Пораженные (ЛП) - Бейкер Р. Д.

Я качаю головой, направляясь в офицерский зал. Гребаный дурак. Я одержим женщиной, которая не выносит моего вида. То, как она смотрела на меня после того, как я спас ее, после того, как она поблагодарила меня за спасение — даже в этот момент благодарности она все еще смотрела на меня так, как будто я был всего лишь хищником. Я не могу винить ее. Она ненавидит вампиров, а почему бы и нет? Какую причину я дал ей, чтобы она захотела доверять мне?

Это не делает меня менее одержимым.

Браун и Калеб сидят за столом в офицерской, между ними стоит графин со свежей кровью. Они поднимают бокалы в мою честь, когда я вхожу.

— Добрый вечер! — Браун широко улыбается, обнажая пурпурно-красные зубы. — Пахнет там потрясающе, не правда ли?

— Да, как барбекю с тухлой рыбой, просто прелесть, — отвечаю я, поднимая графин и наполняя бокал. — Что у нас сегодня на ужин, джентльмены?

— A+, и очень хороший год. — Калеб берет пустой пакет из-под крови и читает этикетку. — Очевидно, 24 года, женщина, 4211487.

У меня пересыхает во рту. Это кровь Джульетты. Мои размышления о том, какая она на вкус, вот-вот получат ответ, и предвкушение заливает мои легкие кислотой. Я замираю с бокалом у губ, и одного медного запаха, ударившего мне в горло, достаточно, чтобы я подавил стон.

— Не в твоем вкусе? — спрашивает Калеб, крутя бокал в руке, как будто пьет хороший коньяк. — По-моему, она великолепна на вкус.

— Хотя я бы хотел, чтобы все было посвежее, — отрывистый смех Брауна вызывает отвращение, но Калебу, похоже, нравится шутка, и он присоединяется. Идиоты.

Я закатываю глаза, делая глоток прохладной крови. О черт. Черт. Даже несмотря на то, что она не свежая, даже несмотря на то, что она едва тепловатая и сопровождается маниакальным кудахтаньем двух абсолютных придурков, все, о чем я могу думать в тот момент — это Джульетта. У ее крови невероятный вкус. Сладкая и пряная, почти с ноткой ванили. Как это вообще возможно? Она стекает по моему горлу и зажигает каждую жилку в моем теле.

Калеб разражается смехом, хлопая себя по бедру.

— О да, ему это нравится, посмотри на его глаза!

Браун ухмыляется мне, откидываясь на спинку стула.

— Я же говорил тебе. Представь, что она свежая. — Его взгляд скользит по моему паху, отчего у меня по коже бегут мурашки. — Представь, что она свежая. Она чертовски милая.

— Которая из них она? — спрашивает Калеб, делая еще глоток ее крови.

Мне приходится сдерживаться, чтобы не выбить стакан у него из рук.

Браун тихо присвистывает.

— Та, со светлыми волосами и веснушками. Она — настоящий свежий персик из Джорджии. У нее немного маленькая задница, но что касается остального, я мог бы с этим смириться.

— О да, она горячая штучка. — Калеб одаривает меня похотливой улыбкой. — Мне нравится смотреть, как она принимает душ. Эти сиськи… — он подносит два пальца ко рту, выпуская их с преувеличенным звуком поцелуя.

Я проглатываю остатки крови Джульетты одним глотком, электрическая сладость обжигает мой язык и успокаивает кипящую ярость, которую я чувствую от их слов.

— Спокойной ночи, джентльмены.

Отвратительный, отрывистый смех Брауна снова срывается с его окровавленных губ.

— Да, мы знаем, что тебе нужно сейчас сделать. — Он потирает рукой промежность. — У меня такое чувство, что я буду делать то же самое.

Под их насмешки и хохот я покидаю зал. Боже, они отвратительны. Дикость и животность, все, что не так с вампирами, все, что заставило людей называть нас монстрами в первую очередь.

И уроды абсолютно правы. Я сейчас так возбужден, что чувствую, что вот-вот сойду с ума. Кровь Джульетты волшебна. Я знал, что так и будет. Ее запах опьяняет, как самые сладкие духи, которые я когда-либо нюхал. В ту ночь, когда я почувствовал, как она кончает, мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы не вытащить ее из постели прямо в мою, как какой-нибудь гребаный пещерный человек.

Но соединяя ее запах со вкусом ее крови, я даже не знаю, как больше сопротивляться. Черт возьми. Это плохо.

