Жажда крови (ЛП) - Диан Кэтрин

— Кто это?

— Один друг. Вроде как. Держись за мной.

Когда они подошли ближе, Афира перебросила свою тёмную косу через плечо.

— Кирдавиан. Не ожидала встретить тебя здесь.

— Ты следила за мной.

— Что ты должен был заметить. Отвлёкся?

— Что тебе нужно, Афира?

— Просто передать сообщение, — она достала из внутреннего кармана куртки толстый сложенный пергамент и протянула его.

Кир взял официальный документ и сунул его в карман своей куртки.

— Не собираешься читать? У меня есть фонарик.

— Я знаю, что здесь написано.

— Что это? — спросила Мира, подходя к нему. — Кир?

— Вызов, — ответила за него Афира. — На серентери.

— Что? — ужас в голосе Миры свидетельствовал о том, что она точно знала, что это значит.

Афира обратилась к Киру.

— У тебя есть один час.

— Амарада должна дать отсрочку, пока я не вылечусь, — это была стандартная практика, которую от неё ожидали.

— Она согласится. Но Сайрен на этот период придётся вернуться в Резиденцию. Решение за тобой.

— Это чушь собачья.

Афира пожала плечами.

— Не мне решать.

Это чертовски типично для Амарады. Она знала, что Кир этого не допустит. Если Сайрен переступит порог этого дома, Амарада найдёт способ убедить её остаться.

— Какого чёрта ты всё ещё работаешь на неё, Афира?

— Не всем из нас так повезло с родителями, Кир. Некоторым из нас приходится силой продираться наверх.

— Это полная чушь.

Афира оттолкнулась от капота Чарджера, не обращая внимания на его слова. Она кивнула в сторону Миры.

— Она тоже придёт?

— Нет, — ответил Кир в то же время, когда Мира сказала: — Да.

Он не хотел, чтобы Мира приходила, только не на это. Ему придётся убить или быть убитым. Ей не нужно этого видеть.

— Ей не причинят вреда, — напомнила ему Афира. — Независимо от результата. Это священное правило серентери.

Это не помогало.

— Это может быть нелицеприятно, Мира.

— О, это точно, — вставила Афира.

— Я иду, — решительно сказала Мира.

Слова «а не то хуже будет», казалось, повисли в воздухе.

Она хотела узнать его? Она хотела его увидеть?

Что ж, её желание исполнится.

— Да будет так, — сказал Кир.

Глава 37

Мира не знала, что и думать о подземном помещении, в которое они с Киром попали. Но, с другой стороны, она не знала, что и думать обо всём, что произошло за последние сорок пять минут.

Придя на кладбище пешком, она осталась без машины, поэтому поехала с Киром. По дороге он объяснил ситуацию с Сайрен. Как Амарада пыталась навязать ей супруга и будущего консорта. Как Кир уговаривал свою сестру отказаться.

Мира понятия не имела, что он столкнулся с этим вдобавок ко всему остальному.

И хотя он не сказал этого, Мира знала, что ему, должно быть, пришлось нелегко, когда вчера ночью после рейда приехала Сайрен к нему. После того, как Мира ушла.

И Кир взял на себя дополнительное бремя, зная, что следствием того, что он приютил свою сестру, станет серентери. Он всё равно это сделал.

Конечно, он это сделал.

После прибытия в то, что было известно как Резиденция — укреплённый особняк королевы, который практически напоминал со всеми этими каменными постройками и толстой стеной, окружающей владения — Мира была ошеломлена величием и количеством вампиров. Десятки, а может, и сотни вампиров жили в Резиденции, по крайней мере, часть времени. Это место ощущалось бы как Европа старого света, если бы всё не было таким вызывающим. Роскошная обстановка. Чувственная одежда. Шокирующе эротичные, иногда жестокие произведения искусства.

Мира с трудом могла представить, как Кир рос здесь в годы, прошедшие после смерти его матери. Возможно, в ней говорило просто человеческое воспитание, но ей не казалось, что это место подходило для детей.

Затем был спуск. Каменная винтовая лестница, стены, освещённые горящими канделябрами. Затем это помещение.

