Сильверсмит (ЛП) - Кларен Л. Дж.

Джемма пожала плечами.

— У Симеона есть свои причины. Думаю, он просто хочет провести время наедине со своей дочерью.

— И мы просто слушаем его без вопросов? — я почувствовала, как взгляд Смита метнулся ко мне. В груди застряло что-то непривычное — упрямая искра дерзости, настойчиво тянущаяся наружу.

— Нет, — его низкий голос прорезал меня насквозь, — но тебе нужно время, прежде чем ты попадешь в те пещеры. Поэтому мы едем в Бриннею.

В конце концов я согласилась. Не потому что Смит так сказал, а потому что он был прав. Пусть я дрожала от страха перед встречей с Симеоном, лишнее время на то, чтобы все обдумать, научиться и окрепнуть, казалось мне именно тем, что необходимо.

Решив лечь пораньше, я умылась в бадье и позволила Джемме помочь, лишь бы не намочить перевязанную руку. Шишка на виске исчезла, ярко-синие и желто-зеленые разводы уже проявлялись по краям. К счастью, сотрясения не было. Волк тогда швырнул меня об кормушку с такой яростью… Возможно, мое тело оказалось крепче, чем я думала.

— Обе спальни свободны, выбирайте, кто какую хочет, — я прошла по скрипучему полу в тапочках, старое дерево вздыхало и оседало подо мной, несмотря на мой легкий вес.

Финн поднял глаза от книги, которую я перечитывала уже десятки раз, и с любопытством приподнял бровь.

— Ари… — начала Джемма, пока я перестилала свои одеяла.

— Так это здесь ты спала? — рявкнул Смит, глаза сверкнули. — На полу? — готова поклясться, он зарычал. — Как собака?

Я кивнула, потирая локоть, и смущение холодным змеем поползло вдоль позвоночника.

— Мне нравится спать здесь.

Он выругался себе под нос. Смысл прочих бормотаний я не уловила, но знала, ничего доброго там не было. С какой стати этого хмурого, чертовски привлекательного мужчину должно волновать, где я сплю? Его беспокойство по поводу моей еды я еще могла понять. Питаться три месяца подряд только яйцами да бульоном — это, в лучшем случае, слегка тревожно даже для случайного прохожего.

— Ты не будешь спать на полу.

— Все в порядке, я привыкла.

— Нет, — его губы сомкнулись в тонкую линию. — Пол твердый и холодный, даже у камина.

— Мать не возражала…

— Твоей матери здесь нет.

Тревога разлилась по венам. Его напряжение могло бы затмить любого в радиусе пятидесяти миль. И все же я чувствовала… пламя.

— Хорошо, — я поднялась и сложила руки на коленях. — Если у тебя появится желание выставить еще какие-нибудь навязчивые требования, ты знаешь, где меня найти.

Каждый шаг к спальне давался мне с нелепым, почти мучительным трудом, но жар в груди рождался не от злости, а от огня. Было странно приятно знать, что за меня вступились. Приятно чувствовать, что кому-то настолько не все равно, что сама мысль о моем унижении вызывает в нем ярость.

Пальцы крепко сжали дверную ручку, и я обернулась — он изучал меня непроницаемым взглядом. Я сглотнула волнение и добавила:

— Только убедись, что постучишь сначала.

Я закрыла за собой дверь и прижалась к ней спиной, не зная, как усмирить это дерзкое, смущающее волнение, что вспыхнуло во мне, а потом поймала себя на мысли: а хочу ли я его усмирять?

Через час Джемма зашла ко мне в спальню. Я ждала ее на кровати, сжавшись в комок, подтянув костлявые колени к груди, будто в отчаянной попытке утешить саму себя.

— Ты могла бы пойти сегодня на охоту с Финном, — я вздохнула. — Со мной все было бы в порядке.

Джемма устроилась за моей спиной и принялась расчесывать мои волосы, распутывая колтуны серебристого шелка.

— Нет, — она дважды цокнула языком в раздумье. — Я не собиралась оставлять тебя с этим зверем.

— Со Смитом, — поправила я ее.

— Какая разница, — пробормотала она. — Он меня до чертиков напугал, как только вошел. Даже не поздоровался. Вломился, огляделся, потребовал, чтобы ему сказали, где ты, и уже через секунду метнулся наружу. Я благодарна ему за то, что он нашел тебя раньше, чем тот волк прикончил тебя, но я ему не доверяю.

