Светлый пепел луны (ЛП) - Вэйчжи Тэнло

На следующее утро к нему, ещё не успевшему позавтракать, пришёл Цан Хай и принес младшему поесть:

— Давай, братец, попробуй-ка эти тефтели!

Тут он обратил внимание на то, что молодой человек одет в чёрное.

— Братишка, а почему ты не в одежде послушника?

Тот, пробуя угощение, ответил:

— Я не люблю белый цвет.

— Что ж, чёрный тоже красивый и очень тебе идет. — Цан Хай улыбнулся. — Я позже вышью на твоей одежде символ нашей секты — серебряных рыбок.

Тан Тай Цзинь опустил голову и ничего не ответил. Старший слишком добр. Мягкий и податливый, как кусочек воска.

Потом он прошептал:

— Хорошо.

Цан Хай и в самом деле вышил ему серебряными нитями рыбок на одежде и даже на сапожках. Впервые за пятьсот лет Тан Тай Цзинь почувствовал искреннюю заботу о себе.

На следующем экзамене он выучил Сутру сердца Сяояо наизусть. Закончив читать старинный свиток, он посмотрел в бескрайнее голубое небо и подумал: «А секта дураков не такая уж и плохая».

Глава +2: «Секта Сяояо. Как устроен мир»

Успешно сдав экзамен на знание Сутры Сердца, Тан Тай Цзинь завершил занятия с четырьмя братьями по секте и перешёл в обучение к самому владыке Чжао Ю.

Старец, внимательно посмотрев на подопечного своими ясными глазами, задал ему всего один вопрос:

— Ты умеешь играть в шахматы?

— Не умею — растерянно ответил тот.

— Тогда я научу тебя.

Молодой человек послушно сел у шахматной доски.

— Эта игра — миниатюра жизни. Наблюдая за ходом партии, можно довольно точно разгадать истинный характер игрока.

Чжао Ю подробно объяснил правила. Тан Тай Цзиню достались чёрные фигуры. Они по-особенному оттеняли бледность его точёных пальцев. Учеником он оказался смышлёным. Едва наставник указывал ему на оплошность в стратегии или неверный ход, он тут же делал выводы и далее подобных ошибок не совершал. Ходил он страстно и решительно, но все же поиграл. Но, кажется, не огорчился, а только упрямо сжал губы и потребовал:

— Сыграем ещё!

Началась новая партия. Старец только тихонько вздыхал, глядя на доску. Его ученик играл яростно, не щадя своих фигур, словно не видел в них никакой ценности. Он с легкостью жертвовал игрушечных солдатиков во имя победы, жажда которой горела в его глазах.

Наконец, терпение Чжао Ю лопнуло, и он решительно завершил игру, а затем отправил своего ученика в книгохранилище со словами:

— Цзю Мин, пойди в библиотеку и найди там во втором из трех рядов книгу в синей обложке. Она восьмая по счёту. Прочти её и завтра мне перескажешь.

Хотя Тан Тай Цзинь не всегда понимал смысл заданий своего наставника, все же уважал его гораздо больше своих соучеников. Поэтому без каких-либо возражений ответил:

— Слушаюсь.

Молодой человек поспешил в книжный зал и нашёл там синий томик в потёртой обложке под названием «Просветление». Заголовок озадачил его. Открыв и пробежав глазами первые несколько страниц, он понял, что мысли в книге просты, словно написаны для детей. Взяв книгу, он пошёл отметить её в регистре.

Старший брат, записывая название, удивился.

— Почему ты читаешь учебник для малышей?

— Учитель велел, — ответил Тан Тай Цзинь — Так эта книга для детей?

— Да, для младших послушников не старше десяти лет.

— Понятно…

Вечером он открыл и пролистал «Просветление». Первая глава называлась «Любовь». Некоторое время он с удивлением смотрел на это слово, затем перевернул страницу и прочёл следующий подзаголовок: «Доброта», дальше шла «Верность».

Тан Тай Цзинь внимательно прочитал всю книгу от корки до корки и запомнил её наизусть с первого раза. Но учитель, вопреки его ожиданиям, не спросил урок. Вместо этого он, взяв его за край рукава и проговорил:

— Пойдешь со мной, у меня есть для тебя важное дело.

Тан Тай Цзинь приготовился сразиться с чудовищами и демонами, и никак не ожидал, что для выполнения первого задания его приведут в захудалый переулок на окраине маленького города. На противоположной стороне улочки в вихре снежной поземки стояла ветхая старушка с клюкой в руке.

