Господи! Неужели…
— Извините, а через сколько может быть результат? — указываю подбородком на кровь.
— Завтра, послезавтра…— отвечает дама в медицинском халате.
— А можно как-то сейчас…— слезно прошу: — Нужен один показатель, ХГЧ. — она вскидывает брови и усмехается: — Я заплачу сколько скажете.
— Сейчас узнаю в процедурном, — озвучивает, а я остаюсь лежать на койке и отчаянно молюсь, чтобы это просто была моя паранойя.
Сколько проходит не знаю, смотрю в потолок, убеждая себя, что это невозможно.
После Ариши я не хотела детей, ушла в работу, а Марат…он хотел сына.
Он, в целом, был готов на большую дружную семью. Только теперь от его, пусть и маленькой семьи, по его же воле остались одни ошметки.
Слышу, как дверь в палату открывается и я вижу все ту же женщину. Смотрю на нее с замершим сердцем и не дышу.
— Вот и объяснение обморокам, — усмехается она: — Поздравляю, уж шесть недель как. Носить со спиралью будешь, иначе беда.
Прикрываю глаза, пытаясь принять реальность своего положения, а пульс теперь уже стучит в висках, разгоняя стынущую в венах кровь.
Глава 18
— Дарина, вы выглядите потеряно. С вами все в порядке? — Ярослав встречает меня у здания суда.
А я даже не знаю, что ответить. Я не то, что потеряна, а нахожусь в прострации. Ночь не спала, в голове только одна мысль: а что делать дальше?
Нет, конечно, я могу вырастить ребенка, это не проблема. Но я совершенно была не готова к такому повороту судьбы, просто потому что… Да потому что это невозможно.
У меня только карьера начала набирать обороты, такие возможности, такой взлет. И что теперь?
Да и семьи у нас уже нет. И не будет. Не уверена, что ребенок вообще к месту. У меня есть любимая дочь, мне достаточно. Снова переживать эту тревогу, беспокоиться каждый день, не спать ночами.
Да, черт, я просто жутко боюсь. А теперь еще и буду совсем одна, без поддержки на ежедневной основе.
— Просто не выспалась, — выплываю из своих мыслей, натягивая улыбку.
— Волнуетесь, да? — Ярослав снова задает вопрос, а мне просто хочется тишины.
— Немного.
— Понимаю. Развод довольно болезненная процедура. Бывает люди очень ждут его, приходят счастливые, но после… Все равно внутри что-то ломается. У кого-то надежды рушатся, у кого-то боль прорывается, у других обида. Так что я вас понимаю, сам в разводе.
Ярослав что-то еще пытается мне рассказать, поддержать как-то, но я не слушаю его. Вижу, как Марат выходит из машины, хлопает дверью. Ставит на сигналку, идет размашистым шагом в нашу сторону и смотрит прямо мне в глаза.
А я впервые за долгое время теряю весь свой боевой настрой. А что делать то?
Вот этот вопрос зияет ярким пятном прямо перед глазами, не давая покоя. Я ненавижу, когда что-то выходит из-под контроля, я не люблю сюрпризы и срывы планов. Но ребенок… Это комбо. Три в одном.
Сказать ему сейчас? Или после?
То, что я не собираюсь от него скрывать сей факт, это сто процентов. Какая бы обида и боль не жила в моем сердце, я не тварь. Я из детдома, и как никто другой знаю, что такое быть без родителей.
Целенаправленно лишить ребенка отца?
Я возненавижу себя еще больше, чем сейчас ненавижу мужа.
Да и он имеет право знать.
— Привет, — он встает передо мной, — Ты хорошо себя чувствуешь?
— Да, — киваю.
— Волнуется, — Ярослав вставляет свои пять копеек.
— Давай поговорим, Дари, — он просит меня, — У нас есть десять минут.
— Давай, — довольно быстро соглашаюсь.
Может получится ему сказать прямо сейчас. Нужно просто собраться.
Мы отходим с ним в сторону, он молчит, я молчу. Тишина обволакивает нас, а мы теряем драгоценные минуты.
Думала, что будет проще, но решаю передать ему бразды правления. Пусть начнет, а я подхвачу.
— Говори, Марат, не мучай.
— Я люблю тебя!
— Это я уже слышала, — я брежу, ощущая внутри себя ребенка.
