Светлый пепел луны (ЛП) - Вэйчжи Тэнло

Согласно правилам Сяояо для того, чтобы очиститься от скверны, Не Шуэй должна была пройти по лестнице Убийства Духа, но она наотрез отказывалась это сделать:

— Я знаю, что совершила ошибку, но пожалуйста, дядюшки, наставники, отпустите меня, не заставляйте меня проходить через это!

Все знали, лестница Убийства Духа — тяжелое испытание. Каждая её ступень несет ужасные мучения для того, кто должен по ней пройти, но самое страшное даже не это, а то, что в результате очищения небожитель лишается своей бессмертной сути.

Дядюшка-наставник, хранитель правил и традиций, сурово ответил девушке:

— Здесь твоего согласия не требуется. Не хочешь проходить по лестнице, пусть это сделает за тебя твой любовник — демон Чи Лянь.

Не Шуэй побледнела. Она хотела бы позвать на помощь велеречивого демона, но как это сделать? Придется ей самой за всё отвечать.

Красавица, рыдая, упала на землю, но дядюшка, только фыркнул, спокойно глядя на её истерику.

Цан Линь наблюдал за происходящим со стороны. Перед началом обряда очищения, он развернулся к своим собратьям и решительно заявил:

— Я пойду вместо неё.

— Ты безумец! — рассердились они, лишь Тан Тай Цзинь молча наблюдал за тем, как Цан Линь поклонился всем по очереди, отдав учителю самый глубокий поклон.

— Наставник, ваш ученик непочтителен. Братья, прошу вас, считайте, что я сошел с ума. Но Не Шуэй беременна, и, если она ступит на лестницу Убийства Духа, то непременно погибнет.

Чжао Ю закрыл глаза и тяжело вздохнул.

И вот влюбленный бедняга шаг за шагом, истекая кровью, преодолел все ступени страшной лестницы. Уже завершая испытание, он споткнулся, но оказавшийся рядом Тан Тай Цзинь подхватил его и поддержал.

— Братишка… — едва выговорил Цан Линь.

— Да, брат.

— Если соберёшься влюбиться, выбери хорошую девушку…

Тан Тай Цзинь только грустно улыбнулся и тихо его спросил:

— Ты жалеешь о том, что случилось?

Но Цан Линь лишь покачал головой.

— Нет. Мужчина должен нести ответственность за того, кого любит, даже если его избранница оказалась обманщицей и распутницей. Но я обещаю, с этого момента я больше не буду любить её.

Оправившись после испытания, Цан Линь простым смертным спустился со священной горы. В его сердце не было ни боли, ни обиды. Забросив свои пожитки за плечо и сложив ладони вместе, он низко поклонился провожающим его собратьям и проговорил:

— Эх, горы высокие, а реки далёкие!* Надеюсь, в этой жизни мне ещё доведётся свидеться с вами, братья.

Цан Хай отвернулся, скрывая слёзы.

Секта Сяояо отвергла Не Шуэй. Благодаря жертве Цан Линя ей удалось сохранить своё бессмертие, но она не проявила ни малейшего желания уйти вместе со своим спасителем, напротив, решила разыскать кого-нибудь из своих ухажеров: Чи Линя или того бессмертного из секты Хэхуань, на случай, если демон откажется принять её. Но едва девушка покинула священную гору, путь ей преградил высокий человек в чёрном.

Мужчина, склонив голову на бок, усмехнулся и сказал, не скрывая презрения:

— Твоя жизнь не стоит сотен лет совершенствования моего бедного одинокого брата…

С небес большими хлопьями падал снег и скрывал белым саваном все следы случившегося несколько часов назад…

Тан Тай Цзинь лежал на крыше своего домика и белые снежинки, кружась, падали на его лицо и руки, покрытые пятнами крови. Он думал о другой обманщице, той, что вонзила в его сердце гвозди, убивающие душу.

— Е Си У, ты по-прежнему считаешь, что я не достоин твоей любви? — тихо спросил он у падающего снега. — Знаешь, мне совсем не жаль Не Шуэй. Неужели я ни капли не изменился?

Откуда ему было знать о том, как глотая горькие слёзы, он вырежет надпись на надгробии в императорском мавзолее и пройдет Путем Всеобщей Скорби, дабы вернуть весну шести мирам.

Глава +3: «Доброта секты Сяояо»

После того, как Цан Линь покинул гору Сяояо, с Тан Тай Цзинем они больше не встречались. Память о Не Шуэй тоже растаяла вместе с первым зимним снегом. Казалось, о девушке забыли все, но не всеведущий Чжао Ю. Бросив на ученика проницательный взгляд умных глаз, он строго велел:

— Ступай к скале Наказаний и подумай.

