— Дани, — горячее дыхание вновь коснулось моего лба, а руки осторожно разминали плечо. Мизинец, указательный палец, большой — нежно, но сильно. Он хотел, чтобы я по-настоящему ощущала его присутствие. И впервые это сработало. — Что ты собираешься делать?
— Я найду ярла Гудруна. Если то, что ты говоришь, правда…
— Зачем, по-твоему, я буду врать о подобном!? — резко спросил Райлен, его ладони сжались на мне, прижимая ближе к себе. Но я умудрилась ударить его в грудь руками, которые он только что отпустил. — Зачем бы мне понадобилось убивать твоих родителей? Я хотел сделать всё, чтобы впечатлить тебя, сходил с ума!
— Поэтому ты держал меня в рабынях? Отпусти меня, слезь!
— Нет! Объясни, почему ты жива? Я видел твоё тело, Дани, своими собственными глазами. Переломанное, мёртвое…
Райлен грязно выругался, словно в отчаянии, а потом поднял рукой мой подбородок, пытаясь поцеловать. Умелые губы вновь были нежными и поглощающими, точно как в ту единственную ночь, а ладони скользнули по моему боку.
— Ты с ума сошёл? — я отвернула голову в сторону, игнорируя попытки Райлена теперь целовать мою щеку. — Ты держал меня в рабстве, твоя девка издевалась надо мной, и даже после того, как я принесла тебе твои чёртовы камни, ты не освободил меня… Слезь с меня!
— Я не знал, что это ты, Дани! Я бы никогда не поступил так с тобой.
— То есть со мной так поступать нельзя, а с «Эллой» можно? — Я зло рассмеялась, потрясла головой, отталкиваясь, отстраняясь от Райлена, отползая по мягкой перине.
На это у него не было ответа. И главное — Рей больше не пытался меня удерживать. Наоборот, он откатился и спрыгнул с телеги, а я невольно подумала, что остальные наверняка видели, как он сюда заползал.
— Сколько прошло времени? — спросила я вдогонку, осознавая, что медлить нельзя. Нужно вставать, отправляться в сгоревшую Тулле и найти ярла Гудруна, если Райлен говорил правду.
Но безопасно ли оставлять Орина с Дравнором в клане Бартерхалл так надолго?
— Три дня. Скорее всего, твоей магии потребуется куда больше времени… после такого. Поправляйся, — почти приказал Райлен, быстро отходя от меня.
Ярл теперь не смотрел на меня, и я понятия не имела, что у него на уме.
***
Терять время под этим самодельным покровом я не стала — следовало хотя бы узнать, куда мы двигаемся, какой у меня сейчас статус и есть ли новости о Гарвине Дрейгорне. Но, оказавшись на твёрдой земле и переборов очередную волну головокружения, я столкнулась с тем, о чём до этого даже не задумывалась.
На меня смотрели. Десятки глаз. Те, кого я знала близко, и те, с кем едва пересекалась.
Глаза Дирка по какой-то причине светились восхищением и почтением, в то время как Отто смотрел скорее неверяще. Касон постоянно отводил взгляд, словно стыдился чего-то.
Чего они ждали от меня? Кем считали?
Ответ на этот вопрос я получила совсем скоро, когда Валдрин подвёл ко мне лошадь.
— Негоже тебе идти пешком, как обычным воинам, — усмехнулся он. — Ярл велел подготовить для тебя эту кобылку, когда ты придёшь в себя. Через несколько дней мы прибудем в Блекхейвен.
Блекхейвен…
— Не думала, что вновь окажусь там так скоро, — ответила я, радуясь тому, что отношение Валдрина, по крайней мере, не изменилось.
Кобылка — это неплохо. С ней я доберусь до Тулле намного быстрее.
— Жду не дождусь увидеть выражение лица ярла Ярвена и Бриджид, когда они узнают! — Валдрин вырвал меня из собственных мыслей. — Я с самого начала считал их легенду о Сольвейг полной дуростью, но теперь ни у кого нет и не будет сомнений, кто из вас настоящая Красная Королева и о ком говорил Халвэ.
***
— Вы должны молчать о том, что произошло! Не говорить никому, — рычала я на каждого, кто пытался хотя бы заговорить со мной о предсказании мудреца или о моей магии, и особенно — о «Красной Сольвейг».