Конечно, это невозможно, там еще фасолинка. Но это фантомное состояние добивает меня.
— Я не хочу тебя терять, Дари… Ну какой развод? Разве мы можем быть друг без друга? — он пытается взять меня за руку.
— Я прошу тебя, Марат, не нужно всего этого. Мы могли быть вместе до старости, растить внуков и что там еще пишут в сказках, но увы. Ты сделал свой выбор, а я его приняла.
— Спроси меня, спал я с ней или нет? Дарина! Спроси!
Он снова уводит разговор не в то русло, куда здесь вставить информацию про ребенка. Не понимаю…
— Это неважно… — тошнота подкатывает к горлу.
— Важно! Спроси!
Поднимаю на него глаза, в его взгляде плещется мольба, он правда хочет услышать от меня этот дурацкий вопрос? Глупости какие.
Ярослав окликает нас, торопя.
— Спроси сейчас!
Дарина, давай, говори про ребенка.
— Нам пора, — разворачиваюсь, струсила.
Корю себя за это.
Не знаю, какую игру он затеял, но мне плевать. Он толком за все это время ничего мне не сказал, только просит меня о чем-то. То спроси, то покажи эмоции. Может еще станцевать?
Надоело.
— Здесь нужно поставить подпись, — женщина протягивает бланк, мы сидим в этом душном кабинете уже минут двадцать.
Тошнота так и не прошла, а стала еще больше.
Я поднимаю ручку над листом, не смотрю в сторону мужа, быстро ставлю подпись.
Ту же процедуру она просит проделать Марата. Он буравит лист бумаги тяжелым взглядом, смотрит как на врага.
— Ты рушишь семью, Дарина.
Еще одна попытка достучаться до меня. Может сейчас сказать?
Эти метания съедают всю энергию. Ухожу в какие-то минуса, тело вялое.
— Не начинай…
Устала. До жути.
Он ставит подпись, я вижу, как его трясет. Ну вот и все… Почти все.
Ярослав договорился о скорой подаче заявления без ожидания в месяц. Теперь, по идее, должно состояться заседание, раздел имущества. Надо еще Арину подготовить, что ей вопросы будут задавать. А потом уже постановление суда по ребенку, или по детям… В любом случае нас разведут.
— Подскажите, пожалуйста, — я не знаю как собираюсь с духом, слова вообще не сходятся в предложения: — Решение по детям будет приниматься во время суда?
— Детям? — она поправляет очки, смотря на бланк, — У вас только дочь.
— Да, но…
Я боковым зрением ловлю движение. Марат вскакивает на ноги, подлетает к моему стулу.
— Ты беременна, да?! Специально молчала, чтобы я подписал?! — в глазах огонь, который сжигает меня заживо: — Это слишком жестокая месть, Дарина. Дайте мне этот листок, — он пытается схватить бланк.
Но женщина успевает его взять первее.
— Вы что тут устраиваете! — строго чеканит: — Где вы находитесь, вы отдаете себе отчет?!
— Дайте этот гребаный бланк! Я его порву в клочья!
Он кричит так громко, что стены сотрясаются.
Глава 19
Марат
Даже смотреть на нее не могу.
Сыграть так, чтобы оставить ребенка без отца. Зная, черт возьми, как это. Проживая ежедневно и гордо задирая голову, показывать, что ей не больно.
Усмирить гнев не удается, а желание выпустить эту, клубящуюся вихрем, злость просто необратимо.
Дарина. Что. Же. Ты. Творишь.
— Мужчина! — эта полная тетка в очках, даже не осознает, что сейчас делает: — Или выйдите или успокойтесь!
— Указывать мне будете? — слишком тихо и угрожающе звучит собственный голос.
— Марат… — смотрит, умоляя не позорить.
Вижу ведь в глазах. Сама растеряна до одури, но никогда же не покажет.
Скала Филатова…Как была, так и осталась.
И да, черт возьми, полюбил такой.
Стойкой, дикой и забитой.
Надеялся, что поборол. Думал научил, думал понимает.
Черта с два.
Плевать ей, главное душу обложить панцирем, чтобы ни один человек дотянуться не мог.
Даже собственный, мать его, муж.
— Браво, Дари, — выдаю сдавленно и глухо: — Заседание можете не проводить, я согласен на все требования.
