Кузнец (ЛП) - Вендел С. И.

Его дыхание клубилось паром из приоткрытых губ, а взгляд пылал такой ненавистью, что Эйслинн поняла — сегодня выживет только один из них.

Сердце разрывалось, когда брат смотрел на неё со всей накопленной за жизнь злобой. В нём мелькнул тот мальчик, которого она когда-то знала и жалела — но его давно не существовало. Перед ней был чужой человек.

Тяжёлый топот копыт разорвал мрачную паузу. Эйслинн тревожно взглянула на приближающегося крупного наёмника.

Со стороны её войск раздался возмущённый крик, но Эйслинн гордо подняла голову, встречая незнакомца.

Он был огромен — плечи и грудь кузнеца, руки в шрамах от многочисленных драк. Нос явно был сломан и плохо срос, а шрам пересекал загорелое лицо.

— Дирк, полагаю? — он выглядел точно так, как описывал Коннор.

Наёмник нагло ухмыльнулся, обнажив отсутствующий передний зуб.

— Миледи, — кивнул он. — Мы пришли взять ваш замок, — его взгляд потемнел, когда он обратился к Джерроду: — Что так долго?

Эйслинн с удивлением наблюдала, как брат съёжился, плечи сгорбились, будто он пытался стать меньше. Он избегал взгляда наёмника, отворачиваясь.

— Она не принимает условий, — пробормотал Джеррод, совсем не так уверенно, как с ней.

— Ты мне их ещё не озвучил.

Дирк раздражённо зарычал и с силой хлопнул Джеррода по плечу. Брат едва удержался в седле, костяшки побелели, вцепившись в луку.

— Нам нужен город и всё, что в нём есть. Так было обещано.

Эйслинн переводила взгляд между братом и наёмником. Дирк вызывающе смотрел на неё, в то время как Джеррод при каждом его движении съёживался.

— Удивлена, что вы согласились на оплату обещаниями, — сказала Эйслинн, быстро анализируя ситуацию. С появлением Дирка стало ясно — переговоры нужно вести не с братом. В своих глупых махинациях он полностью утратил контроль.

Взгляд Джеррода метнулся к ней, и Эйслинн увидела в нём отчаяние. Перед ней снова был не мужчина, а запутавшийся мальчишка, попавший в непосильную ситуацию.

Но на этот раз она не станет его спасать.

— Мы возьмём больше чем обещания. Такой город — слишком лакомый кусок.

— Вы не удержите его. Корона никогда не позволит наёмникам оккупировать столицу домена. И я тоже.

Новые удары копыт — капитан Аодан подъехал, заставляя её коня посторониться.

— Надеюсь, мы не нарушаем условия ведения переговоров? — язвительно спросил капитан.

— Отвали, рыцарь. Я говорю с леди.

— Теперь ты говоришь с леди и её капитаном.

Лицо Дирка снова потемнело.

— Что потребуется, чтобы ты и твои люди ушли? — спросила Эйслинн, возвращая его внимание на себя.

Наёмник сладко улыбнулся:

— Гораздо больше, чем ты можешь предложить.

— Назови цифру.

— Все твои запасы, вся казна… — он облизал губу, оглядывая её тело, — …и твоя сладкая киска в моём распоряжении.

— Как ты смеешь?! — взревел капитан Аодан.

Дирк рассмеялся, вызывая у Эйслинн омерзение при мысли о его прикосновениях.

— Нет, — просто сказала она. — Мои условия таковы: уходите сейчас. Уходите, сохранив жизнь, и направляйтесь к границе, пока корона не велела вас всех повесить.

Наёмник лишь фыркнул:

— Не думаю, что мы так сделаем, миледи.

— Предупреждаю: мои силы равны вашим, если не превосходят. И не все они — люди.

Это привлекло их внимание. Ухмылка соскользнула с лица Дирка, а Джеррод вглядывался за её плечо, пытаясь разглядеть иных воинов.

В наступившей тишине она различала яростные крики Хакона, всё ещё рвущегося к ней.

— Видите того орка? Что рвётся сюда? Он мой жених — и мечтает разорвать вас на части. Я, конечно, не позволю. Если мы договоримся.

Джеррод побледнел. Оба мужчины смотрели на неё с отвращением.

— Орочья шлюха, — прошипел Джеррод. — Вы обе.

Эйслинн оскалилась в ответ:

— Лучше, чем дрожащий трус.