— Он спас мне жизнь, — слова сорвались с губ прежде, чем я успела их остановить. Несмотря на то, что я едва его знала, во мне жила потребность вступиться за него.

— Да, — признала она, — но с ним что-то не так. Последний час он ходил туда-сюда перед камином, словно зверь в клетке, и полностью меня игнорировал, будто я не больше, чем диванная подушка. В конце концов я сдалась, перестала пытаться понять, чем он занят, и ушла к тебе.

— Что? — внутри вспыхнул огненный клубок, жгучее волнение.

— Да. И, скорее всего, он все еще там.

Я легла и прислушалась к его сильным, быстрым шагам. Меряет ли он все еще комнату шагами? Все мое самообладание уходило на то, чтобы не проверить самой.

Глава 6

Ариэлла

Едва рассвело, как я услышала три уверенных удара в дверь спальни. Джемма повернулась ко мне и недовольно застонала. Ровные, тяжелые шаги выдали личность нашего визитера.

Я подтолкнула Джемму и прошептала:

— Думаю, это Смит.

Этого оказалось достаточно, чтобы моя ехидная стражница тут же поднялась и встала передо мной, словно заслон.

— Входи, — позвала она осторожно.

Смит пригнулся, едва не задевая дверной косяк, и кивнул на мою правую руку.

— Повязка. Прошло двадцать четыре часа.

Джемма вызвалась помочь, но он проигнорировал ее и подошел к кровати, ожидая, когда я протяну руку.

— Джемма, оставишь нас на минуту? — я с трудом нашла в себе смелость произнести это. С каждым днем мне становилось легче говорить за себя.

— Нет! — резко отрезала она. — Я не оставлю тебя с ним наедине.

Я закатила глаза.

— Ты ведь будешь всего лишь в другой комнате.

Она недоверчиво бросала взгляд то на меня, то на него.

— Закричи, если он тронет тебя хоть где-то, кроме этой повязки.

Смит проводил ее раздраженным рычанием.

Он опустился на одно колено возле кровати, осторожно сохраняя дистанцию. Пока он разматывал бинт, я разглядывала его шрамы. Один пересекал правый глаз и уходил вниз по щеке. Другой — на толстой шее под ухом. Третий — на лбу, уходящий за линию волос.

Когда он поймал мой взгляд, по его лицу скользнула тень стыда. Думал ли он, что я боюсь? Но эти шрамы не уродовали его, они были признаком храбрости, свидетельством того, что он пережил. Рельефные линии на коже, словно карта его прошлого, рассказывали историю, полную памяти и жизни, пусть и жестокой. А я… я даже не помнила, откуда появились мои шрамы.

— Я… — я прочистила горло. — Я так и не поблагодарила тебя за спасение.

— Тебе и не нужно благодарить.

От его глубокого тембра волосы на затылке встали дыбом, по предплечьям пробежали мурашки, а вместе с ними от груди к животу разлилось странное, горячее волнение.

С трудом сглотнув, я сказала:

— Но я все же… благодарю.

Смит поднялся и потянулся за бинтами, лежавшими на стуле в углу. При виде того, как напрягаются мышцы его шеи и плеч, меня пробрала дрожь. Я не знала, что мужчина может быть таким устрашающим. Интересно, что сказала бы мама, увидев его здесь? Наверняка, как и Джемма, насторожилась бы. Их недоверие, пожалуй, стало бы единственным, в чем они бы когда-либо сошлись.

А вот насчет доверия к нему… Я еще не решила.

— Это Алистер Уинтерсон и его внук послали тебя с остальными? — спросила я. — Чтобы забрать меня?

— Я не подчиняюсь Уинтерсонам, — его голос был резким.

— Тогда кому, Симеону?

Смит повернулся ко мне.

— Я и ему не подчиняюсь. Но, — он поморщился, — у нас с ним есть некое соглашение.

Он оторвал кусок бинта.

— Какое соглашение?

Он не ответил, снова опустился на колено и терпеливо ждал, пока я протяну руку. Я немного отшатнулась. Он взял ее так бережно, будто она была фарфоровой и могла разбиться.