Жажда крови (ЛП) - Диан Кэтрин

— Я тоже люблю тебя, Мира Дженсен, — произнёс он срывающимся голосом.

Едва видя его сквозь слёзы, она откинула густые волосы с его красивого, покрытого синяками лица.

— Возьми мою вену.

— Всё будет хорошо, Мира. И нет, — сказал Кир, когда она попыталась прервать его, — это не из-за того, что я пытаюсь выглядеть круто. Я знаю свои пределы.

Из её глаз потекли слёзы, капая на волосы.

— Пожалуйста, Кир. Пожалуйста.

Он пристально посмотрел на неё сверху вниз.

— Я думаю, ты не представляешь, насколько ты красива, Мира.

Она наклонила голову, обнажая вену. Ей было нужно испытать это с ним. Когда он начнёт драться, ей нужно было знать, что он взял с собой что-то от неё.

Кир провёл кончиком пальца по её вене, заставив её вздрогнуть.

— Ты уверена?

— Да. Боже, да.

Он глубоко вздохнул, затем опустил губы и провёл языком от впадинки на её шее к уху. Мира ахнула от пронзившего её разряда возбуждения. Затем последовал лёгкий укол боли, за которым пришёл прилив удовольствия. Жар затопил её тело, шокировав внезапностью и силой возбуждения.

Ощущение того, как её мужчина пьёт из неё, эротические звуки его удовольствия, тяжесть его тела, накрывающего её, и давление его твёрдого, тяжёлого члена на её бедре… она застонала под ним. От блаженства. От потребности. В ожидании большего.

Мира хотела, чтобы он обнажился. Она хотела, чтобы он был твёрдым и горячим внутри неё. Она вцепилась в его спину, пытаясь дотянуться до ремня, отчаянно желая дотронуться до его упругой, великолепной задницы.

Они услышали только небрежный стук, прежде чем дверь открылась.

Кир злобно зарычал, предупреждая, отчего по горячему и жаждущему этого телу Миры пробежал трепет. Её мужчина, прикрывающий её собой, защищающий её, заявляющий на неё права.

Не торопясь, он лизнул место проколов, успокаивая незначительную боль, затем зарылся носом в её волосы.

— Спасибо, — прошептал он ей на ухо.

Мира едва сдержала крик протеста, когда Кир отстранился. Он встал лицом к незваному гостю, закрывая Миру от него.

Желая увидеть, с чем они имели дело, она села и выглянула из-за его спины. Их охранник, крупный мужчина в строгом костюме, стоял в дверном проёме. За ним она увидела огромную пещеру, полную людей.

— Пора, — сказал охранник.

— Одну минуту.

— Я должен забрать её сейчас.

— Пошёл ты нах*й, — прорычал Кир и повернулся спиной к мужчине, чтобы присесть на корточки перед Мирой. Он взял её руки в свои. Его глаза встретились с её глазами. Он заговорил тихим голосом. — Я знаю Амараду, и я знаю, что делаю. Что бы ни случилось, Мира, доверься мне.

Она с трудом сглотнула, сердце бешено колотилось. Она не могла сказать «хорошо», потому что это было не «хорошо». Ни капельки.

Кир поднял её на ноги.

— С тобой ничего не случится. И помни, Мира… доверься мне.

Он наклонился и прильнул губами к её губам. Она обвила руками его шею, крепко прижимая к себе, отчаянно желая, чтобы их не разлучали.

Но Кир уже отстранялся, прерывая поцелуй, разрывая контакт.

— Мне нужна минута, — сказал он. — В одиночестве. Прости, но… мне это нужно.

Каким-то образом она оторвала взгляд от его лица и руки от его тела.

Каким-то образом она начала идти.

Каким-то образом она оставила его.

Охранник, который был пониже Кира, но массивнее, вывел Миру на просторное пространство пещеры. Треножники и факелы освещали грубо обтёсанные стены, но освещение не доставало до высокого потолка. Воздух был на удивление тёплым, а собравшаяся толпа была одета в изысканную, скудную одежду. На женщинах декольте резко сужались, обнажая завидную грудь, атлас облегал талии и ягодицы, разрезы доходили до бёдер. Чувственность мужчин была более утончённой: хорошо скроенные брюки и рубашки, тонкие ткани. Но их удлинённые клыки и активно жестикулирующие руки говорили о том, что эта одежда была лишь тонким налётом цивилизованности.