Одна стена была из грубого необработанного камня, другие гладкие. Свет исходил от бронзовых треножников, на которых горками лежали горящие угли, и от свечей, загромождавших стол, покрытый толстым слоем воска. Кроваво-красный ковёр устилал пол, а посередине стояла мягкая платформа с чёрными шёлковыми простынями и подушками. Мира предположила, что это кровать.

— Это одна из личных комнат, — объяснил Кир, как только их охранник удалился через дверь, отличную от той, через которую они вошли. — Главная пещера — это место, где она устраивает свои… вечеринки. И иногда серентери. И Идайос знает, что ещё.

— Вечеринки?

— Оргии.

— Ааа.

— Мира… Ты можешь подождать здесь. Тебе не обязательно смотреть.

Впервые с тех пор, как она покинула аббатство, Мира обратила на него всё своё внимание. Она слушала его в машине, но это были только слова, информация. И она увидела ужасные кровоподтёки на его лице в короткой вспышке света в салоне Чарджера, когда открыла дверь. Когда она ахнула, увидев это, Кир сказал, что всё не так плохо, как кажется.

Но всё было плохо.

Пристально глядя на него, Мира увидела, что прошлой ночью он пострадал, по-настоящему пострадал. Если Джодари определил это как «с ним всё в порядке», то у Миры имелись к нему претензии. Кир не в порядке. Он был ранен. Он был истощён. Ему не следовало прямо сейчас отправляться в бой.

И…

Между ними оставалось так много нерешённых вопросов. Мира говорила совершенно серьёзно, когда рассказывала о том, что ей от него нужно, но многое ещё оставалось невысказанным. И что-то её беспокоило. В ней самой. В том, как она подошла к этому. Ей нужно было побыть с ним некоторое время. Чтобы разобраться в этом. Чтобы выразить это словами.

Но сейчас не осталось времени, и Мира не хотела ещё больше отвлекать его, поднимая этот вопрос. Он вот-вот будет драться за свою жизнь.

При этой мысли её сердце бешено заколотилось. Казалось, что это не могло быть реальностью.

— Я хочу быть там, — сказала Мира. Ей была невыносима мысль о том, что придётся ждать в этой комнате, не зная, что происходит.

Кир немного помолчал, и его глаза казались печальными, но потом он сказал:

— Хорошо.

Подойдя к платформе, Кир медленно снял куртку и положил её на пол. Это слишком осторожное движение встревожило Миру ещё до того, как он снял компрессионную футболку с длинными рукавами.

— Боже мой, — выдохнула она. — Ты не можешь драться в таком состоянии!

Грудь и левое плечо у него были обмотаны толстой повязкой. Кровь сочилась сквозь неё длинной неровной полосой.

— Я могу с этим справиться, Мира.

Слёзы без предупреждения хлынули из глаз. Она закрыла лицо руками, пытаясь сдержаться, понимая, что не может делать этого прямо перед его боем. Его внимание должно быть сосредоточено на том, чтобы подготовиться, а не утешать её.

Послышались его шаги, затем его руки обвились вокруг неё. Кир пробормотал её имя, и она прижалась к нему, всхлипывая на его обнажённом торсе. Это было неправильно с её стороны, так неправильно, но она, казалось, не могла остановиться.

— Я люблю тебя, — вырвалось у Миры. — Прости! Я не дала тебе шанса. Я не дала тебе достаточно времени. Я так беспокоилась о себе, так боялась, так отчаянно хотела защитить себя и быть уверенной — как будто это вообще возможно! — и я всё сделала поспешно, и мне следовало бы знать, что так не надо делать, я правда знаю, что не надо, и я так сильно торопила тебя, и я понимаю, почему тебе так тяжело…

Его губы нашли её губы, остановив поток слов — всех тех слов, которыми Мира уговаривала себя не отвлекать его.

Потом они оказались на кровати, и поцелуй был отчаянным, резким и прекрасным. Она любила его. Она любила его вкус, его запах, ощущение его тела. Она любила его силу и игривость, его мужество и честь, и она впустую потратила один из их дней, один из их драгоценных дней, а теперь у неё не осталось времени.

Кир прервал поцелуй, слегка отстраняясь, и его тёмные глаза пристально посмотрели на неё.