Эксперт для Каморра - Егормина Ульяна

– Я вдова, Паола! Вдова! – надрывно зарыдала Джулия. – А он… Он сказал…

Злость начала туманить разум.

– Плевать! Пока в моём доме! – казалось, что я сейчас охрипну от крика и отчаяния. – Пока ешь с моего стола! Будешь соблюдать мои правила!

– Я три года живу без мужа! Не знаю, что с ним случилось! Как он умер! Ничего не знаю! Я устала! – Джулия осела на кресло и, сдаваясь, закрыла лицо руками. – Не все такие каменные, как ты! Мне нужно…

Злость захлестнула с головой. Я схватила со стола стакан и с силой хватила его об пол. Мелкие брызги стекла полетели во все стороны, Джулия вздрогнула.

– Это я-то каменная?! Я?! – справиться с подступающей истерикой становилось все труднее. – Своими руками отпустила мужа на смерть! Усыновила твою дочь! Да и тебя! Одна стою против всего Каморра! Думаешь легко?!

Ноги подкосились, давая выход усталости. Мое тело мешком осело на пол, прямо в осколки стакана. Из глаз полились слезы.

– За что мне это? За что?

Джулия перебралась ко мне. Обняла, пригладила волосы, стала утешать извиняющимся тоном.

– Прости, Паолита. Я не думала…

– Вот именно, Джулинья! Ты не думала! А Доминико мертв! По моей вине! Потому что защищать тебя – моя обязанность! Защищать семью… – слезы вновь покатились по щекам, застилая взор. – Ведь можно по уму. Раз так надо… Сказала бы мне. Я подобрала бы достойного синьора, позволила бы ему ухаживать. В положенный срок ты смогла бы вновь выйти замуж.

– Что такое говоришь, Паола? – Джулия изумлённо распахнула глаза. – Кто мне нужен? Я ведь Валлара.

– Лучия например. Пинно. У Фоскарелли племянник в Риме.

Невестка совсем перестала плакать. Ее поведение казалось слегка… Странным. Возможно, выбор потенциального мужа ей не понравился? Во всяком случае, я предпочла поверить именно в это.

– Старые, толстые уроды? Нет, Паола, – Джулия обречённо вздохнула, поднялась и пошла к выходу.

– Ты поняла меня, Джулинья? Никаких мужчин, даже близко от нас обоих.

– Да, Синьора.

Дверь захлопнулась. Я осталась сидеть на полу. Ничего не хотелось. Только…

В кабинет бесшумно вошёл Коррадо.

– Вставайте, Синьора. Что это вы тут устроили?

Грассо поднял меня с пола. Отряхнул порезанные осколками колени. Взял на руки и вынес в соседнюю комнату. Там горел камин. К огню была брошена мохнатая медвежья шкура. На низком столике тускло мерцали рубиновыми отблесками бутылка вина и два больших, тюльпановидных бокала. Грассо знал, что пить в одиночестве мне не нравилось, потому всегда составлял компанию. Только он один. Мой единственный, лучший друг.

Я подняла на охранника взгляд. Мужчина молча кивнул, подтверждая, что дела полностью улажены, потом откупорил бутылку и налил темную жидкость до середины сияющей чаши тонкого, богемского стекла.

– Все образуется, Синьора.

Мы пили в тишине. Каждый думал о своем. Один бокал сменился вторым, потом третьим… Сознание блаженно расслабилось, отказывалось вновь фокусироваться на проблемах. Хотелось забыться. Взгляд невольно упал на открытые губы телохранителя. По коже растекся жар. Он ведь никому ничего не скажет… Перехватив мой взор, Колорадо напрягся. Зрачки его темных, серьезных глаз расползлись, закрывая собой радужку. Дыханье в широкой груди мужчины сбилось. Я невольно замерла. Грассо поднялся со своего места, подался вперед и припал откровенным поцелуем к мягким, вспухшим губам. Огонь желания хлынул по телу приятной дрожью, смешиваясь с горьким привкусом алкоголя. Я медленно приоткрыла губы. Коррадо рассеяно огладил едва оголенное плечо, соскользнул широкой ладонью меж лопаток и показательно развел руки в стороны, демонстрируя отстранённость. Его губы дрогнули. Стало гадко и больно… Захотелось вновь разреветься.

– Вам не нужно, Синьора, – спокойно произнес телохранитель, отстраняясь.

