Любовница — от слова "любовь"
Алёна Токарева
Глава 1
— Подождите, пожалуйста…
Матвей уже собирался было нажать на кнопку нужного ему этажа, как вдруг откуда ни возьмись в лифт заскочила взбудораженная девчонка. Ну, может, не совсем девчонка, но не старше двадцати — двадцати двух. Глаза заплаканные, личико бледное, закусила губу и неловко пытается натянуть сползающий с плеч необъятных размеров пуховик, который, видно, накинула впопыхах, а застегнуть не успела. Ба, да ещё и в интересном положении! Довольно-таки внушительных размеров округлый животик свидетельствовал о немалом сроке беременности.
— Вам какой? — задал дежурный вопрос Матвей, скользнув взглядом по странной незнакомке.
— Что? — не поняла она, вскинув на него полные слёз васильковые глаза, и Матвея будто обожгло — столько в них читалось боли и отчаяния. — А, этаж… Да мне, вообще-то, вниз…
— Давайте-ка я довезу вас, а потом поеду сам, — вдруг предложил он, пристально взглянув на девчонку, и непонятно зачем добавил: — У вас что-то случилось? Может, чем-нибудь помочь?
Вот какое ему дело? На кой ляд он пытается нагрузить себя чужими проблемами? Одна из его жизненных заповедей гласила — держаться подальше от любых заморочек, тем более если они исходят от людей посторонних. Так спокойнее, да к тому же полезнее для здоровья. А тут не удержался. Чем-то зацепил его этот «глубоко беременный» взъерошенный воробушек. Жалко стало.
— Мне уже не поможешь… — с безнадёжностью в голосе заявила она. — Но спасибо, конечно…
— Так, сейчас едем наверх — я быстро заберу кое-что из офиса, а потом вы мне расскажете, что случилось… Лады? — неожиданно для себя переменил решение Матвей. — Из любой ситуации есть выход, уж поверьте…
Она посмотрела на него более осмысленным взглядом, словно нащупав ту соломинку, за которую хватается утопающий. Матвей решительно нажал кнопку седьмого этажа. Двери лифта закрылись, и он стал бодренько подниматься, как вдруг дёрнулся и замер на месте. В небольшом пространстве сразу воцарился полумрак — лишь тускло загорелась аварийная лампочка.
— Опаньки, приехали! — воскликнул Матвей и с досадой стукнул кулаком по стене лифта. — Похоже, вырубили электричество…
— Ой, а как же мы? — испуганно спросила девчонка.
— Не волнуйтесь… — поспешно проговорил Матвей. — Сейчас аварийку вызовем…
И стал нажимать на кнопку аварийного вызова. Но молчание было ему ответом.
— Чёрт! — снова стукнул он кулаком по стене. — Заснули они там, что ли?
— Я боюсь! — вскричала девчонка. — У меня клаустрофобия!
И судорожно схватила себя за шею.
«Этого ещё не хватало!» — подумал он, но, странное дело, без раздражения, а скорее с сочувствием к несчастному птенчику.
— Не волнуйтесь и дышите глубже… — посоветовал Матвей. — Застряли мы ненадолго…
«Вот уж не уверен… — усомнился про себя он, внешне сохраняя спокойствие, чтобы ещё больше не напугать девчонку. — Ведь новогодняя ночь на носу… Но должна же там быть охрана! Или они что, уже заранее все перепились?»
— А вдруг надолго? — с расширившимися от ужаса глазами прошептала она. — Я не смогу тут сидеть!
И заметалась по ограниченному пространству.
— Выпустите нас отсюда! — заколотила по двери лифта. — Выпустите скорее!
— Успокойтесь! — перехватил её руку Матвей. — В офисах почти никого не осталось. Вечер 31 декабря — все уже разъехались…
После этих его слов девчонка запаниковала с новой силой.
— Не могу я тут сидеть, не могу! — то и дело выкрикивала она.
«Как бы не начала рожать… — покосился Матвей на её живот. — На нервной-то почве…»
И словно в подтверждение этой мысли девчонка вдруг громко ойкнула и согнулась пополам.
— Как больно… — простонала она. — Очень больно…
— Ну вот, приплыли… — проговорил Матвей, растерянно уставившись на неё.
А на том месте, где стояла девчонка, на полу, стала растекаться небольшая лужица.