Их голоса сливались в гул, и их было слишком много, чтобы Мира могла разобрать их разговоры, пока следовала за своим проводником сквозь расступающуюся толпу. Взгляды провожали её. Не угрожающие, но определённо любопытствующие. Они знали, из какой комнаты она пришла, знали также, что она следует за охранником королевы. Они знали, что она здесь, с Киром. Это заставило Миру остро осознать положение Кира в этом мире.

Джодари сказал, что многие поддержат его, если он попытается занять трон. До сих пор это казалось далёким, как история, рассказанная за бутылкой пива.

Мира прошла за охранником по широкой открытой площадке, расчерченной свежим мелом. Ринг для поединков. За двенадцать лет, прошедших с момента её пробуждения, Мира собрала воедино свои представления об этом мире, смирилась, по большей части, с его первобытностью и странной историей, с его редкой жестокостью. Но это…

Это новый уровень. Этот мир оказался более архаичным и жестоким, чем она предполагала.

Они остановились у подножия каменного возвышения высотой в метр.

Мира в глубине души знала, что они направляются сюда. Туда, где королева, безошибочно узнаваемая по своему превосходству, восседала на троне из сверкающего золота. На ней было длинное прозрачное белое платье, перехваченное на талии поясом в виде золотой цепочки. Сквозь ткань просвечивали её соски. Золото кольцами украшало её шею и пальцы, свисало с ушей. Её длинные светлые волосы были откинуты назад гладкой волной, а кроваво-красные губы были поджаты в удовлетворении.

Мира возненавидела её с первого взгляда.

При приближении охранника, который остановился у помоста и стоял, сцепив руки за спиной, Амарада бросила презрительный взгляд на Миру, прежде чем снова переключить внимание на пустой ринг. Королева взяла бокал с шампанским с подноса, который держала прелестная стройная женщина в тёмно-синем одеянии. Мира, стоявшая в двух шагах от возвышения, сжала кулаки при виде явного предвкушения торжества.

Не видя ничего за толпой, Мира не знала о приближении Кира, пока толпа не расступилась, и он не вышел на ринг, переступив черту свежего мела, держа в руке обнажённую шиву. Повязка из белых бинтов исчезла, но ужасные швы, заметные даже с расстояния десяти метров, говорили любому противнику, где именно он был уязвим. На нём были надеты только тактические штаны. Даже ноги оставались босыми.

Если Кир и злился, то никак этого не показывал. Выражение его лица было абсолютно нейтральным. Очевидно, он знал, как с этим справиться. Он сталкивался с этим большую часть своей жизни.

Разозлившись за него, Мира бросила разъярённый взгляд на Амараду, которая поднесла бокал с шампанским к губам, обнажив клыки. Миру со всей силой поразило, что опустошённый, травмированный ребёнок пришёл в этот дом, и его встретило вот это всё.

У Миры перехватило горло, но она не заплакала, не закричала и не вырвала хрустальный фужер из изящных пальцев королевы. Она не стала бы позорить своего мужчину таким поведением.

Кир стоял терпеливо, нейтрально и расслабленно, и когда его противник вышел на ринг, он не выказал удивления.

Чего нельзя было сказать об Афире.

При доставке повестки женщина, очевидно, не подозревала, что она сама тоже её получит. Она была одета в чёрный спортивный бюстгальтер и кожаные леггинсы на резинке, стояла босиком, с шивой в руке, и в её глазах жила холодная ярость, хотя она ни на что конкретно не смотрела.

Нет.

Боже, нет.

Кир, очевидно, не только знал её, но и она же была женщиной.

Он ни за что, ни при каких обстоятельствах не убил бы её.

Он сказал Мире, чтобы она доверяла ему, но также сказал: «Что бы ни случилось». Он обещал, что с ней ничего не случится, и сказал, что всё будет хорошо, но на самом деле он никогда не обещал, что будет жить.

Что, если он имел в виду, что с ней всё будет хорошо… без него?

Боже.

Нет.

Этого не могло быть.

Мира беспомощно наблюдала, как королева махнула ногтем, давая им знак начинать. Амарада тоже знала Кира. Она знала, что он не стал бы убивать женщину.