Пытаясь собрать мысли обратно в голову, я глубоко вздохнула. Бандит отер большим пальцем нижнюю губу, словно силился прекратить происходящее и не мог. Его крупные плечи расправились. Он хотел меня. Знал, что стоит сейчас податься вперёд и все получит, с лихвой. Но, тем не менее, отстранился, не давая волю собственным желаниям.

– Откуда тебе знать, что мне нужно, Коррадо…

Голос дрожал слезами, по коже струилась крупная дрожь.

– Если хотите, я все устрою, – хрипло произнес начальник охраны, и ко мне вмиг вернулась способность мыслить здраво.

– Жигало? – я озлобленно усмехнулась, отпивая из своего бокала.

– Зачем вы так? Просто красивый, умный и неболтливый парень. Поедете в клуб, отдохнёте… – он смотрел серьезно и сосредоточенно. – Никто ничего не узнает. Синьор Анжело так делал… Иногда.

Голос Грассо напрягся, обнаруживая неуместную сталь, словно тон беседы вдруг стал деловым. По спине хлынул кипяток, в ушах застучало, а глаза вновь наполнились влагой.

– И после свадьбы тоже?

Коррадо изменился в лице. Пересохшие губы охранника тронула едкая усмешка, лишь на миг, но этого хватило.

– Нет, Синьора. Конечно нет.

Мы оба знали, что он врёт. Я обречённо вздохнула, похлопала Грассо по плечу и, допив вино, поднялась.

– Ты хороший друг, Коррадо. Спасибо.

Охранник сосредоточенно смотрел мне в след.

– Вы все ещё любите мужа, Синьора?

Я тяжело вздохнула и оглянулась через плечо, у двери.

– С первого взгляда и до последнего вздоха, Коррадо.

По щекам покатились горючие слезы отчаяния. Не могла я изменить памяти Анжело. Ни с Грассо, ни с альфонсом, ни с кем бы то ни было другим. Что бы ни делал мой муж, как бы не вел себя, с кем бы не спал… Я любила его. Все ещё любила.

Глава 4

Горький кофе только усиливал головную боль. Тихая Джулия допивала свой чай, не поднимая глаз от чашки. Коррадо молча курил, а Весса крутил в руках салфетку.

– Паола, у нас возникли трудности, – старый консильери встревоженно посмотрел на меня.

– Обсудим после завтрака. Пригласи и Маттео тоже.

Я оставила прежней традицию не говорить о делах за едой и при женщинах. Джулия неприязненно повела плечами, но ничего не произнесла.

– Дорогая, тебе лучше отдохнуть. Развейся, купи себе что-нибудь.

Компаньонка сразу же проиллюстрировала явное улучшение настроения. Я называла ее Джулиньей, как ребенка. Отчасти таким обращением акцентировала внимание на подчинённом положении невестки. Но синьорина Барзинья не была способна решительно ни на что, кроме как украшать жизнь сильного мужчины своим присутствием. Потому ничего более, я от нее и не требовала.

Зазвонил телефон. На экране появился портрет Лучия. Этот попугай определенно хотел получить заслуженную выгоду от произведенной любезности. Я встала и, извинившись, отошла в сторону. Коррадо кивнул мужчине, застывшему на удалении. Тот бесшумно последовал за хозяйкой.

– Валлара.

– Паола! – мягкое, слащавое звучание высокого голоса откровенно раздражало. – Я слышал – ты справилась?

– Как всегда, Филипп. Как всегда.

– Так рад за тебя, милая!

– Чего ты хочешь?

Деловой тон моего голоса не остовлял сомнений в пренебрежительном отношении. Это злило заносчивого Лучию.

– Ужин. Наедине. Только ты и я…

По плечам стекла неприятная дрожь гадкого предчувствия. Нет уж, синьор, подобного шанса я вам никак не предоставлю.

– Выберу место и время сама. Не против?

Голос Филиппа заметно погрустнел. Он прекрасно знал мою способность просчитывать партию на три хода вперёд. Именно это качество и позволяло нам всем до сих пор держать утлое судёнышко клана Валлара на плаву. Как старая крыса, я умела выкручиваться из мышеловок.

– Но помни, оплата за мной.

– Конечно, Филипп. Конечно.

– Жду с нетерпением твоего решения.

Я мило попрощалась с Лучия и решительным шагом направилась к террасе.

– Коррадо, – начальник охраны сразу поднялся, застегивая пиджак. – Нужен ресторан. Дорогой, людный, пафосный.

– Официальный выход, Синьора? – его цепкий, профессиональный взгляд сразу стал острым.