Бывшие напарники убеждали меня, что именно обо мне идет речь, что именно я и Райлен должны начать новую династию. Глаза мужчин горели восхищением, а многие и вовсе уверились, что эта самая Сольвейг была воплощением самой Горящей Гильдиры, одной из северных богинь.
— Если ты хочешь этого, конечно, — как правило, отвечали те, кого я просила.
Но были и те, кто сопротивлялся.
— Я не позволю другой называть себя королевой Сольвейг. Я видел правду своими глазами, — Дирк оказался самым упрямым из всех и верил, что скрытие такой информации является почти святотатством. — Красная Королева была великой воительницей, и единственная причина, по которой леди Бриджид сходило с рук такое пренебрежение к предкам, — это то, что она была невестой ярла Райлена. Но сейчас…
— Она и сейчас является невестой вашего ярла, Дирк! И если ты раскроешь эту информацию, Орин окажется под угрозой, как и моя мать, которая, возможно, жива, и которую я должна найти. Ты лишаешь меня возможности отомстить за свою семью!
— Есть то, что важнее мести, Даниэла, — и я когда-то считала его самым мудрым из нас? — Айзенвейл на пороге новой вехи, ты дашь начало великой династии!
Нет никакой будущей великой династии.
Я даже не человек. И не могу зачать дитя.
— Если она сказала, что вы будете молчать, Дирк, — значит, вы будете молчать! — рядом возник Райлен и метнул в сторону самого старшего из моих бывших напарников такой взгляд, что тот тут же замолчал. Хотя и надулся, будто отчаянно хотел что-то возразить. — Это приказ.
Не знаю, что именно Райлен сказал остальным, но к концу дня никто больше не пытался завести со мной разговор на эту тему — хотя я продолжала ловить на себе бесконечное множество взглядов. Некоторые почти незнакомые воины даже искали у меня благословения перед битвой.
Я старалась пресекать почти все подобные разговоры в самом зародыше, зная: чем больше ложной надежды поселится в их сердцах сейчас, тем сильнее будет разочарование потом — когда я не начну никакой династии, а Райлен, как и собирался, женится на Бриджид.
Будущее всё ещё казалось чем-то отдалённым, неважным, хотя я уже начинала понимать — пора задуматься о том, что будет дальше. Безумие последних недель немного отступило, и вместе с этим пришло осознание, насколько глупо я себя вела. Если Синье жива…
Нельзя сейчас позволять себе надеяться, расслабляться. Орин теперь моя ответственность, и рассчитывать на жизнь при Райлене нельзя. Я почему-то не сомневалась, что Бриджид меня ненавидит. И если до неё дойдут слухи о том, что у меня — огненная магия...
***
К обратной поездке в Тулле я готовилась менее шести часов — путь до единственной деревни моего клана был неблизкий, и я надеялась, что к тому моменту магия уже полностью восстановится. Никаких новостей о дезертире Хальдане до отряда не дошло, и это вселяло слабую уверенность.
Слабость накатывала волнами, неожиданно, заставляя останавливаться у первого попавшегося дерева или телеги — и неизбежно привлекала к себе десятки взглядов.
— Тебе бы лечь, — встревоженно говорил Касон, который за один день превратился в заботливого дядюшку.
— Дан, думаю, тебе рано отправляться в путь, — это уже Отто.
Говорили ли они это потому, что считали что я ещё не оправилась? Или потому, что верили в то, что если я уеду — то исчезну навсегда?
Я игнорировала все их комментарии и спокойно собиралась в дорогу, используя припасы отряда. Никто не остановил меня, никто ничего не запретил. Только Иво иногда смотрел с другого конца лагеря, но, единственный из всех, ни разу не подошёл.
Вот что у него в голове?
Ответ я получила перед самым отъездом — когда уже закрепила на лошади сумки с провизией и всем необходимым.
— Я думал, это был знак. Что нужно забыть о тебе. Думал, у тебя совсем иное предзнаменование. Что будущее Айзенвейла связано с тобой, — сказал он хриплым, низким голосом, неожиданно возникнув рядом с моей кобылкой. — Но даже это не работает.
