Слуга Земли - Хоули Сара

Сколько боли. Сколько жизней потеряно, а будущего украдено.

— Но зачем отправлять детей в мир людей?

— Осрик, вероятно, считает это более жестоким наказанием, чем убить их. Эти дети всё равно умрут — без Фейри они не смогут пройти Испытания и обрести бессмертие. А так родители знают, что их ребёнка растят в нищете, среди грязных людей. Мальчик проживёт короткую, жалкую жизнь и умрёт в одиночестве.

— Грязных людей, — эхом повторила я, обиженная его словами.

Друстан наконец повернулся ко мне. Его лицо, усталое и строгое, казалось высеченным из камня.

— Так думает Осрик.

Я тяжело вздохнула, отпуская обиду на него.

— Значит, вместо этих детей сюда приводят человеческих младенцев. — Теперь я понимала, откуда взялись слуги, не помнившие солнечного света. — А фейри вырывают им языки и заставляют работать, как только те становятся способными. Никому нет дела до их жизни или смерти.

— Кенна… — Он потянулся ко мне, но я отвернулась, вдавив ладони в глаза.

— Как он может разлучать детей с их родителями? — Несмотря на все усилия, из-под моих рук всё равно просочились слёзы и покатились по щекам. — Не только с фейри, но и с человеческими. Этих детей любили!

Мои слова звучали с яростью, и я смутно понимала, что часть моей скорби шла от того, что мой отец никогда так меня не любил — он ушёл, чтобы избежать этой ответственности. Это была эгоистичная причина для горя, но мои эмоции переплелись настолько, что я уже не могла разделить прошлое и настоящее. Я никогда не чувствовала себя своей в Тумблдауне, но не чувствовала себя своей и здесь. Люди, томящиеся внизу, тоже не принадлежали этому месту, как и фейри, которые проживали всю свою жизнь в человеческом мире, чувствуя себя чужаками, не понимая почему…

Сильные руки схватили меня за плечи и повернули лицом к нему.

— Спасибо, — с чувством сказал Друстан. Он наклонился и поцеловал мои слёзы на одной щеке, его губы горячо касались моей влажной кожи. — Спасибо за твою ярость.

— За что? — Я вытерла остатки слёз с лица. — Почему ты так переживаешь?

— Я не чудовище.

— Ты понимаешь, что я имею в виду.

После долгой паузы он отступил на шаг.

— У меня была подруга, — сказал он, и слова давались ему с трудом. — Мой лучший друг. Дама из Дома Огня по имени Мильдритта. Мы росли вместе, и, честно говоря, я всегда хотел, чтобы она была для меня кем-то большим, чем просто другом. Но она веками твердила, что предпочитает независимость. А потом она влюбилась. В наследника Дома Земли.

Осознание ударило меня, словно молния.

— Лео, — прошептала я. Пропавший брат Лары.

Друстан кивнул.

— Он был великолепен: золотые волосы, уверенность десяти воинов. Мильдритта полюбила его, и он полюбил её. Со временем стало ясно, что она ждёт ребёнка.

Моё горло сдавило от тяжести слов.

— Король узнал, — догадалась я.

— Да. До того, как Мильдритта родила, её прилюдно высекли. — Лицо Друстана исказилось от боли. — Никакие мольбы не смогли убедить короля. А Лео… Он был хорошим человеком. Он остался с ней, был наказан вместе с ней. Зная, что их ждёт после рождения ребёнка, он отчаянно пытался найти способ выбраться за пределы барьеров Осрика, внизу холма.

Я тихо выдохнула, разделяя его горе.

— Он погиб, — продолжил Друстан. — А после рождения ребёнка у Мильдритты его отняли. Меньше, чем через неделю она покончила с собой.

Слёзы катились по моим щекам, пока история достигала своего трагического, неизбежного конца. Слёзы за Друстана и его потерю, за фейри-ребёнка, обречённого расти в одиночестве, и человеческого ребёнка, превращённого в слугу. За Мильдритту и Лео, чья любовь оказалась обречена, и за Лару, потерявшую брата. Я обняла Друстана, крепко прижав его к себе. Он замер на мгновение, словно не привык к утешению, а затем нерешительно обнял меня в ответ.

— Ты когда-нибудь пытался найти ребёнка? — спросила я, уткнувшись лицом в его плечо.

