Блэкторн (ЛП) - Джессинжер Джей Ти

Вот только ветра нет.

Внезапно где-то позади меня раздается мучительный крик. Я оборачиваюсь, и никого не вижу. Но звук эхом разносится по округе – первобытный вопль боли, который проникает сквозь сосновые ветви и пронзает мою душу, словно меч.

Я замираю на месте и прислушиваюсь, пока ужасный, неземной крик наконец не стихает и в лесу не воцаряется жуткая тишина.

Глава тридцатая

ТРИДЦАТЬ

МЭЙВЕН

К тому времени, как я возвращаюсь домой, солнце уже садится, и я перебираю в уме все возможные варианты того, что Ронан на самом деле делал в церкви.

Это точно был не ремонт.

Я иду на кухню за стаканом воды. Из окна вижу двор. Черно-рыжая лиса сидит на железной скамейке под березовой рощей и выжидающе смотрит на меня, как будто только меня и ждала.

Когда звонит мой телефон, я рассеянно отвечаю: — Алло?

— Мисс Блэкторн, это Роберт с кладбища Пайнкрест. Мы говорили о вскрытии могилы вашей матери. У вас есть минутка?

— Да, конечно. Чем я могу вам помочь?

Он нервно откашливается и понижает голос.

— У меня могут быть проблемы из-за этого, поэтому я буду признателен, если вы никому не скажете, что это я вам позвонил.

— Я понимаю. Я сохраню это в тайне. В чем дело?

— Государственный регулирующий орган начал расследование в отношении похоронного бюро Андерсона раньше, чем кто-либо из нас ожидал.

Мое сердце наполняется надеждой.

— И? Они нашли мою бабушку?

— Боюсь, что нет, мисс Блэкторн. Но они больше никого не нашли.

Когда Роберт не продолжает, я начинаю терять терпение.

— Я не понимаю.

— Я же говорил вам, что в рамках расследования они начали вскрывать могилы. Сначала вскрыли могилы тех, чьи семьи подали официальную жалобу, и осмотрели останки.

— Я в замешательстве. Вы только что сказали, что они никого не нашли. Как они могли осмотреть тела, если их не было?

— Боюсь, я не совсем закончил. — Он на мгновение замолкает, прежде чем продолжить. — Возможно, вам стоит присесть.

Когда смотритель снова замолкает, мое терпение лопается. За один день человек может вынести не так уж много.

— Послушайте, Роберт, я знаю, что мы с вами не знакомы, но, пожалуйста, отнеситесь к моим словам серьезно. Если вы в ближайшие пять секунд не расскажете мне, что происходит, я приеду туда и заставлю вас пожалеть о том, что вы вообще встали с постели этим утром.

— Думаю, вам все равно стоит приехать сюда, потому что, когда я сказал, что они никого не нашли, я имел в виду именно участок вашей семьи. Восемь могил Блэкторнов уже эксгумированы.

Я в шоке от этого.

— Восемь?

— Да. И мне жаль, что приходится вам это говорить, но все вскрытые до сих пор гробы были пусты. В том числе и гроб вашей матери.

Потеряв дар речи, я смотрю через кухонное окно на лису, сидящую на скамейке во дворе.

Она невозмутимо смотрит на меня, и ее золотые глаза ярко горят в сгущающемся мраке.

Всю оставшуюся часть вечера я размышляю о Ронане и тревожной тайне пустых могил на кладбище. Я не рассказываю тетушкам о звонке смотрителя с кладбища Пайнкрест, хотя и не знаю почему.

Я чего-то не понимаю. Мне кажется, что ключ к разгадке всех этих тайн находится прямо у меня под носом, но я его не вижу.

Уложив Беа спать и вернувшись в свою комнату, я наконец прослушиваю голосовое сообщение от Эзры.

«Ты уже читала последний выпуск журнала «Сайнтифик Америкэн» за этот месяц? Если нет, то тебе может быть интересна эта статья. Страница двенадцать».

Он пробудил во мне любопытство, поэтому я захожу в свой онлайн-аккаунт журнала и перехожу на двенадцатую страницу. Там нахожу статью о том, как Институт эволюционной антропологии провел исследование хроматофоров каракатиц, которые позволяют им менять цвет и маскироваться от хищников.

