Блэкторн (ЛП) - Джессинжер Джей Ти

Что-то в словах «испытания на людях» открывает темную дверь в моем сознании.

Это наводит меня на мысли о тайной истории похоронного бюро Андерсона, связанной с ненадлежащим обращением с телами.

Это наводит меня на мысли обо всех людях, которые пропали без вести в Солстисе и которых больше никто не видел.

Это наводит меня на мысли о странных, случайных смертях моих предков.

Это наводит меня на мысли о пустых могилах на кладбище Пайнкрест.

Наконец, это наводит меня на мысли о том, что сказал Коул Уокер, когда я наняла его, чтобы он разобрался в исчезновении бабушки.

« Что бы ни происходило в этом городе, Крофты об этом знают. Возможно, они тоже приложили к этому руку».

Мой пульс учащается, во рту пересыхает, когда я думаю о том, что «Крофт Фармасьютикалз», возможно, не будет пытаться получить одобрение правительства, прежде чем начать испытания нового препарата на людях, который они хотят вывести на рынок.

Может быть, они найдут какой-нибудь обходной путь.

И, учитывая их власть и влияние, вероятно, смогут это провернуть.

Мое сердце бьется так быстро, что я задыхаюсь.

Неужели моя мать узнала что-то, чего не должна была знать? Не поэтому ли она пошла в церковь той снежной декабрьской ночью? Чтобы встретиться с Элайджей? Или она пришла туда с какой-то целью, и он застал ее там?

Быть неудобной занозой в боку могущественной корпорации опасно.

Скорее всего, мои тетушки правы: чтобы заставить мою мать молчать, похоронить правду и защитить какие-то очень мрачные тайны, ее могли убить.

И, возможно, отец моего ребенка знает гораздо больше, чем показывает.

— Мэй? Ты меня слышишь?

— Да, слышу. Прости. Просто у меня сейчас много забот.

Через мгновение Эзра тихо спрашивает: — И что-то из этого связано со мной?

Черт.

— Я… эм… да. Думаю, я должна перед тобой извиниться.

— Ты уже извинилась. Зачем ты на самом деле звонишь, Мэй? Ты хочешь мне что-то сказать?

Я устало выдыхаю и провожу рукой по лицу.

— Это сложно.

Он немного ждет, не скажу ли я еще что-нибудь, а потом великодушно отпускает меня.

— Послушай, если ты захочешь позвонить еще раз, просто чтобы поздороваться или что-то в этом роде, я буду только рад. Нам не обязательно обсуждать что-то личное. Давай просто не будем вести себя так, будто мы никогда не встречались, хорошо?

— Хорошо. Спасибо, Эзра. Спасибо, что проявил понимание.

С облегчением в голосе он говорит: — Звони в любое время. Спокойной ночи.

Мы отключаемся. Я сижу, а мой мозг работает как блендер на высокой скорости, пока я не возвращаюсь к статье и не перечитываю ее, на этот раз более внимательно, и не обнаруживаю еще одну тревожную деталь.

Помимо прочего, было упомянуто еще одно исследование, профинансированное компанией «Крофт Фармасьютикалз». Это было исследование необычной способности одного животного использовать магнитное поле Земли для обнаружения добычи и нацеливания своих охотничьих прыжков на Северный полюс, чтобы приземляться головой вперед на намеченную цель. Это называется магниторецепцией.

Изучаемым животным была рыжая лиса.

Мой разум устремляется вперед со скоростью света.

Если компания «Крофт Фармасьютикалз» тестировала экспериментальный препарат на животных в Солстисе, прежде чем перейти к испытаниям на людях, возможно, именно поэтому вороны и лиса, которых я постоянно вижу, ведут себя так странно.

Или это одна из многих диких лисиц, бегающих по городу с измененным химическим составом? Может быть, это были лабораторные животные, которых выпустили на волю? Если я пойду охотиться среди деревьев с инфракрасным биноклем, обнаружу ли я, что там обитают светящиеся лягушки? У всех ли кроликов и крыс в Солстисе есть ДНК динозавров?

И последнее, но не менее важное: что, черт возьми, происходит в «Парке Юрского периода»¹²?