Я иду вдоль ряда комнат, одним шагом поднимаюсь по двум ступенькам в свою и захлопываю за собой дверь. Мое тело на пределе, клыки впиваются в губы, грудь вздымается. Мне больше не нужно дышать, но возбуждение все еще оказывает на меня тот же эффект, что и тогда, когда я был человеком. Мое сердце колотится в груди, и я срываю с себя одежду, направляясь прямиком в душ. Мне нужно облегчение от этого.

Я открываю краны и, облизывая губы, нахожу маленькое пятнышко крови там, в уголке моего рта. Я ударяю кулаком в стену, когда мой член дергается. Черт.

Под теплой водой я впитываю ее вкус, сжимая в кулаке свой член. Я чувствую, как она расцветает у меня на языке, представляя ее здесь, со мной. Я дрочу, представляя, как она прижимается к стене, обхватывает ногами мои бедра, когда я погружаюсь в нее. Я практически слышу, как она зовет меня. Я почти чувствую, как ее киска сжимается вокруг меня, когда я кусаю малышку, погружая свои клыки в ее мягкую шею.

Я прижимаюсь к стене душа, продолжая дрочить, представляя, как она наклоняется передо мной, выкрикивая мое имя, пока я трахаю ее сзади.

Интересно, ее киска такая же вкусная, как ее кровь? Держу пари, что так. Конечно, так.

Я стону, когда кончаю. Мой член пульсирует в руке, горячие струи спермы стекают по стене душа. Черт возьми, чего бы я только не отдал, чтобы она была здесь, со мной. Я прижимаю руки к стенке душа, желая, чтобы это хоть как-то помогло. Мне нужно успокоиться. Она не для меня. Я не могу получить ее.

И я мгновенно наполняюсь яростью, когда думаю о ней в постели с этим ублюдком, этим бесполезным импотентом с фермы по разведению. Чувствовать его запах на ней было пыткой. Перекинув ее через плечо и вдыхая его запах — нет. Его жизнь была в опасности. Я не шутил, когда сказал, что оторву ему голову.

Но она хочет его. Не меня.

Я отталкиваюсь от плитки и выключаю воду. Что, черт возьми, со мной не так?

Я годами не интересовался людьми. У меня не было причин для этого. Они были едой, чем-то, что мы должны были защищать, но от чего держались на расстоянии. Конечно, я все еще мужчина. Я все еще замечал, когда кто-то был привлекателен. Но Джульетта очаровала меня. Она другая.

Нет, это не так.

Я пытаюсь уговорить себя.

Она симпатичная, с красивыми ногами, фантастическими сиськами и киской, которая пахнет раем и кровью под стать. Ты как гребаный подросток, возьми себя в руки.

Но я не могу убедить себя, что она никто. Я не могу убедить себя, что это не что иное, как подростковое увлечение. Я не могу лгать даже себе.

Черт возьми.

Я вытираюсь, решив поспать. Прошло несколько дней, и мне действительно нужно отдохнуть. Но напряжение не отпускает меня. Это сведет меня с ума. Я делаю мысленную пометку проверить каждый пакет с кровью, прежде чем пить, чтобы убедиться, что это не ее кровь. Или, может быть, убедиться, что это ее кровь, и никто другой не попробует ее.

Пакет для крови 4211487.

Я натягиваю спортивные штаны и выхожу на улицу, спускаюсь по ступенькам своего домика и направляюсь к тому, что тремя дверьми дальше. Я стучу в дверь и жду мгновение, прежде чем слышу движение с другой стороны. Дверь открывается, и на пороге появляется невысокая женщина — вампир с рыжими волосами до плеч и большими ржаво-карими глазами. Она ухмыляется, оценивая мой внешний вид.

— Ну, привет. — Она жадно окидывает меня взглядом. — Тебе что-нибудь нужно, Сайлас?

— Ты же знаешь, что я хочу, Сэм, — я опираюсь на дверной косяк, оглядывая ее с ног до головы.

На ней крошечные белые шорты и тонкая белая майка, ее соски выступают из-под ткани.

— Ты занята?

— Для тебя я найду время, — она хватает меня за пояс штанов и затаскивает внутрь.

Дверь захлопывается, когда она прижимает меня к ней, и ее рот набрасывается на мою грудь. Я запускаю руки в ее волосы, пока ее клыки скользят по моей коже.