— Король никогда не позволит мне выйти за пределы барьеров. Единственные фейри, которым это разрешено, — его слуги или иногда гости из других дворов. Я думал попросить помощи у кого-то из них, но это слишком опасно.

— Другие дворы? — я подняла на него удивлённый взгляд. — Они приезжают сюда?

Он наклонился, коснувшись моих губ мягким поцелуем. Солёный привкус моих слёз смешался с его дымным, пряным вкусом.

— Да. Некоторые приезжают на Белтейн и на Испытание Огня.

Моё горло сжалось от боли.

— Другие дворы лучше, чем этот?

— Каждый двор уникален. Некоторые ещё жестокие, если можешь себе это представить.

Я покачала головой.

— А есть те, которые добрее?

— Да. — Он поцеловал меня в висок. — Есть дворы, которые добрее.

Я провела ладонью по его лицу, и он прижался щекой к моей руке, словно к давно потерянному теплу.

— Может быть, однажды и этот станет добрее, — сказала я.

Глава 22

Последнее событие перед Испытанием Огня оказалось пикником. На фоне всего, что мне пришлось пережить, это выглядело странно безобидным, и тем не менее я, держа в руках корзину, следовала за Ларой в теплый весенний день.

Я разложила одеяло, расставила на траве тарелки с едой и отошла под ближайшее дерево, чтобы встать рядом с Эйденом.

— Фейри часто выходят на поверхность? — спросила я. Этот залитый солнцем склон всё ещё был частью большой тюрьмы, но создавал иллюзию свободы.

— Нет, — ответил он. — Годы испытаний особенные. Крупные фестивали всегда проходят на поверхности, но такие события, как этот пикник, случаются редко.

Я выбрала тенистое место, тогда как Эйден стоял в просвете между ветвями, подставив лицо солнцу. Его глаза были закрыты, а выражение лица излучало удовольствие.

Я улыбнулась.

— Ты выглядишь счастливым.

— Фейри Огня любят тепло.

— А каково это — внутри Дома Огня?

Он довольно вздохнул.

— Очень тепло и очень драматично. Обстановка там вся в оттенках пламени, повсюду факелы. Есть горячие купальни, питаемые подземными источниками, и горы подушек в каждой комнате, так что всегда можно согреться и расслабиться. Некоторые комнаты покрыты коврами из огня. Всё здание мерцает и светится, а коридоры наполнены ароматным дымом. — Его голос стал мечтательным, словно он переносился туда в своём воображении.

— Действительно драматично, — заметила я. Горячие купальни и подушки звучали привлекательно, но я никак не могла представить, что предпочту огненные ковры успокаивающей атмосфере Дома Земли.

Эйден подмигнул.

— В каком-нибудь углу всегда кто-то пьёт или занимается любовью.

Я невольно задумалась, как часто этим «кем-то» оказывался Друстан. Вероятно, нередко. Я подавила укол ревности. Он был принцем, и даже если бы это было не так, наш поцелуй не делал его моим.

Раздался треск, и я заметила, что Лара и кандидаты, сидевшие вокруг неё, смотрели на меня. Эйден тихо прошептал:

— Удачи.

Я сделала реверанс, приблизившись к Ларе.

— Да, моя леди?

Она не смотрела мне в глаза.

— Вот она, — объявила она группе. Гита, Талфрин, Уна, Карисса и Маркас разглядывали меня с явным интересом.

Мои чувства обострились, как у зверя, почуявшего поблизости хищников. Почему они так на меня смотрят?

— У твоего питомца такой маленький рост, — фыркнула Карисса, прикрывая рот рукой. — Прямо как у ребёнка.

Я сдержала желание закатить глаза. Да, я была невысокой, но не настолько. В человеческом мире это было лишь небольшой неудобностью, однако среди величественных фейри мой рост превращался в повод для насмешек.

— И уродливая, — добавила Гита. — Похожа на маленького гоблина.

Гита, Карисса и Маркас рассмеялись.

Было глупо чувствовать себя задетой их словами, особенно когда я знала, что они не соответствуют правде. Гита и Карисса просто играли в свою игру, пытаясь унизить Лару.

Уна наблюдала за мной внимательным взглядом тёмных глаз. Дама из Пустоты была одной из самых успешных кандидаток на данный момент, и многие слуги делали ставки на её победу. Она была одета проще других — как обычно, в свободное чёрное льняное платье.