Джулия начала медленно выходить из себя.
Нет, она не была ни вульгарной, ни распущенной — просто такая стыдливость двадцатипятилетнего мужчины, который, говоря со своей бывшей любовницей о сексе, отводит глаза, начинала выводить ее из себя… Глянув Гарри в глаза, она спросила:
— А то чем же?..
Тот вновь передернул плечами.
— Не знаю…
— Но ведь ты сам только что со мной согласился, — начала было Джулия, однако Брэфорд несмело перебил свою собеседницу:
— Джулия, ты ошибаешься…
Та удивленно подняла брови.
— Я?..
Гарри, кивнув, сказал:
— Ну да…
Гарри, который и без того всегда отличался крайней застенчивостью, теперь и вовсе сник. По всему было заметно, что эта беседа явно не доставляет ему никакого удовольствия…
Вопросительно посмотрев на Брэфорда, Джулия Уэйнрайт поинтересовалась:
— Ив чем же?..
— Я вовсе не утверждал, что Джакоби и Лили Лайт были любовниками…
— Но ты…
Тот сделал короткий жест рукой.
— Постой, не перебивай меня…
Несколько успокоившись, Джулия изобразила на своем лице глубочайшее внимание.
— Слушаю тебя внимательно… Молодой человек продолжал:
— Так вот. да, я действительно видел, что она лежала на покрывале… — Гарри запнулся, подыскивая нужное выражение, чтобы наиболее точно определить внешний облик Лили Лайт. — Ну… обнаженной.
— Ну, и…
— Но это вовсе не говорит о том, что они были любовниками, — закончил он.
Выбросив недокуренную сигарету в мусорный бак, Джулия сказала:
— Ну, хорошо. Хорошо, пусть они не были любовниками. Пусть будет по–твоему…
Гарри опустил голову.
— Джулия, я не понимаю, для чего ты позвонила мне… Неужели только для того, чтобы выяснить, кто и чей любовник?..
После этих слов она улыбнулась.
— Допустим…
Вопросительно посмотрев на свою собеседницу, Брэфорд спросил:
— Но для чего тебе это надо?..
— Дело в том, — начала Уэйнрайт, — дело в том, Гарри, что этот факт может очень пригодиться следствию по делу Мейсона…
— Каким же это образом?..
Услышав этот вопрос, Уэйнрайт вновь досадливо посмотрела на Брэфорда.
— Неужели непонятно?..
Тот честно округлил глаза.
— Нет…
— Ну, понимаешь, дело в том… Послушай, ты ведь в курсе этого процесса?..
— В Санта–Барбаре о нем только и говорят… — ответил Брэфорд.
— Тогда ты наверняка должен знать о загадочном письме, которое Лили Лайт написала до своей попытки самоубийства… Так ведь?..
Брэфорд наклонил голову в знак согласия.
— Ну да… А при чем же тут мистер Генри Джакоби, не понимаю…
— У меня есть серьезные подозрения, что это письмо написано им…
— Им?..
— Ну, может быть, его написала сама Лили Лайт, а Джакоби только отредактировал… Во всяком случае, письмо было опущено в почтовый ящик четырнадцатого, и как утверждают почтовые сотрудники — где‑то между двумя и пятью часами дня…
— Ну и что?..
— А Лили Лайт выбросилась из окна гостиницы «Эдельвейс» рано утром…
— Тогда не понимаю: при чем же тут мистер Генри Джакоби?..
Уэйнрайт всегда поражало то обстоятельство, что Гарри, которого этот самый хозяин фирмы «Джакоби и К» так сильно подставил, по–прежнему называет его исключительно «мистер Генри Джакоби». И потому, глянув своему собеседнику в глаза, она спросила:
— Не понимаю… В твоем голосе столько уважения к этому прохвосту… Он ведь тебя так крупно подставил, на десять тысяч… Почему же тогда ты все время так упорно именуешь его в столь уважительной манере?..
Гарри не ответил на этот вопрос, сделав вид, что не расслышал его.
— Ладно, — вымолвила Уэйнрайт, — мы с тобой отвлеклись от темы… Так вот: для меня совершенно очевидно, что это письмо составлено Генри. Очевидно и то, что они находились в сговоре…
Говоря это, Уэйнрайт размышляла: стоит или не стоит рассказывать Брэфорду о своей давешней беседе с Джакоби, о его постыдном предложении сделать из Мейсона хорошую дойную корову, постоянно шантажируя того какими‑то компрометирующими данными относительно связи последнего с Лили Лайт.
