самолюбие снова взяло верх. Он раздражённо схватил плед, валявшийся на кровати, и отшвырнул его в сторону.

– Конечно… кто я тут такой теперь, да? – процедил он сквозь зубы. – Ну что ж… Сейчас, Васенька, покурю – и перенесу твои вещи.

Он развернулся и вылетел прочь, хлопнув дверью так, что я невольно дёрнулась. Деревянный косяк жалобно треснул, а я опустилась на край кровати. Кажется, это всё. Отношения окончательно испорчены.

Мама Лена тут же вернулась. Скрестив руки на груди, она присела рядом и обняла меня. Я привалилась к ней и закрыла глаза.

– Андрей эгоист жуткий, дочка… но он же любит тебя, – мягко заговорила она, поглаживая меня по плечу. – Прости его. Я понимаю, как женщина, как это сложно простить, и как больно, но у вас ведь ребёнок будет, а у нас – внук. Не руби сгоряча, доченька, очень тебя прошу.

Я бездумно смотрела перед собой в одну точку, пытаясь прогнать из памяти утреннюю картину с Андреем и Викой. «Простить»… Легко сказать. Мама Лена ведь не видела, что я видела.

– А вы бы простили, мам, Юрия Александровича? – еле слышно спросила я.

Мама Лена вздрогнула и вдруг отвернулась. В её глазах отразилась такая боль, что я всё поняла даже без слов. Моя приёмная мама, видимо, знала, что такое предательство. Кто знает, через что ей самой пришлось пройти за сорок лет брака… Поэтому тревожить старые раны я не стала, не хотела причинять ещё большую боль этой золотой женщине, заменившей мне мать.

– Дочка, разное бывало, – лишь тихо сказала она, смахивая набежавшую слезу. – Только ты помни: мы с тобой всегда, слышишь? Что бы ни случилось – мы на твоей стороне.

От этих слов меня окончательно прорвало. Я разрыдалась, впервые за долгое время громко и навзрыд, как ребёнок. Мама Лена привлекла мою голову к своей груди, прижимая и покачивая меня, словно маленькую.

– Тише, тихо, моя хорошая… успокойся, – говорила она нежно, гладя меня по волосам.

Я слышала, как гулко стучит её сердце, и понимала, что причинять боль этой женщине я не хочу и не буду. Ни за что. Она дала мне то, чего лишила родная мать. Она всегда будет на моей стороне. И их с Юрием Александровичем я тоже не оставлю никогда. Ни за что.

Мою истерику понемногу удалось унять. Мама Лена оставила меня отдохнуть, пообещав принести наверх кусочек праздничного торта и чашку горячего какао. Как же сильно я любила эту удивительную женщину… Она умела снять любую боль, будто своим теплом выжигая её из моей души.

Спустя полчаса Андрей вернулся с покрасневшими глазами и молча перенёс все мои вещи в гостевую комнату другого крыла дома. Мы практически не разговаривали – я да и не горела желанием. Нужно было время всё осознать, обдумать, а сейчас я ни на что не была готова. Хотелось просто залезть под одеяло, выпить какао и уснуть. Хотя бы на несколько часов – забыться, отдохнуть от всего.

Закончив таскать тяжёлые сумки, Андрей бросил последние мои подушки на кушетку новой спальни и остановился на пороге. Я тем временем разложила на прикроватной тумбочке часть своих книг, попыталась хоть немного обжить это временное убежище. Спать предстояло теперь отдельно, ну да и ладно… Я справлюсь. Мы с малышом справимся.

– Вася… – тихо позвал он вдруг.

Я вздрогнула от неожиданности и обернулась к нему. У Андрея было такое лицо… Будто он хотел что-то сказать, что-то очень важное. Может, наконец извинится искренне? Или признается в чём-то? Я вопросительно вскинула брови, но он медлил.

И вдруг тишину дома разорвал страшный грохот. Сверху, с лестницы, донёсся звук падения и следом – резкий вскрик Юрия Александровича.

Не говоря больше ни слова, Андрей сорвался с места и вихрем бросился из комнаты к лестнице. Я опомнилась через секунду и кинулась следом. Сердце у меня ухнуло от дурных предчувствий. Подбежав к лестничному пролёту, я застыла от ужаса: на середине лестницы, на мягком светлом паласе, сидел Юрий Александрович, морщась от боли. Похоже, он оступился и упал. Рядом с ним суетилась мама Лена, поддерживая его под локоть.

– Я в порядке, в порядке, – бормотал свёкр сквозь зубы, но лицо его побледнело.

– Тихо, не двигайся! – приказывала мама Лена, профессионально прощупывая его ногу чуть выше стопы. – Похоже, просто подвернул… но на всякий случай лёд нужен. И эластичный бинт.

Андрей уже перескочил через две ступеньки и помог отцу подняться, осторожно взвалив его руку себе на плечи. Мама Лена, подхватив вторую руку мужа, поддерживала свёкра с другой стороны. Они медленно повели Юрия Александровича в гостиную, уложили его на диван.

Я хотела было броситься следом, но взгляд мой зацепился за что-то чёрное на ковре. Приглядевшись, я узнала телефон Андрея. Видимо, он выронил его, когда ринулся по лестнице на помощь отцу. Я нагнулась и подняла трубку. Прикосновение к чужому гаджету вдруг вызвало у меня неприятную дрожь – сердце защемило от смутной тревоги. Телефон вибрировал в моих руках, входящий вызов всё ещё шёл. Я не глядя свайпнула по экрану и поднесла аппарат к уху:

– Алло? – устало проговорила я.

Несколько секунд в динамике шумело молчание, а затем послышался взволнованный мужской голос:

– Андрей, ты чего трубку не берёшь?! Перезвони срочно! Что за цирк ты устроил? Дана в больнице, у неё тяжёлое состояние! Угроза выкидыша, понимаешь?! Это же твой ребёнок! Ты какого чёрта вообще себя ведёшь?!