— О чем, наставник?

— О том, что ты сделал в мире смертных несколько дней назад.

Тан Тай Цзинь, не моргнув глазом, соврал:

— Я ходил в город, чтобы купить кое-что из одежды, — и, украдкой взглянув в сторону владыки, добавил: — Я спросил на то разрешения у старшего брата.

Чжао Ю только огорчённо покачал головой, а потом от души стукнул подопечного фученем:

— Древнее учение, которое исповедует секта Сяояо гласит: «У всякого поступка есть последствия». Не Шуэй стала возлюбленной демона Чи Ляня и поэтому должна была пройти по лестнице Убийства Духа и потерять бессмертную суть, но Цан Линь, вступился за неё и принял предназначенное ей наказание. Ради того, чтобы сохранить жизнь возлюбленной, он добровольно отдал всё, что имел, а что сделал ты?

Тан Тай Цзинь молча вытер кровь, вытекшую из уголка рта. В его глазах не промелькнуло и тени сожаления, Чжао Ю ясно видел, что молодой человек ни в чем не раскаивается. Он нахмурился и велел:

— Иди и прими наказание!

Следующие три месяца Тан Тай Цзинь провел у скалы Раскаяния. Когда собратья навещали его, добряк Цан Хай потихоньку спросил у младшего:

— Братишка, что ты наделал? Почему учитель так строго тебя наказал? Я знаю владыку восемьсот лет, но никогда не видел его таким сердитым.

— Ничего такого, — с невинным выражением лица ответил ему Тай Цзинь.

— Что ж, не хочешь говорить, не надо. Здесь так холодно! Завтра принесу тебе одежду потеплее.

— Спасибо, брат!

Больше наказанного никто и ни о чем не спрашивал, сам он тоже хранил молчание. Ледяной ветер у скалы Раскаяния пронизывал его тщедушное тело до костей, и будь он смертным, вряд ли выдержал бы.

Вскоре своего ученика навестил и сам владыка. Строго глядя на трясущегося от холода послушника, он спросил:

— Сожалеешь ли ты о содеянном?

Ресницы Тан Тай Цзиня дрогнули, и посиневшими от холода губами он прошептал:

— Сожалею.

Чжао Ю заглянул во тьму его глаз и промолвил:

— Коли так, можешь вернуться.

Тан Тай Цзинь поднялся с колен, и на мгновение его лицо скривилось в саркастической усмешке. В тот год пребывания в Сяояо он не воспринимал своих братьев и наставников всерьез, думая о них, как о легковерных дурачках и бездарях. Кроткая приветливость Тай Цзиня была всего лишь маской, но бесхитростные послушники принимали её за дружелюбие и относились к младшему с искренней добротой и заботой.

Среди прочих учеников особым положением пользовался некий Шао Цзи, сын старейшины секты Пэнлай. Приступив к познанию дао в один год с Цан Хаем, он заметно опережал соперника в развитии. Амбициозный и самоуверенный, молодой человек стремился заполучить всё самое лучшее — вновь найденные волшебные сокровища или интересные задания, а толстый добряк, никогда не лезший на рожон, всегда ему уступал. Даже когда младшие послушники следовали куда-то за Цан Хаем, они останавливались, чтобы поприветствовать Шао Цзи почтительным поклоном, признавая таким образом его старшинство.

Шао Цзи прерывал свое обучение, чтобы навестить отца, а когда вернулся в Сяояо, выяснилось, что у наставника Чжао Ю появился новый талантливый ученик, неслыханно быстро достигший уровня создания золотого эликсира. К тому времени уже ходили упорные слухи о том, что владыка готовит себе преемника. Уверенный в том, что выберут именно его, Шао Цзи не готов был к соперничеству с молодым дарованием.

Встретив Тай Цзиня впервые, он свысока посмотрел на него и с усмешкой спросил:

— Так, значит, это ты новый ученик старейшины — брат Цзю Мин? Я слышал, ты делишь жилье с Цан Фэном? Я был ранен на последнем задании секты, не мог бы ты собрать и принести мне целебные травы для укрепления тела?

Большинство последователей секты Сяояо в основе своей духовной природы имели магию дерева, поэтому занимались неторопливым делом выращивания лекарственных растений, тем самым совершенствуя и укрепляя свой моральный дух. Тан Тай Цзиню всё равно нужно было идти на поля — последние два года в их с Цан Хаем обязанности входил вызов дождя для полива трав. Шао Цзи презирал подобное занятие. В его глазах, оно было сродни сельскому хозяйству, а копаться в земле — занятие, недостойное статуса бессмертного и бесполезная трата времени.