— Не переживайте… — смущённо отвернулся он, думая, что от страха та не удержалась. — С кем не бывает…
— Это не то… — простонала она. — Это воды у меня отошли…
— Какие ещё воды? — удивлённо спросил Матвей.
— Так бывает, когда начинаются роды… — корчась от боли, объяснила она. — Только рано мне ещё…
— Мать честная! — всплеснул руками он, непроизвольно переходя на «ты». — Ты того… ты не того… погоди… не надо…
От испуга Матвей позабыл все слова и стал лихорадочно давить на аварийную кнопку.
— Эй вы там! — кричал он. — Заснули, что ли?
А потом, как до этого девчонка, принялся колотить по двери лифта.
— Вот сволочи! — в бессильной ярости завопил Матвей. — Куда вы все запропастились?
У девчонки вроде бы немного отлегло, и она перестала держаться за живот.
— Как вы думаете, это надолго? — снова спросила, с надеждой глядя на Матвея, как будто тот, словно фокусник, мог высвободить их из заточения.
— Откуда я знаю? — буркнул он. — Новогодняя ночь впереди… Скорее всего мы тут застрянем до утра… Вот уж не думал, что придётся встречать Новый год в лифте…
Услышав его мнение насчёт происходящего, она снова согнулась пополам.
— Ой, опять больно! — закричала, как резаная.
«Зачем я её пугаю? — спохватился Матвей. — Только хуже будет…»
— Не волнуйся ты так… — поспешил он её успокоить. — Конечно, нас скоро отсюда вытащат… Должна же быть на месте охрана…
— Так где они? — простонала девчонка, корчась от боли.
— Наверное, просто отошли…
И опять стал давить на аварийную кнопку. И вновь ответом ему была тишина.
«Мне что, ещё и роды придётся тут принимать? — ужаснулся он. — Вот влип так влип! Но малышку эту жалко… Ей-то совсем туго…»
— Слушай, пожалуйста, погоди рожать, а? — жалобно попросил он. — Я ведь не акушер…
— Вообще-то, мне ещё рано, только через четыре недели… — выдавила из себя она. — Но, видите, что получилось…
— Да уж вижу… — рассердился Матвей. — Как тебя, вообще, сюда занесло? Кой чёрт понёс с пузом? Сидела бы дома и строгала салатики к праздничному столу…
— Да это он мне позвонил и сказал — приезжай, у меня к тебе предложение… — чуть не плача, сообщила девчонка.
— Кто — он? — машинально спросил Матвей. — И что за предложение?
«Какого хрена я спрашиваю? — подумал с досадой — в нём боролись его всегдашний пофигизм и странная симпатия к этой малахольной. — Зачем мне её проблемы?»
— Мой… жених… любимый… — стала путаться она в показаниях.
— Бойфренд, что ли? — насмешливо поинтересовался Матвей.
— Любимый человек… — упрямо повторила девчонка. — Я подумала, что он хочет сделать мне предложение… То есть замуж позвать… Как бы подарок к Новому году… Ещё удивилась — почему в свой офис-то вызвал? Можно ведь и дома…
— А он что? — снова спросил Матвей.
Но тут девчонке опять стало ни до чего.
— Ай, больно! — сиреной заверещала она.
У Матвея даже уши заложило. И, правда, ей больно — вон, испарина на лбу выступила, а над верхней губой, там, где у мужиков усы, повисли забавные капельки пота. Это ему смешно, а пичужке, конечно, не до смеха. Хотя, какой там смешно! Просто он цепляется за мелочи, чтобы отвлечься, а самому жутковато — что делать, если эта бедолага надумает тут рожать? Бр-р-р! Подумать страшно. Да и на девчонку смотреть — сердце кровью обливается. Такая маленькая, несчастная…
— Иди ко мне… — позвал он, присев на пол. — Располагайся…
— Где? — сквозь стоны просипела она. — Прямо на полу?
— Есть другие варианты? — иронично изогнул бровь он.
— Я не могу, тут грязно… — попыталась она слабо возразить.
— Ах, какие мы нежные… — пошутил Матвей и слегка потянул её за рукав.
— Подстели свой пуховик и усаживайся, — велел пичужке. — Дыши… как там у вас, рожениц, положено? Как собачка?
И он попытался изобразить дышащую собачку. В каком-то зарубежном фильме видел, где всю дорогу показывали этих самых будущих мамочек, которые готовились к ответственному событию.
