"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 (СИ) - Крейн Генри

Лили Лайт обрадованно выскользнула из угла.

— О! Слава Богу! — вздохнула она. — Не знаю, что бы он со мной сделал!..

— Не волнуйся, Круз — спокойно сказал Брик, — я лишь предупредил ее.

Довольно бесцеремонно потрепав по плечу Лили, он добавил:

— А вы, мадам, не лезьте не в свое дело. Счастливо оставаться.

С этими словами он покинул домик для гостей, оставив Круза Кастильо и Лили Лайт наедине. Когда за Бриком захлопнулась дверь, Лили с выражением безграничного сочувствия к Брику сказала:

— Какой он злой.

— Похоже, у него для этого есть причины, — с подтекстом сказал Круз.

Лили знала, как вести себя с полицейскими. Она кивнула:

— Да, мне известно о том, что произошло с ним. В его дом бросили камень, — понимающе сказала она, — но я тут ни при чем. Вы инспектор Кастильо?

Круз вежливо поклонился.

— Да.

Она протянула ему руку для рукопожатия.

— Приятно познакомиться. Ваша жена рассказывала мне о вас.

Упоминание о Сантане больно резануло слух Круза, но он предпочел пока не обращать на это внимания.

Окружной прокурор как бы невзначай натолкнулся на Иден Кэпвелл в ресторане «Ориент Экспресс». Она приехала сюда, чтобы поинтересоваться, как идут дела. Последние несколько дней Иден не особенно жаловала принадлежавший ей ресторан своим вниманием. Причина тому была совершенно очевидной — Круз.

Между прочим, их постоянная занятость друг другом отразилась и на его служебных делах. Отпуск без сохранения заработной платы не мог продолжаться бесконечно долго, и сегодняшний день и Круз, и Иден решили посвятить в первую очередь работе.

Окружной прокурор, который обществу Джины Кэпвелл, оккупировавшей его квартиру, предпочел завтрак в «Ориент Экспрессе», был несказанно обрадован, увидев здесь Иден. Зная, что она отличается куда большей разговорчивостью, нежели ее возлюбленный, Тиммонс решил повторить закончившуюся в первый раз неудачей попытку склонить Иден к тому, чтобы она подписала документ, обвинявший Сантану Кастильо в вооруженном нападении.

— Какая удачная встреча! — многозначительно воскликнул он, останавливаясь рядом с Иден.

Она с некоторым смущением отвернулась.

— Кейт, ты все‑таки ужасно назойливый человек.

Почувствовав некоторую слабость, окружной прокурор усилил натиск.

— Между прочим, ты сегодня очень жестоко обошлась со мной, — сделав обиженное лицо, произнес он. — А как ты сама понимаешь, мужчины очень не любят проигрывать.

— По–моему, для того, чтобы добиться собственной цели, ты готов воспользоваться любыми средствами, — не слишком дружелюбно заметила Иден. — А что касается твоего утреннего визита, то я, честно говоря, не понимаю, зачем тебе все это нужно, ведь ты поначалу демонстрировал свою явную заинтересованность в том, чтобы Сантану оправдать. А теперь пытаешься навешать на нее всех собак.

Тиммонс натужно рассмеялся.

— Иден, ты должна раз и навсегда запомнить, что я, как должностное лицо, то есть окружной прокурор, заинтересован в том, чтобы всегда и везде существовал закон. В данном случае я выступаю как совершенно незаинтересованное лицо. Ведь я не прошу от тебя ничего сверхъестественного, ты просто должна подписать заявление, в котором указано, что ты собственными глазами видела, как Сантана Кастильо, угрожая револьвером, напала на Джину Кэпвелл, вот и все. Ведь это видело еще семьдесят человек, но твоя подпись будет особенно ценна, потому что ты уже однажды пострадала от Сантаны. Судья обязательно должна принять это во внимание. И к тому же, подписав эту бумагу, ты ничего не теряешь.

— Но и не приобретаю, — ответила Иден. Тиммонс беспечно махнул рукой.

— Да это же полная ерунда. Только такой упрямец, как Круз, может подозревать в этом подвох. Видишь, — он достал из‑за пазухи благоразумно припасенную с собой в подобных случаях бумагу и, развернув, показал ее Иден, — здесь уже стоят несколько подписей. Так что, ты отнюдь не топишь Сантану.

Поскольку Иден задумчиво молчала, окружной прокурор услужливо подсунул ей ручку.