— Видишь эту женщину? Вот уже пятнадцать лет она изо дня в день приходит сюда, чтобы встретить своего сына, ушедшего на войну. Она всё ещё не верит, что он погиб. Дни её жизни на исходе. Завтра наступит её смертный час. Ты должен исполнить мечту матери о встрече с сыном.

— Владыка, — хмуро поклонился Тан Тай Цзинь.

— Ступай, Цзю Мин. — Чжао Ю провёл рукой перед лицом молодого человека, и оно изменилось.

Тан Тай Цзинь постоял немного в задумчивости, и, решившись, наконец, подошел к старушке. Жизнь почти покинула её тусклые глаза, и сама она была худенькой и скукожившейся, словно трухлявая коряга, закутанная в старое залатанное тряпьё. Падающие на её белые волосы снежинки мгновенно становились неразличимы. Прищурившись, она не без труда разглядела подошедшего и заплакала.

— Чжи-эр, сынок! Наконец-то ты вернулся?!

Её тонкие иссохшие словно сучья пальцы мягко гладили его по лицу.

Тан Тай Цзинь молчал. Он и понятия не имел, что значит материнская любовь и ласка.

Он никогда не видел её сына и не знал, как им притвориться, но старушка была так счастлива, что не заметила молчаливости своего Ли Чжи. Она повела сына в дом, налила воды, чтобы он умылся, а сама принесла для него стопку одежды, сшитой тонко и аккуратно, с любовью к каждому стежку.

— Сыночек, посмотри-ка, что мама подготовила для тебя. Примерь, подойдёт ли.

Тан Тай Цзинь взял из рук старушки сшитую для её сына одежду, изумляясь тому, какая она красивая и добротная, особенно по сравнению с потрепанное платьем самой женщины.

Вечером они сели ужинать. Снаружи завывала метель, а в маленькой комнате, освещенной крохотной, как бобовое зернышко, лампой, было тепло и уютно. Приготовленная матерью Ли Чжи куриная похлебка получилось вкусной и наваристой. Старушка, глядя на обожаемого сыночка слезящимися подслеповатыми глазами, то и дело подкладывала ему в миску лучшие кусочки и вспоминала о том, каким он был шалопаем в детстве. Тан Тай Цзинь молча слушал, опустив глаза.

Комната, в которой Тай Цзинь устроился на ночлег, выглядела так, словно сын несчастной женщины никогда её и не покидал. Старушка прибиралась в ней ежедневно, просушивала белье и застилала постель. Тан Тай Цзинь лег, заложил руки за голову, но сон не шёл. Уже перед рассветом, словно почувствовав что-то, он встал и потихоньку приоткрыл дверь в комнату старушки, она не дышала. В её изголовье высилась аккуратная стопка новой одежды для сына. Кисти рук умершей уже начали синеть, но лицо с застывшем на нем выражением счастливой безмятежности, всё ещё было светлым. Тан Тай Цзинь долго не мог оторвать от него взгляд, затем вышел и тихо прикрыл за собой дверь. Он шел по двору, усыпанному снегом, и под ногами ему то и дело попадались пух и перья. Это мать Ли Чжи ощипывала кур, чтоб накормить любимого сыночка. Она ждала его пятнадцать лет и умерла счастливой.

За воротами его встретил наставник, и в молчание они покинули утопающий в снегу город.

На протяжение года Чжао Ю почти не учил Тан Тай Цзиня магии бессмертных. Вместо этого он постоянно брал его с собой в путешествия. В них он перевоплощался в других людей и переживал в их теле поучительные ситуации.

Так ему довелось стать генералом, которого из окружения ценой собственной жизни вывел младший по званию офицер. Сдай он командира врагам, получил бы немалое вознаграждение и вместе со своей женой и малыми детьми не нуждался бы ни в чём до конца жизни. Но вместо этого, он переоделся в накидку генерала и увел преследователей прочь. Командир выжил, а его самоотверженный офицер пал под дождём из стрел.

В другой раз Чжао Ю превратил Тай Цзиня в восьмилетнего мальчика, бродяжничающего вместе со старшим братом. Однажды тот украл паровую булочку и был жестоко избит торговцами. Едва живой, он вернулся в полуразрушенный храм, в котором они прятались от холода и дождя, и отдал братишке испачканную и холодную, но такую желанную еду.