Я понятия не имею, почему Эзра решил, что меня это заинтересует.

Я просматриваю остальную часть статьи и все больше запутываюсь, читая о том, как институт проводил исследование когнитивных способностей воронов, секвенировал ДНК окаменелости динозавра, жившего более семидесяти миллионов лет назад, и изучал нейроны мозга древесной лягушки, которая может модулировать свой инфракрасный сигнал.

Насколько я могу судить, ни одно из этих событий не связано ни друг с другом, ни со мной. Затем я вижу название корпорации, которая финансировала исследования.

«Крофт Фармасьютикалз».

Я раздумываю, стоит ли мне позвонить Эзре, учитывая, что я обещала больше никогда не разговаривать с ним, но я не понимаю, зачем он упомянул эту статью. Он не должен знать, что я как-то связана с Крофтами, и в статье нигде не упоминается Солстис.

Я решаю, что стоит разобраться в этом вопросе, и звоню ему. Эзра отвечает после первого гудка, его голос звучит настороженно.

— Привет. Это неожиданно.

— Я знаю. Надеюсь, что не помешала. Я могу перезвонить позже.

— Нет, все в порядке. Что случилось?

— Я только что прослушала твое голосовое сообщение по поводу статьи.

— А.

Он делает паузу, а затем спрашивает: — И?

— Ну, я-то как раз хотел спросить, зачем ты его отправил.

— Из-за «Крофт Фармасьютикалз».

Я хмурюсь.

— А что с ними?

— Они предложили баснословную сумму за доступ к нашей коллекции чешуекрылых, чтобы изучить, как бабочки могут менять цвет своих крыльев. Помнишь?

— Это были они?

— Да.

Я настолько ошеломлена, что могу лишь молча смотреть в стену с открытым ртом. Я помню эту просьбу, она подробно обсуждалась на собрании персонала, прежде чем была отклонена, но я не знала, что она исходила от компании Ронана.

Хомяк в моей голове запрыгивает на свое маленькое пластиковое колесо и начинает бежать.

«Знаешь, я искал тебя. Годами я нанимал лучших частных детективов, чтобы они нашли тебя. Но ты словно испарилась. За пределами Солстиса Мэйвен Блэкторн не существует».

Я решила, что это была выдумка, глупая лесть, призванная ослабить мою бдительность, но знал ли Ронан на самом деле, что я работаю в музее? Рассчитывал ли он, что я помогу ему добиться желаемого?

А если он знал, что я там работаю… что еще он знает обо мне?

Не поэтому ли он так настойчиво утверждает, что является отцом Беа? Ронан следил за мной? Но если так, то почему он никогда не выходил на связь? Зачем выдумывать историю о том, что он нанял частных детективов, которые ничего не нашли?

Зачем выдумывать столько лжи?

В ответ на мое изумленное молчание Эзра говорит: — Ты как-то сказала, что училась в школе с его сыном. Теперь он генеральный директор.

Я беру себя в руки и сосредотачиваюсь на разговоре.

— Да, я знаю. Но я не припомню, чтобы когда-нибудь упоминала его в разговоре с тобой.

— Тебе приснился страшный сон в ту ночь, когда Беа осталась у подруги с ночевкой. Ты просыпалась и снова и снова выкрикивала его имя. Еще что-то про исправление несправедливости, но все было очень запутанно. Ты была в панике. Мне потребовалось пятнадцать минут, чтобы тебя успокоить. Помнишь?

Исправление несправедливости.

Мои руки покрываются гусиной кожей. По спине пробегает дрожь.

Когда я слишком долго молчу, погрузившись в свои мысли, Эзра откашливается и неловко пытается продолжить разговор.

— Я не могу не задаваться вопросом, какова цель этих исследований, которые они финансируют. Это странно, тебе не кажется? Наиболее логичный ответ – они разрабатывают какое-то новое лекарство на основе полученных данных. Если это так, то я уверен, что они могли бы провести испытания на животных, но сомневаюсь, что они получат разрешение от Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов на проведение испытаний на людях с использованием генов динозавра.