С бешено колотящимся сердцем я вспоминаю голубую бабочку морфо, которую Кью нашел в день прощания с бабушкой. Как же я удивилась, увидев ее здесь, так далеко от тропического леса.

Когда моя компания отклонила их запрос на доступ к нашей коллекции чешуекрылых, «Крофт Фармасьютикалз», должно быть, нашла другого донора.

Все это сливается в одно огромное, ужасающее зрелище в формате IMAX с изображением высокого разрешения и пробирающим до костей звуком. Все странные происшествия и необъяснимые тайны, все загадочные слова Ронана. В том числе и то, что он сказал, когда я спросила его, убивал ли его отец кого-нибудь.

«Ты когда-нибудь задумывалась о том, что есть вещи, о которых лучше не знать?»

Ошеломленная, я шепчу: — Этого не может быть. Он не идеален, но и не чудовище.

В качестве мгновенного опровержения мой мозг подбрасывает мне отрывок из разговора с Коулом Уокером. Мы говорили обо всех людях, которые таинственным образом исчезли в Солстисе.

«Я сильно сомневаюсь, что власть имущие в той части штата позволят всплыть на поверхность такой истории».

«Вы говорите о Крофтах?»

«А о ком же еще? Они владеют СМИ, политиками, всеми, кто имеет значение. Последнее, чего они хотят, – это плохой пиар, который может повлиять на стоимость акций их компании».

«Значит, мы ничего не можем сделать?»

«Как я уже сказал, мне просто показалось это интересным. И это еще одна причина, по которой вам стоит быть осторожнее. Вы же не хотите сами стать статистикой, мэм».

Статистикой.

Может быть, именно это заставило мать Ронана покончить с собой. Она узнала о своей семье что-то настолько ужасное, что не смогла этого вынести.

В моей голове всплывает еще одна мрачная мысль, которую я старалась не замечать.

Все пропавшие дети Блэкторнов мужского пола.

Были ли записи об их рождении стерты кем-то, у кого была такая возможность? Были ли эти новорожденные мальчики, нежеланные в семье, которая так гордилась своей женской силой, частью ужасного договора между двумя семьями о предоставлении денег в обмен на подопытных?

Возможно, именно так женщины из семьи Блэкторн выживали все эти годы.

Не за счет продажи чая и настоек горожанам, а за счет продажи мужского потомства компании «Крофт Фармасьютикалз».

Глава тридцать первая

ТРИДЦАТЬ ОДИН

МЭЙВЕН

Взволнованная, я обыскиваю комнату матери в поисках улик, как криминалист-эксперт. Мне нужно что-то, что поможет перестать ходить по кругу в своих мыслях и укажет верное направление.

Я роюсь в каждом ящике в поисках потайных отделений. Поднимаю ковер и ищу незакрепленные половицы. Заглядываю под кровать, обыскиваю шкаф и проверяю каждый карман на ее пальто, платье и свитере, которые до сих пор висят там, покрытые тонким слоем пыли. Я заглядываю за рамки картин и в шкафчики в ванной.

Единственное, что представляет для меня интерес, – это надпись от руки на вырванном листке из блокнота, зажатом между двумя книгами на полке.

Возьмите в равных пропорциях белладонну, болиголов, белену, розмарин и аконит и варите в масле летучего дьявола до получения густой пасты. Смешайте с водой в полнолуние и нанесите на кожу.

Это рецепт мази, одного из домашних средств Блэкторнов, за которые горожане так хорошо платят. Может быть, от геморроя. Или от прыщей, укусов насекомых, солнечных ожогов – неважно. Важно то, что мама не оставила никаких подсказок о том, что она имела в виду под «исправлением несправедливости», если вообще имела.

Поднявшись в свою комнату, я несколько минут расхаживаю по ней, вспоминая каждую секунду странного разговора с Ронаном, а затем звоню Коулу Уокеру.

— Здравствуйте, мисс Блэкторн.

— У вас есть минутка?

— Конечно. В чем дело?

— Помните тех пропавших без вести людей в Солстисе, о которых вы мне рассказывали?