— Здесь ещё фэйри и единорог, — громко объявил капитан Аодан, чтобы слышали первые ряды наёмников. — И дракон. Неужели вы готовы сражаться со всем этим ради жалкого лордика, который не смог удержать собственный трон?

Джеррод заёрзал в седле, нервно переводя взгляд между войсками Эйслинн и Дирком. Сам наёмник хмурился, нехотя оглядываясь за спину Аодана.

— Нахуй! — рявкнул он. — Просто убить её прямо здесь!

Сапогом он ударил лошадь капитана в шею, заставив её шарахнуться. Лапищей схватил Эйслинн за предплечье — молниеносно, сжимая как тисками. Рывком выдернул Эйслинн из седла, и ее ноги выскользнули из стремян.

Крики раздались с обеих сторон, в воздухе засвистели стрелы. Лошади заржали, когда стрелы вонзились в землю рядом. Войска бросились вперёд, сотни ног заставили землю дрожать.

Эйслинн царапала руку, сжимавшую её, сердце бешено колотилось, когда Дирк потянулся к ножу на поясе. У неё был свой, но он казался таким недосягаемым — как успеть достать его раньше этого подлеца?

— Эйслинн, ложись!

Рев Хакона прорвался сквозь хаос.

Нужно всего мгновение — выиграй для себя секунду!

Вцепившись в руку Дирка, она резко повисла на ней всем телом.

Наёмник вскрикнул, его лошадь в испуге встала на дыбы. Она столкнулась с конём Джеррода — и все трое рухнули на землю.

36



Удар о землю выбил из Эйслинн воздух. Она лежала на боку, пытаясь прогнать зелёные вспышки перед глазами. Голова гудела при малейшем движении, запястье ныло (но, кажется, не было сломано).

Постанывая, она перекатилась на живот.

Мужские стоны заставили её очнуться. Подняв голову, она увидела Дирка и Джеррода — оба лежали, но уже приходили в себя.

Вырвав руку из хватки наёмника, Эйслинн подтянула ноги, встала на четвереньки и поползла прочь.

Лязг оружия оглушал со всех сторон — войска Дундурана и наёмники сошлись в стальной схватке. Голова пульсировала, запястье горело, но она заставляла себя двигаться. Уворачивалась от трёх мечущихся лошадей, ржущих в тесноте сражения.

Эйслинн поползла, откатившись от копыт. Испуганные лошади метались, создавая живую стену между ней и битвой.

Где-то капитан Аодан звал её, приказывая вернуться в седло, но это было невозможно — её конь бил копытами, безуспешно пытаясь пробиться через схватку.

Чья-то рука вцепилась в лодыжку и дёрнула.

Вскрикнув, Эйслинн перекатилась на спину, ладонь потянулась к кинжалу на поясе.

Над ней навис Джеррод — глаза чернее угля. Он снова рванул её за ногу, подтягивая к себе. В другой руке сверкал острый клинок, занесённый для удара.

Эйслинн дрыгалась и извивалась, всем весом пытаясь вырваться. Пальцы скользили по рукояти кинжала — холодные, дрожащие.

Ее нога врезалась в грудь Джеррода. С кряхтением он отлетел.

Эйслинн выхватила кинжал и, пошатываясь, поднялась на ноги.

Крики солдат и ржание лошадей сливались с грохотом битвы, звон стали дезориентировал. Она готова была сжаться в комок, зажав уши, но инстинкт выживания гнал её прочь, вверх.

Чьё-то тело врезалось в неё, сбивая с ног. Кинжал выскользнул из руки — она едва успела выставить ладони, избежав пригоршни земли во рту.

Рефлекторно перекатившись на спину, она вцепилась ногтями в лицо Джеррода. Тот зашипел от боли — на коже остались кровавые полосы. Слепо махнул ножом, рассекая воздух, пока она отбивалась.

Врезав ногой ему под рёбра, в уязвимый бок, она била снова, снова, отталкивая его.

Клинок просвистел в воздухе одновременно с её ударом. Лезвие рассекло ткань и плоть на бедре — Эйслинн вскрикнула.

Из-за боли и хлынувшая кровь ее сознание поплыло, руки дрожали, почти подкашивались.

Джеррод уставился на рану, на струящуюся кровь — в его глазах мелькнул шок. Затем взгляд потух, словно он отрёкся от последних остатков любви к сестре. Оскалившись, он занёс нож для решающего удара.