— Подпиши, и дело будет закончено. Таким образом ты просто окажешь мне услугу, вот и все.

Они подошли к стойке бара, и Тиммонс положил бумагу вместе с ручкой перед Иден. Она некоторое время колебалась, а затем, махнув рукой, сказала:

— Ну ладно, похоже, мне от тебя сегодня не удастся отвязаться.

Она поставила свою подпись под заявлением и, стараясь поскорее позабыть о сделанном, отодвинула бумагу в сторону.

— Ты совершенно бесчувственный человек, Кейт, — укоризненно покачав головой, сказала она.

Тиммонс начал кривляться, что говорило о значительном росте его жизненного тонуса в результате выполнения намеченной цели.

— Я просто выполняю свой долг.

Она усмехнулась.

— Да, с большим рвением.

— Между прочим, я окружной прокурор, — театрально выпятив грудь, заявил он. — У меня есть некоторые служебные обязанности. Мне дорога Сантана, но от меня ждут справедливости, и если не я, то кто‑нибудь другой установит ее.

Иден внимательно посмотрела на него.

— Так значит, для тебя уже не существует сторон, ты вне схватки?

Окружной прокурор продемонстрировал показной смех.

— Я и не ждал от тебя понимания. Твои симпатии отданы Кастильо, и это правильно, он пострадает больше всех, — ехидно заявил он. — Но, видно, ничего не поделаешь, такова его судьба.

Иден не скрывала своего презрения по отношению к Тиммонсу.

— Да, я вижу, что тебя это очень радует, — с холодной вежливостью сказала она. Интересно, какая кошка между вами пробежала? Что тебе сделал Кастильо? Почему ты его так не любишь?

Тиммонс уселся на стул возле стойки бара и, задумчиво пожевав губами, произнес:

— Ну, не всем же его любить. По–моему, в этом городе Кастильо пользуется каким‑то фанатическим обожанием, и мне, честно говоря, это совсем не понятно. Я, конечно, понимаю, что он мужчина в самом расцвете сил, что у него есть своеобразная привлекательность, нечто экзотическое, что всегда интересовало дам, скучающих от излишнего количества денег. Но ведь это же еще не все. Иден, как по–твоему, неужели Круз идеален?

Не дожидаясь ее ответа, он сам сказал:

— Нет, у него есть недостатки, и пришло время для того, чтобы их выявить и преподнести всему свету. Люди вокруг должны знать, что Круз Кастильо — человек из плоти и крови, а не ходульный голливудский образ, который так успешно тиражируется в последнее время и, надо признать честно, приносит немало прибыли продюсерам. Мне надоело видеть это слепое поклонение.

В его голосе было столько неприкрытой злобы и ненависти, что Иден почувствовала, как, не смотря на жаркий день, по ее коже пробежали мурашки, как от озноба.

— Кейт, — тихо сказала она, — ты так и не ответил на мой вопрос. Что тебе сделал Круз Кастильо?

Тиммонс загадочно улыбнулся.

— Как, разве нет? По–моему, я все сказал.

— Значит, ты больше ничего не хочешь говорить мне? — упрямо повторила Иден. — Очевидно, это что‑то, чего ты не смог перенести, раз пытаешься отомстить ему, причиняя боль Сантане.

Тиммонс все с той же загадочной улыбкой на устах медленно поднялся со стула и, ничего не говоря удалился. Мало вероятно, чтобы он просто пытался заинтриговать Иден. Во всяком случае, именно так казалось ей. Очевидно, что‑то все‑таки существовало между ними, и это что‑то настолько сильно задело Кейта Тиммонса, что он до сих пор не мог простить Круза. Может быть, это произошло между ними тогда, когда Иден ездила в Европу, может быть, еще раньше. Однако сам Круз до сих пор ни словом не обмолвился ей о столь важном, как теперь со всей очевидностью представлялось Иден, факте его жизни.

Кроме того, что это задевало ее достоинство как женщины, Иден одолевало элементарное любопытство. Она все больше и больше убеждалась в том, что просто обязана подробнее узнать о прошлом Круза. Если он не хочет рассказать об этом сам, то она все равно узнает…

— Но разумеется, — с притворным сожалением сказала Лили, — я об этом ничего не знала. Я бы хотела сделать заявление и осудить того, кто напал на дом мистера Уоллеса. Уверена, что мои люди здесь ни при чем. Я против насилия.