И, видимо, для того, чтобы окончательно убедить молодого человека, решила выложить перед ним все свои козыри.
— Гарри, а ты знаешь, незадолго до этого драматического события Генри Джакоби, — она произнесла это имя как‑то издевательски, причем это получилось у нее совершенно невольно, — Генри Джакоби предлагал мне вот что…
Рассказ Джулии был краток, но обстоятелен. Она не упустила ни того, что хозяин фирмы «Джакоби и К» предложил ей поделить прибыль, полученную от шантажа Мейсона, пополам, ни того, что за отказ действовать подобным образом «этот грязный проходимец» Генри Джакоби пригрозил ей штрафом на сумму сто тысяч долларов…
Гарри, надо отдать ему должное, слушал рассказ Джулии очень внимательно. Окончив, та спросила:
— Ну, теперь, надеюсь, тебе все понятно?.. Задумчиво покачав головой, Брэфорд произнес:
— Да…
— Ну, и что ты на все это скажешь?..
— Скажу только, что Джакоби, вне всякого сомнения — очень низкий человек.
Джулия перебила его восклицанием:
— Да он просто отпетый подонок, этот твой мистер Генри Джакоби!.. По нему давно уже плачет Федеральная тюрьма!.. Хотела бы я посмотреть на адвоката, который бы взялся его защищать!.. Ведь это — закоренелый преступник!..
— Однако все это будет очень непросто доказать, Джулия…
После этих слов на скамейке зависла небольшая пауза. Первым нарушила ее Уэйнрайт:
— Поэтому я и решила поговорить с тобой сегодня. Понимаешь?..
Гарри кивнул, но, как показалось Джулии, как‑то очень невесело.
— Ну да…
— Понимаешь теперь, чего я хочу от тебя добиться, Гарри?..
Тот наклонил голову набок.
— Догадываюсь…
— Ну, и что ты можешь мне сказать?..
— Хочешь предложить мне, чтобы я выступил свидетелем по этому делу?..
Джулия кивнула.
— Вот именно…
После этой реплики своей бывшей возлюбленной Брэфорд на минуточку задумался, после чего очень тихо, едва слышно произнес:
— Джулия… Понимаешь, я очень долго думал над всем этим…
— Ну, и что?..
Гарри продолжал говорить, но каким‑то безвольным, замогильным голосом — каждое слово давалось ему с большими усилиями:
— Да, долго думал… Прости, но мне очень неудобно говорить тебе об этом…
«Черт бы его побрал, — мысленно выругалась Джулия, — черт бы побрал этого мальчика!.. Неужели теперь он откажется от своего обещания?..»
К сожалению для Джулии, ее худшие опасения подтвердились…
Гарри, стараясь не встречаться с ней взглядом, тихо сказал:
— Да, я очень долго думал… И я пожалел о том, что дал тебе такое обещание…
— Но почему?..
— Понимаешь… — Гарри вновь запнулся, — понимаешь… Это может вызвать нежелательные кривотолки в городе…
— Что?..
— Да… Нежелательные для нас обоих…
Уэйнрайт поджала губы.
— Не понимаю, о чем это ты…
— Дело в том, что тот же Кейт Тиммонс, представляющий на процессе обвинения, обязательно скажет, что я никак не гожусь в свидетели…
— Откуда ты знаешь, что скажет на процессе окружной прокурор?.. — спросила Джулия с нескрываемым вызовом. — Ты что — обладаешь даром провидения?
— Нет…
— Тогда я решительно не понимаю тебя… Гарри насупился.
— Нет…
Больше всего в этот момент ему хотелось подняться и уйти. Он уже сто раз пожалел, что согласился на эту встречу…
Однако Джулия не отставала.
— Тогда — что же?..
Брэфорд принялся сосредоточенно изучать носки своих ботинок — он по–прежнему не смел поднять глаз на свою бывшую возлюбленную…
— Что же?.. Разве ты не обещал мне, что при необходимости сможешь сказать то же самое на судебном процессе?..
Вид у Джулии был очень решительный — Брэфорду ничего больше не оставалось, как согласиться.
— Ну да…
— Разве ты не говорил мне, что сделаешь это не ради Мейсона, но ради меня?..
И вновь Гарри кивнул.
